только нас не хотели взять в плен, чтобы Назар шевелился быстрее. Где он сейчас?
– Нет. Камила, не путай. Одно дело взять в плен тебя, а другое – Маленку. Мы с Назаром из разных групп. Если Захар тронет тебя, проблемы будут только с Назаром, и это для него очень опасно. А если обидеть пельмешку, это чистое самоубийство. Тут что-то другое…
– К чему ты клонишь? – я повернулась к нему, не понимая, что он хочет до меня донести.
– Да пока сам не пойму, – скривился Сашка, – на спектакль похоже на какой-то. Если бы ты не мочканула одного из них, я бы подумал, что это ты подстроила, чтобы свалить от Назара. Но сейчас у меня в голове полная каша. Буду разбираться. А пока из дома не высовывайся без особой необходимости. Охрану я усилил.
На этой ноте он встал и пошел на выход. Я окликнула его уже возле дверей:
– Саш. Ты правда выполнишь все, о чем я попрошу?
– Говори, – он напрягся, но в глазах загорелся интерес.
– Прости Назара, – я не отвела взгляд. Смотрела пристально и ждала, что он ответит.
– Он убил мою сестру, – со злостью выплюнул мужчина, – я не могу его простить.
– Тебе удобно так думать. Я понимаю твою утрату, но ты и сам знаешь, что он тут ни при чем. Хватит жить в злобе. Прости его. Он тоже страдает.
– Что ты вообще знаешь, Ками? – злобно процедил Сашка. Серые глаза сразу перестали быть участливыми. На меня смотрел разъяренный мужчина. – Если ты поверила своему мужу, то у меня нет розовых очков. Это он убил Вику, и, если бы не Малена, я бы собственными руками его придушил. Но я терплю Волкова, и этого достаточно.
– Он сказал, что ее убил другой человек… – я не смогла выдержать Сашин взгляд и опустила голову, – он не врал, я верю ему.
– Мне плевать, что он тебе наплел, чтобы показаться белым и пушистым. Факт остается фактом: Назара Волкова никто в тот день не видел на службе, внятно объяснить, где он был в тот момент, когда моя сестра горела живьем, он не смог, и менты его отпустили после вынесения приговора. Почему – я не знаю. Или связи, или дал на лапу. И вот уже долгие годы он ищет убийцу своей жены, мечтает отомстить, – Сашка резко замолчал.
– Убийца его жены жив? – удивилась я. – Назар судим?!
– Конечно, жив. Назар мечтает его найти и уничтожить. Но почему-то не находит. А знаешь почему?
– Почему?
– Потому что это он ее убил. Поэтому не проси меня о том, чего я никогда не смогу сделать. Придумай другую просьбу.
– Ты не ответил на мой второй вопрос…
– Да, детка. Твой муж отбывал наказание за убийство жены, но его почему-то выпустили. Спроси у него, может, расскажет.
С этими словами он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Я снова осталась наедине со своими мыслями, к которым прибавились раздумья о первой жене Назара. Он ведь ничего не ответил на вопрос об убийце, так что я сделала соответствующие выводы. Получается, он соврал мне и сам ее убил? Нет, такого не может быть.
Следующие двое суток я не выходила из комнаты. Думала о случившемся и пыталась решить, как жить дальше. Назар был прав: убить – это не так просто. Содеянное будет с тобой всю оставшуюся жизнь. Но меня пугало даже не то, что я убила, а то, что не жалела о случившемся. Я бы убила его еще раз и еще. И от этого становилось страшно. Месяц назад я ни за что не поверила бы в то, что могу лишить кого-то жизни и так рассуждать. А теперь меня круглосуточно мучили философские мысли на тему: каково это – быть убийцей.
Ко мне постоянно заходила Малена. Она поддерживала меня и пыталась хоть как-то отвлечь, но не получалось. И я была искренне рада общению с ней, но одно угнетало: Назар. Он так ни разу и не объявился.
А Малене, наоборот, звонил. И в тот злополучный день, и на следующий. Про меня же он не спрашивал, даже не пытался связаться. Словно я и не спасла жизнь его дочери. Будто меня и не существовало. И это молчание, сравнимое с затишьем перед бурей, напрягало. Я понимала, что меня ждет серьезный разговор с Назаром по поводу происходящего, и нервно мерила комнату шагами. Двадцать семь – в одну сторону и двадцать три – в другую. Это был размер моей спальни.
Если Назар не звонил, то Вадик, напротив, со мной связался. Мы вполне дружелюбно пообщались, и охранник сказал, что на следующей неделе они приедут домой. Общение с этим парнем на некоторое время вселило в меня надежду на то, что все обойдется и произошедшее никак не отразится на отношениях с мужем. Но все равно было страшно.
Я думала, что Вадик с Маленой встречаются. Слышала, как те шушукались вечерами, и только улыбалась. Интересно, а муж в курсе, что телохранитель завел отношения с его дочерью?
Под вечер второго дня я начала откровенно беситься. Несколько раз брала в руки телефон, чтобы набрать мужа, но отбрасывала в сторону. Сам позвонит. Решила не навязываться. Но так хотелось услышать его хрипловатый голос… Представить, как он попытается понять, зачем я позвонила. Как расширятся его зрачки, если скажу, что соскучилась. Как скривятся в усмешке губы от того, что я буду молчать в трубку. Но нет. Я не позвоню. Принципиально.
Я копалась в телефоне, когда дверь практически неслышно открылась. На часах была полночь. Все уже давно спали. В комнату ужом проскользнул Ильяс. Я отметила, что свет в коридоре не был включен. Значит, парень хотел остаться незамеченным.
– Ты как, Мышонок? – прошептал он, подойдя ко мне. Все эти дни я не слышала о нем. Даже подозревала, что его уволили.
– Вполне терпимо, – я грустно улыбнулась.
– Ты с того дня ни разу не вышла из комнаты, – он взял меня за руку и слегка сжал пальцы.
– Не хотелось, – я отвела взгляд. Наши лица озарял лишь свет луны, который проникал в комнату через окно. Но, несмотря на плохое освещение, я чувствовала, как сосредоточенно Ильяс смотрит на меня.
– Пойдем. Тебе нужно развеяться, – он встал и потянул меня за собой.
– Куда?
– Прокатимся. Все спят. Никто не заметит, что тебя не было, – он кивнул, приглашая следовать за собой.
Я замялась, обдумывая его предложение. А потом решила: а почему бы
