Элли взглянула на директрису, ожидая, что та воспротивится его приказам. Попытается его успокоить. Предложит альтернативу.
Но Изабелла не сделала ничего из этого.
- Конечно,- сказала она. Потом взяла телефон.
Не говоря ни слова, Сильвиан открыл дверь и исчез в коридоре.
Элли не могла, кажется, понять все, что происходило. Сильвиан собирался
уехать? Сам?
Там не безопасно. Конечно, они не дадут ему просто уйти.
- Изабелла…?- начала она. Но директриса прокручивала номера на своем телефоне и не поднимала глаз. Паника сжала ее горло, Элли беспомощно повернулась к Николь . - Что происходит?
- Пойдем со мной.- Взяв ее за руку, французская девушка повела ее из офиса.
За ними, Элли слышала Изабеллу, говорящую по своему телефону.
- Самолет Касселей, пожалуйста. Номер A135982. Как быстро он может быть заправлен и подготовлен? -потом после короткой паузы, - Нам он нужен как можно быстрее.
Этого не может быть.
Как только они оказались в коридоре, Элли вырвала руку, освобождаясь от захвата Николь.
- Стой. Просто… скажи мне, что происходит. Сильвиан не может просто уйти.
- Может.- Николь изучала ее с сочувствием. - Он должен. И ты должна отпустить его.
Ее французский акцент стал сильнее; это всегда было заметно, когда она была в состоянии стресса.
- Но… - Элли начала протестовать, но Николь прервала ее.
- Сильвиан и его родители очень близки, Элли. Ты знаешь это. Он должен быть там с его матерью. И, в случае, если его отец жив. - Ее голос дрожал, когда она сказала: “в случае”, напоминая Элли, что она и Сильвиан росли вместе; она любила его родителей.
- Когда его отец очнется, он будет нуждаться в помощи Сильвиана. Его защите.
- Защите? - нахмурилась Элли.
- Отец Сильвиана является главой европейской организации, - пояснила Николь терпеливо.
- Она называется Деметра. Он не просто друг Люсинды. Он ее эквивалент во
Франции. Если Натаниэль сделал это, то так он объявил войну.
Элли посмотрела на нее с удивлением. Она знала, что Кассель играл важную роль в организации, но впервые ей сказали, насколько важный пост он занимал.
Николь все еще говорила.
- Кто бы ни сделал это, он захочет убить мистера Касселя. Если он выживет после этого нападения, они попытаются снова. Кто-то должен координировать защиту и управлять бизнесом. Мать Сильвиана будет… - Она замолчала, подыскивая нужные слова. - Она не сможет заниматься этим прямо сейчас. Она расстроена.
- Но он не может ехать один, - настаивала Элли. - Это чересчур.
- Он должен, - твердо ответила Николь.
- Он будет в опасности, - сказала Элли.
- Мы все в опасности. - Тон Николь был резок. Она покачала Элли за руку с нежной твердостью, словно пытаясь разбудить ее. - Он должен пойти, Элли. У него нет другого выбора.
Элли смотрела на ее с широко раскрытыми глазами. Сильвиан собирался уходить.Прямиком после профессионально спланированного покушения. Его могут убить.
- Я должна пойти к нему, - сказала она.
Слеза скатилась с щеки Николь, когда она отступила.
- Иди. Помоги ему.
Чувствуя холод со страхом, Элли побежала по широкому коридору и вверх по лестнице в общежитие мальчиков. Девушек туда не пускают, но никто не попытался остановить ее. Все правила утратили силу. Когда она достигла простой белой двери с лакированным на ней, глянцево-черным номером 306, она остановилась, тяжело дыша. Через дверь, она слышала скользящий звук открываемых деревянных ящиков и стук, когда они снова закрывались.
Она постучала нерешительно
Спустя секунду, Сильвиан распахнул дверь с такой силой, что она отпрыгнула назад.
Он стоял в дверях, хмуро глядя на нее, держа в руках сложенные рубашки.
- Элли. Что ты здесь делаешь? - Не дожидаясь ответа, он вернулся в комнату, и уложил рубашки в открытый чемодан на кровати, затем прошествовал к
шкафу.
- Я… я пришла посмотреть, не могу ли я… помочь. - Чемодан был гладкий и черный, покрытый шелком, с монограммой. Элли удивилась, как аккуратно он упаковывал вещи, даже в кризис.
Ничто не выглядело нарушенным в его комнате. Все было на своем месте.
- Я бы все разбросала, - подумала она.
Пока он вытаскивал одежду из гардероба и складывал в чемодан, ее глаза
привлекла старая картина маслом, которая располагалась на стене. Она изображала ангела, несущего человека в облаках. Крылья ангела были красиво окрашены - они, казалось, светятся изнутри, как жемчуг. Он сказал ей однажды, что это подарок. Только сейчас ей пришло в голову, поинтересоваться, кто подарил это ему и почему. В его родительском доме не было ничего похожего.
- Я почти закончил, - сказал он, переключая ее внимание. Взяв небольшую косметичку, он подошел к полке у двери и смахнул с нее несколько туалетных принадлежностей.
Он закрыл чемодан, защелкнул его. Затем он поднял его так, как будто тот ничего не весил, и повернулся к двери с пустым лицом. Элли поняла, что он в шоке. Он был не похож сам на себя. Как будто им управлял кто-то издалека.
- Я должен идти сейчас, Элли.
Паника заставила ее сердце ускориться. Он действительно уезжает.
-Сильвиан… Она шагнула к нему, раскинув руки, как будто хотела… что? Остановить его? Удержать?
Плотно сжав губы, он обошел ее. Смущенная и растерянная, она
опустила руки.
Увидев выражение ее лица, он остановился и закрыл глаза. Он выглядел колеблющимся
Страдающим.
- Я не могу, Элли. Я должен ехать.
Но затем, все еще держа чемодан в левой руке, он подошел к ней . Дотронулся до щеки, и он посмотрел на нее с такой тоской, что ее сердце развалилось на куски.
- Я люблю тебя, Элли. И всегда буду. Даже при том, что я знаю… - он почти улыбнулся, страшно грустной улыбкой. - В общем, знаю…
Подавшись вперед, он коснулся своими губами ее, легко и воздушно, как поцелуй во сне. - Прощай, Элли.
Губы раскрылись от удивления, она не двигалась, когда он ушел. В дверях, Сильвиан остановился и посмотрел на нее.
- Возьми Картера на переговоры, - попросил он. - И что бы ни случилось… останься в живых.
Потом он исчез.
- Сильвиан… - Элли выдохнула слово, слишком тихо, чтобы он услышал.
Звук его шагов раздавался на расстоянии.
Она не могла пошевельнуться. Словно ее мир сошел с оси, когда она беспомощно прижималась к нему.
От переживаний ее желудок обожгло, и она схватилась за живот, пытаясь прийти в себя.
Тот, кто пытался убить его отца, несомненно, захочет смерти Сильвиана. И любого, кто поддерживает Люсинду. Он столь же уязвим, как его отец.
“Он должен идти”, - говорила Николь.
Но он шел в водоворот.
