Она нашла Алекса в музыкальной комнате. Он держал в руке стакан с выпивкой, на лице застыло отрешенное выражение человека, мысли которого витают где-то далеко. По комнате словно прошелся ураган — повсюду валялись документы и фотографии. Кэролин присела на корточки и машинально начала поднимать их с пола.
Алекс молча наблюдал за ней, не делая попытки помочь.
— Тебе знакомо семейство Робинзонов? — спросил он слегка охрипшим голосом.
Кэролин встала и бросила бумаги на стол.
— Это те, что жили на севере острова, возле скал? Я едва их помню. Приятная немолодая семейная пара, друзья Салли. Они умерли не так давно, и насколько я помню, у них не было детей.
— У них была дочь по имени Джудит.
— Теперь я вспомнила. У них дома повсюду были ее фотографии. Она умерла много лет назад.
— Тридцать пять лет назад, если быть точным, — он сделал большой глоток виски. — Не хочешь присоединиться и выпить за мою давно утраченную мать?
— Пожалуй, нет. Я думаю, нам нужно поесть, — быстро ответила она.
— А что ты думаешь о своей матери? — продолжал допытываться Алекс. — Разве тебе не интересно узнать о ней побольше?
— В общем-то, нет. Как ты справедливо заметил, Салли во многих отношениях была мне настоящей матерью, — спокойно сказала Кэролин. — Впрочем, и твоей тоже.
— Звучит, почти как кровосмешение, — медленно сказал он. Но Кэролин ему не поверила. Она видела перед собой обиженного мальчугана, а она, как никто другой, умела утешать раненые души.
— Меня это не волнует.
— По крайней мере, Салли не всегда тебе лгала. Твою мать звали Эльке Олмстеддер, и она была няней, которую выписали из Швеции, чтобы она присматривала за мной. Потом Уоррен заделал ей ребенка, и когда Салли об этом узнала, она прогнала девушку.
— Ты ее помнишь?
Алекс отрицательно покачал головой.
— Прости. Я был тогда совсем маленьким.
Кэролин кивнула и попыталась сменить тему разговора.
— Не знаю, найдется ли в доме что-нибудь съестное…
— Неужели тебе все равно? — перебил ее Алекс. — Разве тебе не интересно узнать, как ты здесь оказалась?
— Не очень, — спокойно ответила она. — Но видимо, ты жаждешь меня просветить.
— Тебе было два года, когда твоя мать умерла. Думаю, в Салли, наконец, заговорила совесть. А может быть, это Уоррен уговорил ее тебя отыскать.
— Сомневаюсь. Уоррен всегда считал меня лишним человеком в семье. Сейчас я могу понять, почему. Наверняка идея принадлежала Салли. Готова побиться об заклад, что она решила подарить тебе маленькую сестренку, чтобы ты мог ее мучить.
— Кроме того, ты была Макдауэллом, — нежно сказал он. — Я бы сказал, что Салли хотела себя подстраховать. В этом отношении ей не было равных.
Кэролин подошла к Алексу и забрала у него стакан с виски. К ее удивлению, он не стал возражать.
— Я хочу сказать, что Салли любила нас обоих, по тем или иным причинам. И это все, что нам следует помнить.
— Кровосмешение, — повторил он, глядя на нее затуманенным страстным взглядом.
— Отвали, — ответила она, нисколько не сердясь.
— Ладно, — сказал Алекс. Он встал и медленно направился к ней — сексуальный, решительный и неотразимый.
Она бросилась бежать от него со всех ног. Не успел Алекс встать, как Кэролин тут же повернулась к нему спиной и мигом покинула комнату.
— Пойду поищу что-нибудь перекусить, — бросила она через плечо.
Она была бы последней дурой, если бы не знала, что он пойдет за ней следом. А Кэролин Смит никогда не была дурой. Алекс особенно не спешил, и зашел на кухню как раз в тот момент, когда она опорожняла стакан с виски в раковину.
— Постой, ведь я еще не закончил, — пожурил он ее.
— Нет, закончил, — Кэролин сунула голову в холодильник. — Здесь пусто.
— Мы всегда можем заказать жареные устрицы.
— Только не это!
— А как насчет пиццы? Я даже могу найти с доставкой на дом.
— А не ты ли утверждал, что в межсезонье тут никто не работает? — спросила она. — Не прошло и недели, как мы сюда приезжали.
— За неделю может случиться все, что угодно, — беспечно заметил Алекс. — Может быть, в прошлый раз я слегка сгустил краски. В конце концов, на острове довольно много местных жителей.
Общение с Алексом явно не шло ей на пользу, но стоило ли удивляться?
— О чем ты еще солгал?
О том, что не позволит ей в одиночку коротать ночь на двуспальной кровати, но в этом он не собирался признаваться.
— Я столько тебе наврал, что уже и со счета сбился, — сказал он. — Думаю, со временем все и так выйдет наружу, хотя наверняка обещать не могу.
— О чем ты еще собрался солгать?
О том, какие чувства к тебе испытываю, подумал он. Возможно, притащить Кэролин на остров было не самой лучшей идеей, но он не мог оставить ее одну. Это было слишком опасно.
Он чувствовал, что теряет над собой власть, когда рядом находилась Кэролин. Она двигалась по кухне с неосознанной грацией, наливая воду в чайник и ставя его на огонь, а Алексу отчаянно хотелось уложить ее на деревянный пол, раздеть и устроиться у нее между ног. Он был возбужден, как семнадцатилетний мальчишка. С той лишь разницей, что в те времена его привлекали все женщины без разбору, в том числе и тринадцатилетняя Кэролин.
В данный момент вся его страсть сосредоточилась лишь на одной женщине, и ему стоило немалого труда держать свои чувства под контролем. Она стояла к нему спиной, осматривая стенные шкафчики, и терпение Алекса вдруг лопнуло. Держать себя в руках стало так же невозможно, как перестать дышать. Он подошел к ней совсем близко, так что смог почувствовать запах дешевого гостиничного мыла, ее кожи и шампуня, а еще едва ощутимый чувственный аромат женской плоти. Алекс положил руки на кухонную стойку по обе стороны от Кэролин, и она оказалась у него в плену.
К его большому сожалению, Кэролин не стала поворачиваться к нему лицом. Она замерла на месте, как испуганный кролик.
— Ты что это задумал?
Она произнесла это обычным тоном, но в конце голос все же дрогнул. И эта легкая дрожь охватила все ее тело.
Она не догадывалась, что Алекс находит ее спину чертовски привлекательной. Кэролин заплела шелковистые светлые волосы в толстую косу, обнажив заднюю часть шеи, и ему страстно захотелось укусить ее, как это делали хищные кошки, стремясь заклеймить свою самку. Она неподвижно застыла в западне его рук, и Алекс подумал, удастся ли ему когда-нибудь ее рассмешить. Уж точно, не сегодня. Сейчас им обоим было не до смеха.
Он поддался искушению и прижался губами к ее шее, покрывая ее неспешными поцелуями, лаская языком теплую, нежную кожу. Кэролин задрожала и сделала глубокий вдох, а Алекс прижался к ее ягодицам, чтобы она почувствовала его возбуждение.
