— У нас не было выхода, — пробурчал Фэллон. — Зак и Совет согласились, что эти пять лабораторий производят слишком много наркотика. Надо было перекрыть хотя бы часть поставок. Во всех пяти случаях нам удалось представить дело так, будто произошли случайные пожары. Кстати, сказалось и то, что эти пять лабораторий были разбросаны по всему Западному побережью, находились на большом расстоянии друг от друга и не имели между собой видимой связи. Но если три спортзала здесь, на северо-западе, которые как бы случайно принадлежат одной частной корпорации, одновременно вспыхивают как спички, кто-нибудь может начать задавать вопросы.
— В «Зелье» догадаются, что это дело рук Братства, — сказал Джек. — Но какое тебе до этого дело?
— Я беспокоюсь не о «Зелье». Пусть знают, что именно мы уничтожили те лаборатории. А если сгорят спортзалы, ими будут заниматься следователи из пожарной охраны. Нам не нужно такое внимание властей.
— Вот в чем отрицательная сторона тайной организации. Ладно, так что ты собираешься делать?
— Я пока думаю, — ответил Фэллон. — В настоящий момент в «Зелье» еще не знают, что нам известно о трех принадлежащих им рекрутских центрах. Они даже не закрыли тот, что находится на Кэпитал-Хилл, где сутки держали тебя.
— Просто они полагаются на амнезию от наркотика, который мне вводили, чтобы подавить память.
— Тут нам повезло. Я послал парочку своих людей со слабым даром следить за спортзалом. Посмотрим, что будет.
—Ты собираешься внедрить кого-нибудь внутрь?
— Это не вариант, — непреклонным тоном заявил Фэллон. — Чтобы проникнуть туда, агент должен будет подсесть на наркотик. Я не могу этого допустить.
— А нельзя перевербовать кого-нибудь из «Зелья»?
— Даже будь это возможно, на него нельзя полагаться. Я уже говорил, что из-за наркотика возникают серьезные изменения личности. Но если повезет, мы получим что-нибудь полезное от простой, старомодной слежки за спортзалом. Проблема со слежкой в том, что требуется довольно много людей, а я не располагаю неограниченным ресурсом агентов, чтобы бросить их на это дело. Послушай, мне надо сделать несколько звонков. Свяжитесь со мной после того, как вы с Хлоей переговорите с этим твоим другом, Джерри.
— Разумеется. — Джек ждал, пока Фэллон с привычной внезапностью прервет разговор, но вместо коротких гудков на другом конце было тихо. — Фэллон? Ты еще слушаешь?
— Да. Просто задумался.
— О чем?
— О том, как давно мы с тобой не пили пива вместе. Может, когда все закончится, вы с Хлоей захотите устроить себе небольшие каникулы? Длинные выходные или что-нибудь в этом духе.
— Какое отношение к нашему с тобой пиву имеют каникулы?
— Вы вдвоем можете провести пару дней здесь, в Скаргилл-Коув. Очень живописное место. Вам понравится. Погода здесь как в Сиэтле. Пасмурно.
Телефон смолк. Джек убрал трубку от уха и недоуменно посмотрел на нее, сомневаясь, что правильно все расслышал. Неужели Фэллон пригласил его в гости?
Некоторое время он еще обдумывал этот вопрос, а потом вернулся к созерцанию свинцового неба. Внутреннее напряжение нарастало. Он узнал его, потому что однажды уже испытывал нечто подобное. Такое же беспокойство и нервозность он чувствовал в ту ночь, когда Хлоя вела слежку за домом Флетчера Монро.
Очнувшись, Хлоя услышала грохот и клацанье неких механизмов и какой-то глухой стон. Стон не был призывом о помощи. Казалось, от боли стонет человек, утративший все надежды на спасение и жаждущий только смерти. Именно этот жалобный звук вырвал Хлою из тьмы беспамятства.
Она открыла глаза и тут же снова зажмурилась — так беспощадно слепили флюоресцентные лампы.
— О, вы пришли в себя, мисс Харпер? Отлично.
Хлоя осторожно приоткрыла глаза, но на сей раз только чуть-чуть. Над ней склонялся тощий, костлявый мужчина в лабораторном халате и в очках в черной оправе. Из-за толстых линз его взгляд казался неприятным, каким-то дробящимся. В ярком свете лысая голова сияла как бильярдный шар.
— Кто вы? — прошептала Хлоя. Голос звучал невнятно, словно накануне она слишком много выпила.
— Доктор Хамфри Хэлси, — представился незнакомец, чьи стрекозиные глаза горели от возбуждения. — Рад с вами познакомиться, мисс Харпер.
Хлоя, щурясь от яркого света, оглядела комнату, в которой не было ни одного окна. Белые стены, сверкание нержавеющей стали, человек в лабораторном халате, а сама она лежит на медицинской каталке. Хлоя узнала декорации этой сцены, явившейся прямиком из воспоминаний Джека о месте, где его держали взаперти.
В голове начало проясняться, но она чувствовала неприятный жар. Кожа стала такой чувствительной, что простыня, которой она была укрыта, причиняла боль. Хлое пришло в голову, что, очевидно, у нее высокая температура. В прошлом месяце у нее был грипп, и она чувствовала себя так же.
— Это не больница, — прошептала она.
— Нет, мисс Харпер, — ответил Хэлси. — Вы не в больнице. Вы в исследовательском центре.
Хлоя сморщила нос.
— Должно быть, очень бедный исследовательский центр. Пахнет как в подвале.
— О да, иногда те, кто работает на самом острие науки, вынуждены мириться с самым убогим оборудованием и жалкими условиями. Финансирование всегда слабое место.
Из-за стены опять раздался слабый стон. Боль, звучавшая в нем, поразила Хлою.
— Кто это? — с трудом проговорила она.
— Кажется, его зовут Ларри Браун. Но мне удобнее наименовать его «Объект А».
— Боже, что с ним случилось?
— Боюсь, сейчас он ощущает побочное действие лечения. За последние месяцы я произвел несколько изменений в формуле наркотика, но его эффект все еще слабо предсказуем, особенно в высоких дозах, необходимых для пробуждения дополнительного экстрасенсорного таланта.
— Наркотик. — Гнев возвратил ей силы. Хлоя приподнялась на локтях, мимоходом удивившись, что на ней та же одежда, которую она надела для встречи с Барбарой Ролинз. Оказалось, что она не пристегнута к кровати. Очевидно, ее не считали потенциально опасной и способной к побегу. — Вы накачали его наркотиком Сильвестра?
— Уверяю вас, никто его насильно не удерживал и не заставлял принимать наркотик, — улыбнулся Хэлси. — Объект А — доброволец. Вот что хорошо в моих исследованиях. Никогда нет недостатка в добровольцах, готовых на все ради наркотика, который способен подарить им гениальный паранормальный талант или разить тот, который уже есть.
Ларри Браун застонал снова. Хлоя вздрогнула и, не в силах успокоиться, продолжала вздрагивать.
— И вы называете себя врачом! — с омерзением проговорила она. — Вот тебе и первый принцип: «Не навреди».
