мне тоже нормально. Так что если твоим знакомым хочется по-другому, пусть делают, как им надо. А мы будем жить так, как хотим мы.
От его слов вдруг становится легко и спокойно.
– Ты все делаешь проще, – признается она. – Не знаю, как у тебя получается.
– Я простой, – пожимает он плечами. – И ты тоже. Поэтому нам просто вместе.
Пайпер смеется, а он наклоняется, чтобы украсть у нее короткий поцелуй. Когда Гэри рядом, все и правда выглядит несложным: делай, что хочется, и будешь счастлив. Правда, иногда у него во взгляде все равно мелькает тревога, которая передается и ей.
Он все еще многого не рассказывает, но у них пока не было достаточно времени на это. Пайпер устраивает их «сейчас», поэтому она запрещает себе лишнее любопытство.
Однажды она узнает больше о том, что беспокоит Гэри, и найдет способ сделать все еще проще. А пока просто кивает на неразобранные сумки на диване.
– Найдешь для меня место в своем гардеробе? – спрашивает она.
– Пойдем, – он помогает ей спуститься, – быстрее начнем – быстрее сядем смотреть «Доктора».
* * *
– Да ладно?!
Пайпер неверяще смотрит в экран, пытаясь осознать собственный провал. Как можно было целых три недели провести в адресных книгах, «Фейсбуке», на Гугл-картах, в каждой чертовой соцсети, где только есть аргентинцы – даже в той русской, – и не заметить очевидное?
– Что случилось, маленькая? Жрецов порезали?
Она отрывается от ноутбука и решается посмотреть на Гэри. Тот стоит напротив кухонной стойки с ножом в руках и вопросительно наклоняет голову.
– В Аргентине два Мирамара, – медленно, скорее для самой себя, произносит Пайпер. – Скорее всего, мы искали не в том.
– Вот как, – он задумчиво качает головой, – а второй где?
– В Кордове.
Гэри молчит, словно для него это ничего не значит. Пайпер вздыхает и открывает карту, поворачивает экран к нему.
– В центре Аргентины есть такой регион. Вот здесь, посмотри, есть большое соленое озеро, которое называется Мар-Чикита, маленькое море. И на берегу озера – курортный город.
– Мирамар, – кивает он.
– А мы искали в Мирамаре, который относится к Буэнос-Айресу. И я вообще не заметила за все это время, что есть еще один.
– Этот меньше или больше?
– Меньше, – Пайпер разворачивает экран обратно к себе, – две тысячи людей населения. Но туда приезжают местные туристы.
– Скорее всего, он там, – кивает Гэри. – Больше на него похоже.
Он возвращается к разделочной доске, которую оставил, и продолжает нарезать овощи.
– По крайней мере, там мы еще не искали.
– Он там, – повторяет Гэри. – Это логично.
– Почему?
– Представь, что ты бежишь от полиции, – спокойно начинает он, – а сама из Бикерстаффа. Это даже не Дублин, это скорее… Подумай, какую ты знаешь деревушку в Ирландии? Такую, чтобы в самом центре, крохотную?
– Damhán alla, – выпаливает Пайпер.
Она не знает никаких городов в Ирландии, кроме Дублина, а Гэри не знает ирландского. Так что когда она просто произносит «паук» по-ирландски, его устраивает.
– И вот ты приезжаешь в Европу. Проводишь несколько недель в Малаге, в Испании. Потом улетаешь в Аргентину. Почему?
– Если я бегу от полиции, значит, я боюсь, – рассуждает она.
– Скорее всего. В этом случае Испании тебе недостаточно. Тебе хочется забиться в самый дальний уголок мира. Так, чтобы никому в голову не пришло тебя там искать.
– Звучит логично.
– И ты прилетаешь в Буэнос-Айрес. Сколько там населения?
– Три миллиона, – быстро гуглит Пайпер.
– А ты из Бикерстаффа, ну, или из этого Даван Алла. У тебя даже Манчестер и Ливерпуль, которые для тебя огромные, до миллиона не дотягивают.
– Мне страшно жить в Буэнос-Айресе, потому что там слишком много людей.
– И куда ты поедешь?
– В центр страны. Я найду самое приятное место из всех и осяду там.
– Что приводит тебя…
– В Мирамар, – кивает Пайпер.
Гэри поворачивается к ней с улыбкой и протягивает кусочек морковки.
– Умница, – говорит он, – ты мой маленький детектив.
– И ты даже не злишься, что я упустила такую очевидную вещь?
– Я в восторге, что ты до сих пор с этим возишься, – вздыхает Гэри. – Я бы уже сдался.
Зверюга
Уиган, 2011
Джек в истерике барабанит пальцами по рулю. Гэри не поддается его настроению, но и успокаивать не торопится.
– Развернемся? – предлагает он.
– Тут? Дорога слишком узкая. Боюсь ветками поцарапать.
– Тогда нужно ехать дальше.
– Я не знаю, куда мы выедем. А если в поле?
– Значит, там и развернемся.
– Будь это наша машина, я бы не парился.
– Ну пока ты петлял хер пойми как, ты и не парился, – замечает Гэри. – Сдавай назад, мы неглубоко заехали.
– Откуда в Уигане вообще лес?
– Мы столько языками чесали, что я вообще не уверен, что это еще Уиган.
Джек переключает передачу и начинает сдавать назад. Они не отъезжают далеко – позади появляется приближающийся свет фар.
– Твою мать, – ругается Гэри. – Тормози.
Встретиться на однополоске посреди леса с кем-то, когда у тебя тачка угнанная. Что может быть приятнее, да? Еще и сраная ретро, вот нихера они сейчас не подозрительно выглядят.
Вторая тачка тоже тормозит, и Гэри выходит первым. Навстречу ему из старого «Вольво» выходит мужичок, который вопросительно смотрит на машину.
– Случилось чего, приятель?
– Заблудились, – коротко отвечает Гэри. – И телефоны сели. Не скажешь, мы где?
– В Уигане, где. Вон там река Дуглас, – машет рукой в сторону тот.
Три сраные сосны уже не кажутся лесом. Они форменные долбоебы, если заблудились в трех сотнях метров от города.
– Если прямо поедем?
– А куда вы еще тут поедете? – удивляется мужичок. – Вон, на развилке левее возьмите, там уже А49 будет.
– Спасибо, – кивает Гэри и разворачивается.
– Хороша машинка.
– Что?
Мужичок кивает на «Альфа-Ромео».
– Даже не видел таких у нас.
– Мы из Болтона, – не моргнув, врет Гэри. – Отца моего тачка.
Он притворяется, что не слышит восхищенного цоканья языком, и быстро возвращается в машину.
– А номера-то йоркширские, – замечает тот им вслед.
– Спалил? – спрашивает Джек.
– Нет, но если его кто спросит, он меня вспомнит. Давай прямо, сейчас на трассу выедем.
– Надо было мне выйти. – Друг заводит машину и трогается с места.
Гэри прогоняет мрачные мысли и замолкает, чтобы в этот раз лучше следить за дорогой. Второй раз заблудиться им никак нельзя.
Нью-Йорк, 2018
Когда Пайпер в очередной раз посылает своих приятелей по игре и садится искать его отца, Гэри чувствует себя виноватым. Он, если честно, уже устал от этого процесса и каждый раз пытается избежать его, как ребенок, который не
