— Я тебя про Мэгги спрашиваю, — не сдавался юный коп.
— Так она говорит.
— Все это очень мило, но что же нам делать?
— Как что? Ты отправишься сейчас за амуницией. Щетки, святая вода, кресты, освященные в церкви. А также спички. Побольше спичек. Или купишь зажигалки, но тоже много. Можно и то и другое.
— Нам, между прочим, придется управляться со всем этим самим.
— Да уж, нашу специальную группу этим не вооружить, Джек.
— Что верно, то верно.
— Мне интересно другое. Пока я буду закупать всю эту дрянь, чем займешься ты?
— Отправлюсь в аптеку и куплю снотворное. Мэгги, как ты понимаешь, не пойдет с нами.
— Шон, ее нельзя просто так оставить в…
— Я точно знаю одно: с нами ее не будет.
Джек вышел из офиса.
Шон снова уселся на стул и, выдвинув ящик стола, выложил на столешницу несколько коробок с патронами. В ирреальном мире, где он теперь пребывал, созерцание патронов внушало ему хоть какую-то уверенность в успешном исходе завтрашнего дня. Тут взгляд его упал на противоположную стену, где висела кавалерийская сабля его героического предка. Шон поднялся, подошел к стене и снял саблю с крючьев.
— Месть, — тихо сказал он, взмахнув клинком, просвистевшим в тишине комнаты. Этому родовому оружию не было цены, и оно слушалось его безотказно.
Шон обошел кабинет в поисках футляра для дробовика, нашел его, положил туда саблю и пистолет, после чего вышел из офиса.
Время близилось к десяти вечера. На противоположной стороне улицы находилась старая аптека, куда он в детстве забегал поесть мороженого. На втором этаже было окошко, забранное красивой узорчатой решеткой. Да, это его город, и он Нового Орлеана Аарону не отдаст.
Вместе с Аароном они в этом городе жить не смогут.
К удивлению Шона, снотворное ему в аптеке не продали. Оно отпускалось только по рецептам, и лейтенант, и седовласый продавец Трент Байкери были людьми долга, и оба свято исполняли закон. Шон называл этого человека христианской душой.
— Трент, я могу получить разрешение на любые препараты, но сейчас у меня нет времени, и я прошу вас об одолжении, — начал Шон. — Мне нужно снотворное, действующее со стопроцентной гарантией. Одну леди хотят убить, и мне надо удержать ее подальше от опасности.
Старый Трент пристально посмотрел на Шона и протянул ему коробочку:
— Вот вам, лейтенант, то, что нужно. Ни запаха, ни вкуса. Действует через двенадцать минут. Одна капсула обеспечивает 12 часов сна, две — сутки.
— Спасибо, Трент.
— Расскажите потом, как все сработало, — помахал ему на прощание тощей рукой добряк Трент.
Свернув на плантацию Монтгомери, Шон понял, что ночь сегодня будет темнее, чем обычно. По радио передали штормовое предупреждение.
Дверь ему открыла сама Мэгги. Звезд на небе не было — все затянуло облаками.
Мэгги светилась от счастья.
— Неужели ты все-таки мне поверил? — удивлялась она.
Шон всмотрелся в ее глаза.
— Завтра с первым лучом солнца мы выходим охотиться на вампира.
Она кивнула и пошла на кухню.
— Поздновато мы затеяли сегодня обед, да?
Шон последовал за ней. На кухне булькали и кипели кастрюльки. Запах чеснока ударял в нос. Какое-то зелье варилось в отдельной плошке у выхода. Понюхав его, Шон поморщился.
— Нам это тоже предстоит съесть?
Мэгги ослепительно улыбнулась:
— Это отвар для кожи моего собственного приготовления… Вам с Джеком тоже придется воспользоваться им завтра с утра. Нужно посильнее натереть кожу груди, шеи, запястий, то есть те места, куда Аарону особенно захочется вонзить зубы.
— Понятно.
— Пора смешивать соус? — Мэгги открыла дверцу холодильника.
— Думаю, пора. Но где же Пегги?
— Я отослала ее к сестре в Атланту.
— Зачем?
Смущенная, Мэгги молчала. Тут зазвонил звонок.
— Это, наверное, Джек! — воскликнула Мэгги, и Шон поспешил к двери.
Джек появился с двумя битком набитыми сумками цвета хаки.
— Все захватил? Ничего не забыл? — спросил Шон.
— Все. Даже святую воду. Правда, мне пришлось притвориться истовым католиком, и я даже получил приглашение на Святую мессу в воскресенье, поскольку священник никак не мог взять в толк, зачем мне столько святой воды.
— Это принесет твоей душе только добро. Заходи на кухню, обед уже почти готов.
Джек вслед за Шоном вошел на кухню.
— Привет, Мэгги!
— Привет, Джек!
— Мэгги как раз собиралась мне рассказать, зачем отослала прислугу в Атланту, но тут позвонил ты.
Мэгги опять смутилась.
— Подозреваю, что вы сегодня все-таки задели Аарона, поскольку он звонил мне по телефону, был вне себя от гнева и угрожал. Он хочет убить вас и пытать меня все следующее столетие. Но убивать он собирается и впредь — вспомните те ужасные убийства, которые он имитирует. Похоже, стать имитатором — цель его жизни на ближайшее столетие. Правда, я не уверена насчет Энтони Бейли…
— Он убил двух шлюшек, — начал загибать пальцы Джек.
— Вспомни, сколько женщин прикончил Джек Потрошитель — его любимый герой, если это не он сам, вот тогда и открывай счет, — заметил Шон. — Ничего, мы до него доберемся — сегодня же ночью.
— Почему ночью? — удивился Джек. — Ночью Аарон гораздо сильнее.
Шон внимательно посмотрел на своего напарника — неужели Джек и впрямь верит во всю эту чушь?
— Завтра утром мы отправимся узнать, где он прячется и зализывает свои раны, — проговорила Мэгги. — Скажите мне честно, парни, вы уверены, что как следует нашпиговали его свинцом?
— Уверены, — откликнулись мужчины.
Мэгги кивнула.
— Это не такая уж легкая для него закуска, как кажется. Кстати, пора садиться за стол. Все готово, я только пойду взглянуть на пасту.
Через минуту перед каждым стояло блюдо ароматной пасты с томатно-чесночной подливой и с большим куском чесночного хлеба.
Мэгги предложила налегать на салат, куда она натолкла чеснока и обильно сдобрила все растительным маслом.
Мэгги угостила гостей и красным сухим вином. Когда она открывала бутылку, Джек прошептал:
— Как по-твоему, у нее в вине тоже чеснок?
— Это просто красное сухое вино.
— Но крови там точно нет? — встревожился Джек.
— Нет там никакой крови. Что ты выдумываешь?
Мэгги разлила вино и отправилась к холодильнику за сырными палочками.
Шон подумал, что настал удобный момент всыпать в бокал Мэгги снотворное, но потом решил немного подождать. Он испытывал страх. Это не был страх смерти, ибо, как полицейский, он привык рисковать. Это был страх совсем иного рода.
Шон просто боялся снова оказаться в одиночестве — без нее.
Джек кашлянул.
— Ну так как, может, прочитаем молитву?
