на затылке. Она выглядит как идеальная кукла. На лице настолько нет эмоций, что нет и морщин…ни возрастных, ни мимических. Если бы не тяжелая судьба, сокрытая в глазах, Эмили, ей можно было бы дать не больше двадцати семи лет.
Но глаза никогда не лгут.
Может, она злится на меня? Я бы тоже на ее месте была в ярости. Еще бы. Дочь посмела влюбиться в ее первую любовь. Забеременеть от героя ее бесконечной сказки. Вопиюще жуткая ситуация, никто не спорит. Я украла у нее сердце, я забрала ее жизнь. Не по своей воле, но так случилось.
— Прости, мам, я не хотела всего этого… сначала, я помнила только Анну. Когда познакомилась с Лео, я не помнила тебя! А потом все эти сны, которые были воспоминаниями…и все встало на свои места. Мам? Мам. Мы выберемся, — настаиваю я, пытаясь достучаться до восхитительно красивой, но опустошенной женщины.
— Мы? — холодно ухмыльнувшись, отзывается нордическая блондинка. — Тея, веди себя достойно. Успокойся. Не виси на мне.
Меня дергает, как от пощечины. Параллельно, я поражаюсь тому, насколько мы похожи. Мы фактически клоны. Безупречно красивая Эмилия Моран: холеная кожа, королевская осанка, длинная шея, как у профессиональной балерины. Но взгляд потухший, мертвый. Словно эта девушка давно иссохла, сам дьявол выпил ее душу до дна.
— Мамочка, ты здесь? — охрипшим голосом, спрашиваю я. У меня создается стойкое ощущение, что Эмили находится под воздействием чего-то тяжелого и наркотического. Ну не может быть у моей матери таких стеклянных глаз. — Почему ты так смотришь на меня? Ты обижаешься… ты зла… из-за меня и Леона?
— Обижаюсь ли я? — она освобождает руку от моей хватки, пренебрежительно скривив губы. — Я уже знаю, что под сердцем ты носишь ребенка от моего бывшего мужчины, Тея. От мужчины, про которого я писала для тебя сказки. Которого любила всю жизнь. Мужчины, который мог бы быть твоим отцом, но не стал, — жестким тоном выдает Эмили. — Думаешь, он любит тебя? — прищурив веки и прицелив тон, смеряет меня испепеляющим взором. — Он увидел в тебе мою тень, жалкую копию. Только и всего. Ему и тебе повезло, что вы не кровные родственники. Подобную мерзость переварить сложно.
Лучше бы она правда меня ударила. Избила. Толкнула в тугие объятия питона. Не такой я помню свою бесконечно нежную, любящую и ласковую маму… сейчас — это просто зомби. Марионетка Артура.
— Как ты можешь все это сейчас говорить? Все сложно, я хотела спасти Анну. И вернуть тебя, найти тебя, спасти тебя. Все эти годы, я не помнила тебя отчетливо… ясные воспоминания были редкими, и мгновенно ускользающими. Я не знаю почему, и что это за болезнь. Врачи разводили руками. Но сейчас, когда я помню все… Мы можем что-то придумать. Освободить тебя и крестную маму. Нам нужно договориться с ним. Леон что-нибудь придумает. Он отдаст ему пост Апексара, я знаю. Ради ребенка он пойдет на это, он любит его. Пусть не меня, но его, любит! — ком в горле становится невыносимо тяжелым. Спазмы сковывают мышцы лица, губы дрожат, норовя не удержать глухие рыдания.
Пусть не ради меня, но Леон пойдет на это ради своей мечты. Ради ребенка. Я чувствую это всеми фибрами души.
— Все сложно, но…
— Для меня все просто, Тея. Я ненавижу вас обоих. Но ты моя дочь. Я все могу принять от дитя, которого рожала в муках двенадцать часов. А Леон… Леон умрет, чтобы спасти тебя. Твоего ребенка он никогда не увидит. Жизнь за жизнь. Обычная сделка.
Я не верю, что Эмили говорит это все. Что она реально в это верит. Она под гипнозом, под наркотиками, под тлетворным влиянием чудовища… иного ответа нет.
— Что он тебе дал? Он дал тебе эту гадость?! Мама… никто не должен умирать. Никто. Артуру нужна власть, пусть он подавится ею.
— Ему нужно возмездие. Власти недостаточно для его насыщения. Невинная ты девочка, — с нахальной усмешкой, отзывается Эмили. Ее роботоподобный голос серпом проходится по моему сердцу. — Я помогу ему одержать возмездие. Мы все вместе заманили его сюда. И Дэмиан будет здесь с минуты на минуту, чтобы достойно встретить свою смерть.
— Мама, мы должны что-то сделать. Что-то придумать! — отчаянно кричу я, пытаясь достучаться до Эмили. — Если ты все еще там… внутри, мама, — обхватываю ее ледяное лицо. — Услышь меня. Помоги мне. Помоги нам. Никто не должен умереть сегодня. Ты же обещала… ты всегда защитишь, будешь рядом. Только ты можешь повлиять на Артура. Пожалуйста, я умоляю… ради меня, ради нас всех, мам. У нас может быть будущее.
— Ты как была наивным ребенком, так ей и осталась. Даже не верится, что ты была одной из ядовитых змей Артура, которую он закинул в логово Леона. Я не могу на него повлиять. Он не отступится. Он мечтал об этом дне всю свою осознанную жизнь с тех пор, как Леон стер его в порошок перед их отцом, Валентином.
— Ты не можешь так просто сдаться, я не верю. Ведь ты сейчас здесь. Он отпустил тебя ко мне. Чтобы поговорить, так?
— Артур занят, и позволил мне обсудить с тобой некоторые вопросы. Он сказал мне подготовить тебя к тому, что тебе предстоит увидеть… возможно, он хочет убить Леона, но не хочет, чтобы ты потеряла малыша от ужаса. У этого извращена могут быть на него или нее, свои планы.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Он тебя загипнотизировал?! Еще скажи, что поможешь ему прикончить Леона.
— Я сделаю все, что прикажет Артур, — коротко кивая, однотонным голосом отрезает Эмили. Зрачок ее глаз расширяется, делая их темными, отражая заражение души Эмилии Моран.
Господи, что же с ней сделали. Ее сломали. Ее уничтожили. Лучше смерть, чем то, что сотворил с ней Артур…
Она была такой же юной девушкой, как и я. Любила, мечтала, строила планы. Физически она не умерла двадцать лет назад. Но душа ее давно покинула это красивое тело.
— Та сыворотка… это ее влияние? — тихо озвучиваю свою догадку. Черт возьми, я сама доставила ее Артуру. Сама. Если Леон умрет… если хоть один волос упадет с его коронованной головы… виновата буду я. На все сто, на все двести процентов.
Я буду нести за все это ответственность. Только я. И плевать, что у меня не было выбора.
— Нет никакого влияния, Тея. Я — это я. Просто я слишком долго нахожусь рядом с Артуром. Я хотела вернуться к тебе. Это было моим главным желанием, которое я каждый раз загадывала в свой день рождения. И Артур исполнил его. Ты здесь, моя мечта осуществлена, но я
