на всю катушку.
– Игнат… – пробормотала Вика.
– Почему она так кричит?! – спросил, перекрикивая жуткий плач, переходящий в надрывный крик.
– У нас сейчас острый зубной период. Восемь зубов уже вылезло. Сейчас лезут пять зубов и ещё два режутся, – устало ответила Вика, сильнее качая малышку. – Гелем дёсны смазала и скоро подействует нурофен. Нужно ещё немного подождать.
Я понаблюдал за ребёнком и подошел к кофемашине.
– Кофе будешь? – спросил у Вики.
– Да.
Засыпал кофе, набрал воды и включил кофемашину.
Повернулся к Вике и на полном серьёзе спросил:
– Как такое крохотное существо может издавать такие громкие звуки?
Вика хмыкнула и ответила:
– Потому что ей больно, Игнат. А как-то ещё выразить свои чувства и просто пожаловаться Катенька ещё не умеет. Ей остаётся только кричать и плакать.
Вздохнул и покачал головой.
Вика вдруг коварно улыбнулась и спросила:
– Что, малышка нарушила твой сладкий и крепкий сон?
– Всё нормально, – пробурчал в ответ, наблюдая, как Вика усаживает малышку в детский стульчик и даёт ей детскую смесь. – Я заволновался, что случилось что-то…
Катя, всхлипывая, вцепилась в бутылочку и начала активно есть.
Довольно быстро маленькая бутылочка опустела, и я вдруг понял, что наступила блаженная тишина.
Разлил по чашкам кофе и одну протянул Вике.
А Катю будто подменили. Она прекратила плакать. А наевшись, заулыбалась и залепетала, махая ножками.
Покосился на Вику, которая довольно жмурилась, потягивая крепкий кофе, и вдруг я ощутил себя частью чего-то нового, словно оказался среди настоящей семьи и был сам частью этой семьи…
Странные ощущения, но приятные. Будто тепло разливалось по телу.
Я выпил свой кофе и отставил кружку.
Присел на корточки перед малышкой и широко ей улыбнулся.
Катя замерла и принялась меня внимательно изучать.
– У кого-то очень громкий голос, между прочим, – шутя, отметил я и состроил малышке пальцами рогатую козу.
Но разноцветные глазки девочки оставались серьёзными. А потом, она и вовсе зевнула, будто ей стало со мной очень скучно.
Тогда я прекратил строить пальцами не понятно что, и поймав её пяточку, решил чуточку пощекотать и это стало моей роковой ошибкой.
Яркие глаза малышки широко распахнулись, подбородок задрожал, лобик нахмурился…
Я резко отдёрнул руку, но было слишком поздно.
Её личико сморщилось, и широко разинутый ротик издал грандиозный вопль, от которого у меня чуть не лопнули барабанные перепонки.
Я упал назад, испугавшись такой реакции. Перевёл взгляд на сердитую Вику, которая достала малышку из стульчика. Я поднял руки и воскликнул:
– Но я ничего не сделал!
– Сделал, – сказала она строго. – Катя не разрешала тебе к ней прикасаться.
И величественно удалилась, успокаивая малышку.
Стоило им скрыться с кухни, как плач тут же прекратился.
– Ну и ну… – проворчал я, поднимаясь с пола. – Характер такой же, как и у мамочки…
* * *
Тарас
Едва наступило утро, я сел на свой байк и помчался туда, где сейчас находилась Вика и с ней – моя дочь.
«Моя дочь…» – произнёс про себя, смакуя последнее слово, похожее на нежный и вкусный пирог. – «Дочь… Дочка… Моя… До сих пор в это не верится… Как не верится и в то, что Вика ничего мне не сказала о дочери…»
«– Кто сейчас крутится вокруг Вики и моего ребёнка?» – вспомнил я свой вопрос.
«– Шахов Игнат…» – был ответ Марины.
«Шахов Игнат… Шахов Игнат… Шахов Игнат…» – пульсом забилось в голове имя моего соперника.
Ещё со времён студенчества, когда мы все вместе тусовались и дружили, она выбирала его, а не меня…
Крепче стиснул зубы и увеличил скорость.
«Не позволю этому позеру забрать у меня дочь и Вику! Ни за что! И никогда!»
Чёрный «Харлей» взревел, когда я добавил ещё скорости.
Мой мотоцикл и я, стали, словно единым целым, превратившись в сплошной чёрный вихрь.
И неясно было, где начинается человек и заканчивается мотоцикл. Немногочисленные водители и прохожие невольно вздрагивали, когда я пролетал мимо них на своём чёрном «Харлее», чернее самой ночи, а моё лицо скрывал глухой шлем.
Многие люди и не подозревают, что существует такая бешеная скорость.
Да я и сам давно так не гонял, со времён уличных гонок, когда причислял себя к стритрейсерам.
Люди осуждают таких как я. Ругают. Боятся. Просто не понимают.
Я мчался, управляя своим стальным конём, и слышал под колёсами безумную песню асфальта. Скорость будоражила мою кровь, и сердце взволнованно колотилось в груди.
Пролетая крутые виражи, я становился к Вике и своей дочери всё ближе и ближе.
А память, будто специально, напомнила о той самой ночи, когда Вика была полностью моей, всецело, до каждой клеточки и жаркого дыхания принадлежала мне и отдавалась моему безумному желанию и страсти, наконец, воплотив мою нереальную мечту в реальность. Она стала моей, она была со мной. Она шептала ласковые слова и всецело нуждалась во мне…
Как же я был счастлив в тот момент.
Думал, что она пришла ко мне не просто так, не на одну ночь, а навсегда, потому что поняла, наконец, что я её люблю… Всегда любил, хоть вслух и не произносил этих слов. Даже себе боялся признаться…
Мне всегда было с ней так приятно находиться, смеяться вместе и украдкой к ней прикасаться, хотя до дрожи хотелось к груди её прижать и никогда не отпускать… Вдыхать её запах, укутаться им и наслаждаться, словно самым изысканным наркотиком в мире.
Прошло два года, но я так и не смог забыть её томный взгляд, нежный голос, горячее дыхание на своей коже…
Идиот!
Мне не под силу забыть её!
А я ей был нужен лишь для мести и своей игры.
Она выбрала Игната. Не меня.
И вот, когда судьба разлучила их и Вика родила от меня ребёнка…
«Чёрт, девочка, почему ты не пришла ко мне?! Почему, чёрт тебя побери, ты снова выбрала его?!»
Все мышцы тела затвердели от нахлынувшего гнева. К лицу прильнула кровь, а в сердце заполыхал ядерный пожар. Гнев и ярость кислотой разливались по венам, выворачивая мои жилы и кости.
«Да, чёрт возьми, это больно… Это невозможно больно! Когда выбирают не тебя!»
«Но я не позволю, чтобы мою дочь воспитывал другой. Не позволю, чтобы он услышал незаслуженное «папа». Это моя дочь! И Вике придётся смириться с моим желанием… Даже, если придётся решать всё через суд. Но я надеюсь, до сих пор втайне надеюсь, и мечтаю, как сопливый юнец, что она изменит своё решение и всё-таки останется со мной…»
«Вика мне сказала, что ребёнок от
