Майк Марсден остался в прошлом. На службе она будет образцовым офицером и относиться к начальнику с должным уважением. Но в нерабочее время… Она не станет больше осторожничать с ним, щадя его самолюбие. Нет, она будет сама собой. Только так у нее получится забыть навсегда и его, и ту ночь, которую они провели вместе.
«Я всегда знала, что ты не из тех парней, от которых можно чего-то ждать».
Он понимал, что Кара имела в виду. Он не только заслужил такое мнение о себе, он им гордился. Он никогда не связывал себя никакими обязательствами, если, конечно, речь не шла о членах его семьи. Как когда-то это сделал его биологический отец, Рекс Брансом, Майк удрал из Серендипити, как только представилась возможность, бросив семью и местное полицейское подразделение, куда успел поступить на службу.
Так же, как и его биологический отец, он причинил горе женщине, убегая из родного города. Впрочем, в отличие от матери Майка, носившей тогда под сердцем ребенка, Тиффани не была от него беременна. Майк был тогда слишком молод – ему едва исполнилось двадцать два, – чтобы разобраться в своих чувствах к Тиффани или в отсутствии таковых. Но в одном он был уверен наверняка – он никогда не собирался жениться на ней.
Майк вздрогнул при воспоминании о том, как использовал необходимость сбежать от Тиффани как предлог для того, чтобы удрать из родного города. Остановился он только в Атлантик-Сити, поступив на службу патрульным полицейским. Однако служить ему было скучно, и это заметил один из его начальников. Распознав в нем талант и умение находить верное решение в обход правил, он пустил в ход свои связи, и Майка перевели в особый отдел нью-йоркской городской полиции, где жизнь била ключом и скучать, равно как и уставать, было некогда.
Майк был доволен своей жизнью. Так почему же слова Кары продолжали болезненно отзываться в его сердце спустя целых два дня после разговора?
Что доставало его еще больше, так это необходимость навещать брата в квартире Кары, где все напоминало ему о проведенной там страстной ночи.
Припарковав свой «форд пикап» рядом с многоквартирным жилым домом, он вспомнил, как приехал сюда вместе с ней из бара Джо и поставил машину рядом с ее синим «джипом чероки». В обнимку они прошли в подъезд и поднялись к ней в квартиру. Она закрыла дверь и зажгла неяркий свет в прихожей. И в этот момент с него слетели все приличествующие джентльмену качества, коих было немного, по правде сказать. Майк всегда обладал здоровыми мужскими инстинктами, к тому же работа под прикрытием предполагала вынужденное воздержание. И все же это не вполне объясняло тот факт, что он прямо в прихожей стал страстно обнимать и целовать Кару.
Там, в баре, ему понравился ее смех, до сих пор звучавший у него в ушах. От него ему почему-то становилось легко на душе. Так легко, как никогда. Ему доводилось и раньше видеть сексуальных женщин в коротеньких юбочках и ковбойских сапогах, но когда Кара перегнулась через стол, чтобы пошептаться с подругой, Майк вдруг заметил, что на ней не колготки, а чулки. В это мгновение его прошиб пот, словно он впервые увидел женские бедра. То, что произошло потом, и вовсе не поддавалось разумному объяснению.
В баре Джо никогда не танцевали, но Энни Кейн, невесте Джо, удалось уговорить его расширить бар и сделать небольшую танцплощадку. Майк с Cэмом потягивали пиво, когда Майк заметил Кару, танцующую с каким-то парнем, причем его руки медленно скользили с ее талии вниз на ягодицы. В следующее мгновение Майк был рядом с Карой. Та уже успела схватить парня за руку и вывернуть ее, грозя и вовсе сломать, если он еще раз позволит себе такую наглость. Помощь Майка ей была не нужна, но она с благодарностью приняла ее. Еще через секунду его руки скользнули под ее рубашку, нежно касаясь шелковистой кожи спины. Она не остановила его.
– Хочешь, уйдем отсюда? – негромко спросил он.
– Да, – прошептала она, и этот краткий ответ чуть не сбил его с ног.
Кара отошла, чтобы проститься с Сэмом, Алексой и остальными друзьями, сидевшими с ней в баре, потом вернулась, и в следующие несколько часов у Майка просто снесло крышу.
На следующее утро он ушел еще до того, как она проснулась.
Надо ли было удивляться тому, что теперь он в нерешительности топтался перед дверью ее квартиры?
Внезапно та широко распахнулась. На пороге стояла Кара.
– Ты собирался позвонить? Или хотел простоять так весь день? – ехидно улыбаясь, поинтересовалась она.
– Если я правильно понимаю, формальности между нами закончены?
С этими словами он вошел вслед за ней в прихожую.
– А ты хочешь, чтобы я снова называла тебя шефом? Ладно, буду говорить тебе «сэр».
Она намеренно фривольно улыбнулась.
Майк сощурился, твердо решив не поддаваться на ее провокации.
– Зачем? – буркнул он. – Мы ведь не на службе сейчас. Как там Сэм?
– Никогда не встречала более капризного пациента, – проворчала Кара.
– Верный признак выздоровления.
Она молча кивнула в знак согласия.
– Он там, в гостиной, смотрит телевизор. Ты знаешь, где это, так что ступай к нему сам.
Она заметно покраснела, вспомнив, очевидно, ту ночь, когда он был здесь, но, к ее чести, сумела не мигая выдержать его взгляд.
– Принести тебе чего-нибудь выпить? – предложила она Майку. – Воды? Газировки?
– Нет, спасибо, – покачал он головой.
Спустя несколько минут он вместе с Карой сидел возле Сэма, который выглядел теперь гораздо лучше, чем в больнице.
– Ты уже не такой зеленый, – хмыкнул Майк.
– Мне уже лучше. И не терпится встать.
– После операции прошло всего сорок восемь часов, отдыхай. На работу тебя выпишут не раньше чем через две недели, так что остынь.
– Но у меня есть срочные дела, – возразил Сэм.
– Подождут. Кара пока работает в паре с Дэром. Как только ты вернешься на службу, я поручу Дэру какого-нибудь новобранца, чтобы он воспитал для себя напарника.
– Уж скорей бы, – пробормотала Кара, с ногами усевшись в большое кресло. Розовые пальчики озорно выглядывали из-под темно-синих спортивных брюк. Видавшая виды серая футболка слегка задралась на спине, открывая соблазнительную полоску шелковистой кожи.
– Майк, прекрати пялиться на Кару и послушай меня внимательно. Это очень важно.
Слова Сэма заставили Майка прервать мечтательные размышления и вернуться к реальности. Вот сукин сын! Сэм не только поймал его, но еще и сказал об этом вслух! Ничего, пусть только поправится, и тогда уж он получит свое!
Кара слегка покраснела. Что касается Майка, то он, можно сказать, побагровел.
