Я посмотрела на часы. Где только эту Бетани черти носят? Я знала, что она в здании, потому что видела ее голубой «мерседес» на автостоянке.
Я встала и начала ходить взад-вперед. Потом подошла к свинарнику на ее столе и начала рыться в нем. Это прекрасный способ убить время, находясь в чужом кабинете. Стол был завален бумагами, пересыпанными крошками от пончиков. Я как раз собралась почитать записи в настольном ежедневнике, озаглавленные «Сообщения, поступившие в офис сенатора Элистер П. Даунза», когда услышала, что кто-то вошел в комнату.
— Кофф! Ты что здесь делаешь?
Обернувшись, я с облегчением увидела не Бетани Даунз, а Джулию Аппельбаум.
— А, привет, — сказала я. — Как приятно увидеть дружелюбное лицо. Я бы пожала тебе руку, но мои все липкие от сахарной пудры, которой засыпан стол Бетани.
— Вот что случается, когда трогаешь то, что тебе не принадлежит, — рассмеялась она. Было так приятно увидеть ее улыбку. Когда мы встречались в прошлый раз, она вела себя так, будто я действительно была убийцей. Но тогда так ко мне относился весь город.
— Как у тебя дела? — спросила я. Вид у нее был великолепный. Она стала стройнее и моднее. Может быть, это из-за стрижки. Коса была отрезана, и теперь Джулия носила модную прическу до плеч.
— Отлично. Не жалуюсь. А как ты, Кофф? Ты вынесла это тяжелое испытание?
— С трудом.
— Мне очень жаль, — сказала она довольно робко.
— Если тебе жаль, то почему ты не позвонила мне? Мы не виделись несколько месяцев. Я никогда не думала, что ты из тех женщин, которые бросают своих подруг, едва на горизонте появляется мужчина.
— Я и не из таких. Как правило. Послушай, давай поговорим об этом как-нибудь.
— Думаешь, мы с тобой еще увидимся?
— Конечно увидитесь, — раздался голос Бетани. Ни я, ни Джулия не слышали, как она вошла. На Бетани были галифе, ботинки для верховой езды и белая блузка, расстегнутая до пупа. Ее белые волосы были зачесаны назад и стянуты вызывающей красной лентой. Наряд был неофициальный. Она собралась на встречу в Охотничий клуб.
— Привет, Бетани, — сказала я. — Пришла поговорить с тобой.
— Вижу. Элисон, видок у тебя неважный. Перешла на неочищенный кокаин?
Так, значит, Бетани решила покуражиться. Хорошо, можно поддержать эту игру.
— Нет, Бетани. Кокаин здесь ни при чем. Все дело в грязной газете. Этот местный листок туалетной бумаги продолжает печатать статьи, обвиняющие меня в убийстве Мелани Молоуни. Ты об этом ничего не знаешь?
Она пожала плечами.
— Мы получаем информацию от полиции. Что я еще могу тебе сказать?
— Это дерьмо собачье. — Потом, подумав о пристрастии Бетани к лошадям, я сказала: — Или, лучше сказать, лошадиный навоз?
— Элисон, говори по делу.
— Дело в том, что ты изо всех сил пытаешься достать меня с тех пор, как узнала о моей работе у неустрашимой Мелани Молоуни, написавшей книгу о твоем папочке.
— Глупости.
— Глупости ли? Джулия, помнишь, как Бетани собрала всех в кабинете и сказала, что выпорет нас хлыстом, если мы не будем держаться подальше от Мелани?
— Да, помню, Кофф. Но какое это имеет отношение к убийству?
— Угадай, кто уволил меня, когда стало известно о моей работе горничной у Мелани? И угадай, кто сказал, что вновь возьмет меня на работу, если я расскажу то, что узнала из книги об Элистере Даунзе?
— Я этого не делала, — сказала Бетани.
— Не пытайся отрицать. Ты сказала, что возьмешь меня обратно в газету и будешь платить вдвое больше, если я отдам тебе рукопись или расскажу, что там написано. Ты сгорала от желания узнать, что написала Мелани о твоем любимом престарелом папочке, и думала, что я смогу тебе помочь в этом.
— Ты, наверное, как говорят, действительно на игле, — фыркнула Бетани. — В твоих словах нет ни капли здравого смысла. А теперь, если вы не возражаете, я займусь газетной простыней. — Она оттолкнула меня и прошла к своему письменному столу.
— Газетной простыней? — сказала я. Мне не хотелось отступать. — Не смеши меня. Единственные простыни, в которых ты разбираешься, это те, на которых ты спишь чуть ли не со всеми женатыми мужиками нашего города.
— Ну, знаешь, ты, ты…
— Эй, вы обе, полегче, — встряла Джулия. — Ведите себя как взрослые люди, хорошо?
— К вопросу о спанье, — произнесла Бетани, выпячивая губу и приближая ко мне свое лицо. — Как там твоя мамочка, Элисон? Все еще сохнет по моему отцу?
— Твоя мать знает Элистера? — спросила Джулия.
— Да, они много лет знают друг друга, и это сводит Бетани с ума, — ответила я. — Ей бы хотелось, чтобы папочка принадлежал только своей дочурке.
— Не слушай ее, Джулия, — сказала Бетани. — Она не в своем уме.
— Простыни. Не в своем уме. Бетани, тебе когда-нибудь говорили, что в твоей голове только одна извилина?
— Когда вы это прекратите? — не выдержала Джулия. — Кофф, ради Бога, перестань. Я знаю, что тебе сейчас очень тяжело, но в этом нет вины Бетани.
— Джулия, а что с тобой? — Меня поразило то, что она вступилась за Бетани. Она всегда, так же как и я, недолюбливала дочь Элистера.
— С ней ничего, — ответила Бетани. — Просто у нее в жилах течет кровь, а не вода, и мы с ней теперь почти что родственники.
— Джулия, о чем это она там бормочет? — спросила я.
— О папочке. Вот о чем, — ответила Бетани. — Элисон, а разве Джулия не говорила тебе? Они с папочкой встречаются.
Я уставилась на Джулию, которая не могла смотреть мне в глаза.
— Это правда? — спросила я ее. — Элистер и есть тот мужчина, о котором ты так не хотела мне рассказывать?
Джулия кивнула.
— Мне казалось, будет лучше, если не предавать гласности наши с ним отношения. Элистер владеет газетой, в которой я работаю. Я не хотела, чтобы его обвинили в том, что он завел фаворитку. И еще это был вопрос политики. Он не хотел, чтобы знали о том, что он встречается с демократкой.
Господи Иисусе. Неужели Элистер Даунз сумел устроить заворот в мозгах даже этой женщины? Непоколебимая Джулия, которая совершенно серьезно рассуждает о своих встречах с мужчиной-республиканцем. Я не верила своим ушам.
— Удивлена, Элисон? — спросила Бетани.
Я не обратила на нее внимания.
— Джулия, будь осторожна, — сказала я своей старой подруге. — Я прочитала рукопись Мелани. Всю, до последнего слова. Поверь мне, Элистер Даунз совсем не тот, каким кажется. Ты играешь с огнем.
— Ты прочитала книгу? — завопила Бетани. — Ты же говорила, что не имела даже доступа к ней.
— Я соврала. Я не только прикоснулась к ней, она у меня. — Знаю, знаю. Я только что призналась в том, что украла рукопись из дома Мелани, но я ничего не могла с собой поделать. Я должна была предупредить Джулию насчет Элистера. И пусть меня арестуют, я уже к этому привыкла. — У меня есть рукопись, и я ее прочитала, — повторила я. — Джулия, держи с ним ухо востро. Я не удивлюсь, если выяснится, что именно он убил Мелани, чтобы похоронить и автора, и книгу одновременно.
