– А сегодня вечером Дженни плакала о ней. Я сидел с моей малышкой, пока она не уснула, и лгал ей. Говорил о том, как мать ее любила и гордилась ею. Черт побери, Алекс, да она плевать хотела и на Дженни, и на всех остальных! Под конец ее заботило только одно: раздобыть деньги и поймать кайф.
Алекс что-то сочувственно пробормотала и поцеловала его в небритую колючую щеку.
– Я никогда никому не говорил, что случилось в тот вечер, – пробормотал он. – Только тебе.
Алекс воспользовалась единственным средством утешения, которое у нее было: притянула к себе его голову и поцеловала. Потом она расстегнула рубашку Джо, провела пальцами по его груди, соскользнула на пол и встала на колени у его ног. Поцеловала плоский живот, – Джо учащенно хрипло дышал, – расстегнула его джинсы, вынула член и взяла его в рот. Джо резко выдохнул и застыл, прикрыв глаза и вцепившись в ручки кресла.
Наконец, зарычав от страсти, он опустился на пол, повалив ее на спину, быстро освободив от одежды, и стал целовать ее всю – губы, груди, между ног, пока Алекс не задохнулась от желания. А потом овладел ею с той же неистовой страстью, которую ощущала она сама. Когда все кончилось, но их тела еще были единым целым, он приподнялся на локтях и посмотрел на Алекс с легкой улыбкой, от которой у нее замерло сердце.
– У меня есть свежая новость, принцесса, – сказал он. – Я безумно люблю тебя.
Алекс смотрела снизу вверх на его красивое смуглое лицо, глаза цвета морской воды, на нависшие над ней широкие обнаженные плечи, на мужчину, который за такой короткий срок сумел стать для нее центром Вселенной: на Джо.
– И я тоже безумно люблю тебя, – сказала она и негромко рассмеялась.
Потом подняла усталые руки, обхватила его шею и трепетно улыбнулась. Он нежно, бережно поцеловал ее в губы.
Потом Джо пошел на конюшню проверять лошадей, а она поднялась наверх, чтобы собрать одежду.
– Я вернусь за тобой через пятнадцать минут, – пообещал он. – Но для пущего спокойствия включи сигнализацию и запри дверь.
Чудовище начало оставлять телевизор включенным – якобы для того, чтобы доставить ей удовольствие. Но экран был маленьким, телевизор стоял далеко, и сначала Нили не могла разглядеть то, что там происходило.
Пустая комната. Подумаешь. Но по крайней мере экран давал немного света, и она не оставалась в полной темноте.
И, лишь увидев вошедшую в комнату фигуру, она с ужасом поняла, что это спальня Алекс. Алекс!
Сначала Нили вскрикнула. Ей вдруг показалось, что ее услышат, но, конечно, Алекс ничего не слышала. Оставалось только вяло следить за нечастыми появлениями сестры.
Нили давно поняла, что Алекс не живет в Уистлдауне. Она проводила в спальне всего несколько минут и никогда не ночевала там. Наверно, не хотела оставаться в доме одна.
«Ищут ли нас с Али?» – мучительно думала Нили. Конечно, она знала, что ищут. Наверняка поиски ведутся тщательно и продуманно. Но на самом деле нужно было сформулировать вопрос по-другому: найдут ли их с Али?
Она боялась, что ответ на этот вопрос известен, ведь прошло уже столько времени.
Никто не найдет их. По крайней мере, сейчас. Придется спасаться самой.
Она придумала план. Не слишком хороший, но ничего другого ей в голову не приходило. К раме кровати были привинчены поперечные металлические перекладины, служившие опорой для сетки и матраса. Сидя в полутьме, Нили трудилась и трудилась, пока не сумела отвинтить одну из них. Как только это удалось, она включила фонарик и пристально рассмотрела свою добычу. Штырь был очень прочным, длиной сантиметров девяносто.
Она сидела в темноте и без конца терла этот штырь о каменный пол. Взад – вперед, взад – вперед.
Нили делала копье.
Когда-то в детстве она читала комикс про людей-кротов. Они назывались так, потому что жили под землей, никогда-никогда не поднимались на поверхность и не видели солнечного света. Нили ощущала себя именно таким человеком. В этой норе можно было просидеть годы, если не века. А вот насчет солнца у нее были большие сомнения. Едва ли она выйдет из этого вампирского склепа живой.
Но она постарается. Постарается изо всех сил. Нили чувствовала, что слабеет с каждым днем. Она давно не ела ничего, кроме насекомых, но, как ни странно, голода не ощущала. Насекомых – тараканов, сверчков, отвратительных тварей с десятками ног – в ее тюрьме было не очень много, но каждый день удавалось поймать одно-другое. Насекомые хрустели на зубах, однако, если не думать о том, что ешь, были не так уж плохи.
Если бы с потолка не капала вода, она бы давно умерла. Но вода была. Она понемногу скапливалась в углу, проступала на камнях, и этих жалких капель хватало, чтобы не погибнуть от жажды. Однако ее губы и язык чудовищно распухли. Когда Нили щипала себя, на коже надолго оставались вмятины, она знала, что это признак обезвоживания.
Время от времени Али приходил в себя, стонал и метался, но не осознавал происходящего. Ему было намного хуже, чем Нили. Она оторвала кусок ткани от футболки Али, смачивала ее в воде и раз десять в день выжимала ее в рот Али. Каждый раз получалось что-то около чайной ложки. Она пробовала давить насекомых и совать их Али в рот, но не могла заставить его проглотить их.
Если в ближайшее время никто не придет к ним на помощь или ее план провалится, Али умрет. Они оба умрут.
Вопрос заключался лишь в том, как.
Чудовище приходило регулярно, каждый раз приносило еду и воду, ставило их снаружи и делало вид, что ушло, надеясь выманить ее. Запах сводил Нили с ума, желудок сводило спазмами. Но она знала: стоит только клюнуть на приманку, как чудовище ее схватит. Оно подстерегает ее там, в темноте, за дверью.
Неужели он считал ее полной дурой? Он принес другую цепь, навесной замок и запирал дверь, когда уходил. Приходя, он ставил еду, снимал цепь и уходил снова. Только дебил мог бы подумать, что чудовище не прячется где-то рядом. Но Нили всегда была упряма. Она не собиралась позволить ему одержать победу. Она скорее умрет, чем сдастся без борьбы.
Ее план заключался в том, чтобы перестроить баррикаду и дать чудовищу войти. Она будет лежать рядом с Али, как будто потеряв сознание, и ждать. А когда чудовище окажется внутри, ударит его копьем.
Но сначала нужно было доделать копье.
Ганнибал появился, когда она точила штырь. Она уже догадалась, что зелеными точками в темноте были кошачьи глаза и что голос отца звучал только в ее мозгу. Но зато он говорил с ней часто и давал полезные советы.
Приходы Ганнибала неизменно предшествовали появлению чудовища. Должно быть, кот проникал через тот же вход, которым оно пользовалось. Когда Нили видела кота, она тут же прятала копье под кровать.
