— Тогда давайте хоть позавтракаем, — быстро предложил он. — Прямо на берегу есть очень милое кафе — мы сядем снаружи и полюбуемся на восход солнца.
— Нет, я не могу. Честное слово не могу. — Мередит наконец удалось высвободить руку и, воспользовавшись этим, она тут же скользнула за руль. — Но я очень благодарна вам за предложение.
— Между прочим, я знаю, что вы не замужем, — поспешно сказал Ник. — Я наводил о вас справки. В чем дело — может, я вас обидел или чем-то рассердил?
— Нет, — натянуто улыбнулась Мередит. — Вы тут ни причем. Просто я… никогда не смешиваю дело и удовольствие. Я никогда не встречаюсь с теми, у кого беру интервью… — добавила она дрогнувшим голосом, прекрасно понимая сколь несерьезными и нелепыми кажутся её отговорки. Запустив мотор, она ещё раз поблагодарила Ника за любезность и укатила в полной уверенности, что больше никогда с ним не встретится.
Однако Мередит недооценила Ника. Впрочем, откуда ей было знать вторую — тайную — причину его головокружительного успеха: Ник никогда не отступался от намеченной цели.
— Цветы для Мередит Кортни, — громко провозгласил молодой посыльный, занося огромную белую коробку в её служебный кабинет. — Уже третий раз на одной неделе, — добавил он, вручая ей коробку и улыбаясь во весь рот. — Ох и сохнет же по вам кто-то!
— Могли бы и не кричать об этом на весь белый свет, — сухо заметила Мередит, вскрывая коробку. На карточку она даже не взглянула. В этом не было надобности — она прекрасно знала имя дарителя.
Посыльный присвистнул.
— Ого, на сей раз розы! Не слабо. — Он лукаво взглянул на Мередит. — Послушайте доброго совета — продержитесь, пока он не предложит руку и сердце.
Мередит обожгла его свирепым взглядом и с напускной угрозой замахнулась на парнишку ножичком для вскрытия конвертов.
— Брысь отсюда — пока я вас не прикончила на глазах у всех свидетелей.
Посыльный, весело хохоча, ретировался.
Мередит взяла карточку и задумчиво уставилась на нее. Послание, как всегда, гласило: «Дайте же мне возможность доказать, что я и в самом деле славный малый. С любовью — Ник». С любовью! Возможно, увлечением это и можно бы назвать, но — любовь! Ерунда, ведь они едва знакомы. А, может, согласиться и встретиться с ним разок, подумала она. Сам тогда отвяжется. Поймет, что действительность вовсе не соответствует мечтам, и…
— Как, опять цветы?
Мередит подняла голову. В дверях стояла Кей.
— Да, — кивнула она. — Опять. Похоже, он не понимает значения слова «нет».
— Может, тебе все-таки стоит уступить. — Кей вошла и прикрыла за собой дверь.
— Что? — в голосе Мередит прозвучало неподдельное изумление. — Ты, наверно, шутишь!
Но лицо Кей было серьезным.
— Какие тут шутки? — спросила она. — Видно просто, что ты ему нравишься. Или он владеет цветочным магазином. Во всяком случае он из кожи вон лезет, чтобы тебе угодить.
— Не сомневаюсь, — сухо промолвила Мередит. — Сама же знаешь повадки этих киношников. Каждой встречной девчонке пудрят мозги, в вечной любви клянутся — лишь бы её в постель затащить, а потом…
— Ого! Похоже, тебе в свое время крепко от кого-то досталось! — заключила Кей.
— С какой стати ты так решила? — настороженно спросила Мередит.
— Уж очень ты к мужчинам несправедлива, — ответила Кей, начиная чистить апельсин. — Словно все они людоеды. Если хочешь знать мое мнение…
— Не хочу! — резко вставила Мередит.
— Так вот, если хочешь знать мое мнение, — как ни в чем не бывало продолжила Кей, — то я считаю, что к мужчинам ты почему-то относишься необъяснимо предвзято.
— Предвзято? — оскорбленно вскричала Мередит?
— Вот именно. Вбила себе в голову, что Холлидей развратник лишь потому, что он модный режиссер. Тебе даже в голову не приходит, что и в кинобизнесе есть очень даже приличные люди, которые не увлекаются наркотой, не меняют женщин как перчатки и не участвуют в печально знаменитых Голливудских оргиях. Некоторые из них, — мстительно добавила она, — даже посещают по воскресеньям церковь и едва ли не всю жизнь состоят в счастливых браках.
— Понимаю, — вздохнула Мередит. — Твоя позиция мне ясна. Только, пожалуйста, не забудь закрыть за собой дверь.
— Я ещё не ухожу.
— Этого я и боялась, — простонала Мередит.
Кей придвинула свой стул поближе к столу.
— Послушай, Мередит, я никогда не встречалась с Холлидеем, но, судя по рассказам, человек он вполне приличный. Совершенно очевидно, что он от тебя без ума — тому свидетельством поток цветов и телефонные звонки, которые не прекращаются уже две недели. Мне кажется, он вполне заслужил, чтобы ты хоть разок с ним встретилась. Дай человеку шанс. Ты ведь вовсе не обязана ложиться с ним в постель или выскакивать замуж. Хотя бы поужинайте вместе. Кто знает, может, ты будешь приятно удивлена.
— Ты же сама знаешь, как я занята…
— Жалкие отговорки, — отмахнулась Кей. — Нельзя же всю жизнь только работать.
— Можно — и даже нужно — если, конечно, ты хочешь хоть чего-то добиться, — упрямо возразила Мередит. — Особенно, если ты женщина.
— А вот Карин Хэммонд только что вышла замуж, и — ничего, вкалывает как и прежде.
— Послушай, чего ты от меня добиваешься? — спросила Мередит, откладывая карандаш в сторону. Верно, придя работать на студию Кей-Экс-Эл-Эй, она совершенно забыла о личной жизни, но ведь это был её собственный выбор. Никто её не заставлял — она сама так решила. И теперь хотела целиком и полностью сосредоточиться на своей карьере. Серьезное увлечение могло лишь помешать ей. Да и можно ли даже мечтать о чем-то серьезном при такой жизни? Об этом Кей могла судить не понаслышке; не прошло и года, как она развелась с мужем.
— Честолюбие это замечательно, — сказала Кей, — но кому нужен успех, который не с кем разделить. Знаешь поговорку — нигде так не ощущаешь одиночество, как на вершине?
Мередит не выдержала и улыбнулась.
— Ну хорошо — ты победила. В следующий раз, когда Ник меня куда-нибудь пригласит, я соглашусь. И уж непременно насплетничаю, какую пылкую поклонницу он обрел в твоем лице.
Кей рассмеялась. — Договорились. Можешь сказать ему прямо сейчас. Он внизу в вестибюле.
— И часто вы здесь бываете? — спросила Мередит, пригубив белое вино. Окутанная интимным полумраком, она сидела напротив Ника за угловым столиком в небольшом, уютном зале итальянского ресторана «Анжелино» в Глендейле.
Ник Холлидей кивнул. — Я обнаружил его несколько лет назад, когда начал работать в «Центурионе». И сразу к нему привязался — здесь не так, как везде. Никто не приходит сюда поглазеть на других или покрасоваться. — Он усмехнулся. — Таких здесь ждет горькое разочарование.