После этого я немедленно позвонила мистеру Обермейеру и рассказала ему о результатах анализа сахарной пудры и о моем разговоре с Дженет Клейборн. Он был, как всегда, немного грубоват, но, похоже, его порадовали результаты моего расследования. Он попросил привезти отчет об этом расследовании к нему домой.
Петля вокруг шеи Бетани затягивалась. Темпы расследования Корзини становились все медленнее, а мое набирало обороты. Скоро дочь Элистера П. Даунза, члена высшего света Лэйтона, сможет слегка поумерить свой пыл в тюрьме штата. Это был только вопрос времени.
Но в моем расследовании был один момент, который вызывал у меня сомнения. Прежде чем приговорить Бетани к пожизненному заключению, суду потребуется установить точный мотив убийства. Этот мотив могу раскрыть только я, если отдам рукопись, в которой любимого папочку Бетани расписали так, как ему не снилось ни в одном ночном кошмаре. Но, если я отдам рукопись, то весь мир узнает истории об Элистере и моей матери, о жене Элистера и отце Кулли, о том, как Элистер довольно гнусно делал «ча-ча-ча» всей Америке. Одно дело — рассказать американцам правду об их лидерах. И совсем другое дело — показать им, как их дурачили. После этого им будет стыдно смотреть на себя в зеркало. В этом и состоит вся хитрость «ча-ча-ча» — человек, который делает «ча-ча-ча» другому, выглядит не намного умнее тех, кому он это делает. Говоря по-еврейски, это можно объяснить так: какая разница между шлемилем и шлимазлем? Шлимазль — это официант, который постоянно проливает горячий суп на колени клиента, а шлемиль — это тот самый клиент, на колени которого официант все время проливает горячий суп. При этом оба они друг друга стоят.
На следующее утро я собралась сойти на берег и пойти купить овощей, как вдруг кто-то постучал в дверь. Это была Джулия.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я, сильно удивившись ее появлению.
— Кофф, я пришла предостеречь тебя. Можно мне войти?
Я провела Джулию в каюту.
— Кофе? — предложила я.
— С удовольствием. Ого, да здесь очень мило, — воскликнула она, оглядывая внутреннюю обстановку каюты.
Я налила кофе в кружку и подала ей.
— О чем ты хотела предупредить меня?
— О Бетани. Кофф, ты затеяла с ней какую-то игру, а она не из тех, с кем можно играть в игры.
— Джулия, почему ты мне это говоришь? Ты же ее близкая приятельница. Хотя ты и должна быть ею, ведь она почти твоя падчерица. Не так ли?
— Вряд ли. Знаешь, Кофф, хочу признаться тебе, что я попала под обаяние, шарм, не знаю, что еще, Элистера Даунза.
— Лучше я не буду называть это «еще». Тебе это не понравится, — насмешливо сказала я.
— Твоя мать тоже поддалась чарам этого человека. Даже когда она, прости Господи, была замужем. Тебе это говорит о чем-то?
— Да. Это говорит мне о том, что у моей матери нет ни вкуса, ни совести. Но ты… — Я сделала паузу. — Я думала, ты — другой человек, Джулия. Ты всегда преодолевала все неудачи, справилась даже с замужеством, и я восхищалась тобой. До последнего момента я не верила, что ты можешь оказаться под чарами такого человека, как Элистер.
— Значит, ты наивна.
— Очевидно.
— В любом случае, эти чары разрушены.
— О? А что случилось? Ты поссорилась с сенатором?
— Можно сказать, что так. Я многие годы возглавляла различные общественные группировки. И вот мне предложили баллотироваться на выборах как представителю нашего штата. Естественно, от блока демократов.
— Дай-ка я догадаюсь. Элистер сказал: «Ни одна моя женщина не может нигде баллотироваться. Тем более от демократов. Хе-хе!» Я не очень ошиблась?
— Совсем не ошиблась. Я сказала ему, что буду баллотироваться куда хочу и от кого хочу. Но это положило конец нашему роману.
— И теперь, порвав с Элистером, ты пришла к выводу, что я не убивала Мелани и можно возобновить нашу дружбу, так?
— Я понимаю, что в последнее время несколько отдалилась от тебя, — призналась она. — Но, говоря по правде, когда я узнала, что ты работала горничной у Мелани Молоуни, и что ее убили, я не знала, что и думать. А теперь я пришла предупредить тебя.
— О чем?
— Когда я вчера вечером уходила от Даунзов, то слышала, как Бетани орала на кого-то по телефону. Вообще-то, я не из тех, кто подслушивает, но, услышав твое имя, я…
— Мое имя?
— Да. Бетани говорила с какой-то Дженет. Она сказала: «Вы, брокеры, не умеете держать язык за зубами. Я же просила не говорить Элисон Кофф, что вы показывали мне ее дом. А вы что сделали? Все ей рассказали». Потом она снова начала ругаться: «Мне плевать, что сказала Элисон. Мне придется теперь позаботиться о том, чтобы Элисон больше не причинила беспокойства никому в нашем городе». Это прозвучало так, словно Бетани решила добраться до тебя.
— Она уже давно пытается до меня добраться. Но теперь я до нее доберусь. И очень скоро.
— Сделай мне одно одолжение.
— Конечно.
— Не трогай Бетани. Похоже, ты счастлива на этой лодке со своим фотографом. Твоя жизнь стала намного полнее, чем когда ты была замужем за Сэнди. Кофф, ты теперь самостоятельная женщина. Я потрясена.
— Смешно, Джулия. Всего несколько месяцев назад для меня было очень важно произвести на тебя впечатление. Тогда ты высмеивала меня за мою жизнь принцессы, а я старалась стать такой же независимой и правильной, как ты. Я так старалась быть достойной твоей дружбы. А теперь, посмотри на нас. — Я замолчала. — Ты поддалась чарам одного из самых гнусных людей, а я так изменила свою жизнь, что даже потрясла Джулию Аппельбаум. Смешно, не так ли?
— Что тут скажешь? — Джулия пожала плечами и собралась уходить.
— Да, сказать нечего. — Я взяла ключи и сумочку. — Я собралась за покупками. Мы с Кулли планируем отправиться в плавание. Если, конечно, будет хорошая погода.
— Здорово! А я совсем не умею управлять лодками.
— Я тоже не очень умею, но я учусь. Кулли — отличный учитель.
— Береги себя, Кофф.
— Спасибо, Джулия. Я стараюсь.
— Сонни, проснись и пой. Мы собираемся в плавание. — Кулли растолкал меня в семь часов утра, и я с трудом открыла глаза. — Дует юго-западный ветер. Сила — около двенадцати узлов. Температура — семьдесят пять градусов[67]. Мы с тобой отправляемся на «Марлоу» в длительное путешествие.
— Я думала, что плавание будет недолгим.
— Да, но погода такая замечательная, что жалко упускать случай. Мы вернемся завтра во второй половине дня.
— А работа? Такое плавание не нарушит твое расписание съемок?
— Неужели за эти месяцы жизни на «Марлоу» ты так ничему и не научилась? Наш девиз: когда в чем-то сомневаешься, отправляйся в плавание. Лучше на всю ночь.
