— Не-а. Думаю, я сама справлюсь с приготовлением пары бутербродов. Пока я буду внизу, могу поставить другую запись. Ты что хотел бы послушать?
— Что ты скажешь о группе «Питер, Пауль энд Мэри»? Я обожаю их песню «На ветру».
— Твое желание — закон. И еще один вопрос, чем будем запивать бутерброды? У нас есть лимонад, пиво…
— Можешь не продолжать. Пиво. Что может быть лучше холодного пива «Хейнекен» в такой день, как сегодня? Ну подумай сама, разве может быть день, лучший, чем сегодняшний? — И он издал боевой клич, который прозвучал как «Йяя-хууу»! Было ясно, что он испытывал настоящий экстаз.
Я спустилась в каюту и остановилась, давая глазам привыкнуть к полумраку после яркого света снаружи. Но едва я наступила на пол и поняла, куда я наступила, у меня вырвался громкий крик. Я была по щиколотку в воде!
Я бросилась вверх по трапу, чтобы сообщить об этом Кулли.
— В каюте около пятнадцати сантиметров воды, — выпалила я на одном дыхании, стараясь не удариться в панику. — Думаю, «Марлоу» тонет.
— Сонни, ты опять? Ты настоящая мисс Бедствие, — сказал он, высовываясь из рубки, чтобы насладиться солнцем и морем. — В прошлое наше плавание ты обвинила меня в убийстве Мелани. Теперь говоришь, что наша лодка тонет. Тебе следует научиться не выдумывать всякие страхи. Как говорится, остынь.
— Да? Не знаю, как сделать так, чтобы до вас дошло, мистер, но вы сами быстро остынете, если спуститесь вниз и зачерпнете ботинками холодную воду. Кулли, послушай меня. Дела плохи. Сходи и посмотри сам.
— Сонни, я знаю мою лодку. Я же сам ее перестраивал. Она никак не может…
— Речь идет не о твоем опыте в перестройке лодок, — оборвала я его. — В главной каюте полно воды. Иди туда немедленно.
Кулли вздохнул и поплелся за мной. Он не закричал, как я, когда увидел в каюте воду. Он сделал нечто более удачное — начал действовать. Просто начал работать, не говоря мне ни слова о том, что он делает и зачем.
— Что происходит? — спросила я, следуя за ним в рубку.
— Ничего не происходит. Я просто хочу снова запустить двигатель и включить автоматический насос.
— А! — облегченно сказала я. Я решила, что автоматический насос в одно мгновение откачает воду из каюты, и скоро мы с Кулли сможем насладиться пивом и бутербродами с тунцом. Мы будем есть и со смехом вспоминать это происшествие.
Я ошиблась.
— Черт, — сказал Кулли. — Мотор не заводится.
— То есть как это «мотор не заводится»?
— А вот так. Видишь, я включаю зажигание, и ничего не происходит. Вода залила двигатель.
— А как же автоматический насос?
— Не работает мотор — не работает автоматический насос.
— О, Господи! И что мы теперь будем делать?
— Элисон, давай я этим займусь, хорошо? — Он был озабочен не меньше моего. — Самое главное сейчас — стабилизировать ситуацию и избавиться от воды на шхуне. А потом я попробую выяснить, откуда эта вода взялась.
Он взял механический насос и начал яростно откачивать воду. Он все откачивал и откачивал.
— Черт возьми, я просто не могу в это поверить, — наконец произнес он. — Эта штуковина не работает. Она не засасывает воду. Совсем.
Невозможно описать то, какие ощущения я испытывала, находясь на тонущей лодке. Но могу сказать точно, это были ощущения утопающего.
— Не понимаю, что тут происходит, — сказал Кулли, больше обращаясь к самому себе, чем ко мне. — Вода продолжает поступать, а оба насоса не работают.
— Может быть, ты не очень внимательно все проверил перед тем, как мы покинули бухту? — спросила я.
— А может быть, ты поймешь, что происходящее не имеет никакого отношения к техническому обслуживанию? Шхуна была в отличном состоянии, когда мы покидали бухту. С ней что-то случилось.
— Сейчас не время оправдываться, — сказала я как можно более вежливо. Я вовсе не хотела оскорблять его гордость за «Марлоу». Упаси Господи. Вы знаете, как мужчины относятся к своим машинам. Но он должен был трезво взглянуть на вещи. Люди несовершенны. Лодки тоже. — Может быть, ты что-то упустил, — сказала я.
— Элисон, повторяю еще раз. Шхуну кто-то испортил. Не знаю, каким образом. Не знаю, когда. Знаю только, что я заметил это только сейчас.
Кулли спустился вниз. Я пошла за ним. Он нашел фонарь и открыл моторное отделение.
— Черт, — сказал он. — Вода попала в корпус сальника.
Я не знала, что такое корпус сальника, но была уверена в том, что новость о попавшей в него воде не радовала ни Кулли, ни меня.
— А теперь ты куда идешь? — спросила я.
— Проверить кингстоны.
Он исчез, а потом появился и сказал, что кингстоны тоже выведены из строя, и вода попадает внутрь через клапаны. Он попытался заблокировать их досками, и поток стал меньше, но не намного.
— А мы можем позвонить по 911 или куда-то еще? — спросила я.
Кулли посмотрел на меня с таким видом, словно хотел сказать: «Ты что, шутишь?», а потом произнес:
— Я скажу тебе, что ты можешь сделать. Выйди на шестнадцатый канал по радио и свяжись с береговой охраной.
— О, Господи. Береговая охрана. Ты бы не стал просить меня связаться с ними, если бы мы не были в опасности. Кулли, это так? Мы в опасности? Я смогу пережить это, правда смогу.
— Да, мы в опасности. Кто-то сотворил с «Марлоу» злую шутку. Кто-то, кто знает, как обращаться с лодкой.
— Но зачем кому-то…
Мне не пришлось задавать этот вопрос. Неожиданно мне стало ясно, что Кулли был прав. Кто-то действительно сотворил с «Марлоу» злую шутку. Кто-то, кто знает, как обращаться с лодкой. Разве Бетани не говорила в тот вечер, в ресторане «Дары моря», что Пэдди Харрингтон научил ее всему, что она знала о лодках?
— Это была Бетани, — сказала я. — Это ее рук дело.
— Господи.
— Она, должно быть, пробралась на лодку, пока я ходила вчера за покупками.
— Может быть, она также вычислила, что рукопись находится на борту «Марлоу» и ее можно утопить вместе со шхуной и с нами.
— Рукопись! Она же там, под якорной цепью!
— Да, но теперь нам некогда переживать из-за произведения Мелани. Мы утонем, если не прибудет помощь. Вызови береговую охрану, а я попробую что-нибудь сделать с водой.
Кулли ушел и оставил меня один на один с радиопередатчиком.
— Алло, береговая охрана? Говорит Элисон, — сказала я, не зная, с чего начать. До этого я никогда не разговаривала ни с береговой охраной, ни с какими-либо другими военными.
— Береговая охрана слушает. Говорит старшина Дюнн, — ответил мне грубоватый мужской голос. Я надеялась, что у этого офицера хватит способностей помочь нам спастись.
