1 января. Максим и Нина
1 января
Предсказание на январь
Когда в доме появляется младенец — он подчиняет себе всех.
Нетерпеливое ожидание последних недель сменилось восторженной суетой первых дней.
Родившийся под Новый Год подарочный сын вел себя идеально.
Словно прочитал все книги строгих педиатров — и теперь просил есть по расписанию, отрыгивал по учебнику, спал как сурок, а все оставшееся время смотрел на мир расфокусированным взглядом синих глаз и улыбался.
Светлый пушок на его голове обещал, что он — в папу.
Папа, однако, вел себя не так идеально.
Папа, с точки зрения Нины, последнее время вел себя просто ужасно.
Отчасти это объяснялось тем, что у папы буксовала его научная работа, и всю осень Максим Игоревич потратил на подготовку статей по влиянию антидепрессантов нового поколения на общее состояние здоровье.
Но это не объясняло, почему он вообще перестал хотеть секса с Ниной!
Да, им не рекомендовали слишком активничать в последние пару месяцев, но вообще-то это относилось только к Нине!
Она и не собиралась.
Она планировала доставлять удовольствие мужу другими способами…
Но стоило ей собрать волосы в хвост и запустить руку в его домашние штаны, как у Максима резко находились совершенно неотложные дела.
Даже если ей удавалось поймать его с утра сонного и вырвать-таки пару сладких стонов от касаний пальцев, едва он понимал, к чему все идет — сразу подскакивал и несся в ванную.
Нет, он по-прежнему был нежен — обнимал ее во сне, целовал, пока варился кофе, гулял каждый вечер, крепко держа под руку, чтобы она не поскользнулась…
Но секс-то где!
Вечером первого января, когда синеглазый малыш уснул, Нина перешла к решительным действиям.
Максим умиленно попялился на сына, погладил ее по голове и ушел в душ.
Туда она за ним и прокралась.
Сквозь щель в приоткрытой двери было видно, как струи воды разбиваются о его загорелые гладкие плечи и стекают по скульптурно вылепленным мышцам спины, чтобы вновь разлететься на брызги на великолепной упругой заднице.
Нина в очередной раз позавидовала сама себе.
Максим размазал по коже гель с запахом перца и апельсина — и это была та еще порнография. Хотя нет…
Порнография началась, когда он уперся одной рукой в стену, а другую положил на крепко стоящий член.
Когда пальцы сжали его, скользя вверх-вниз по стволу — ярость Нины уже в достаточной мере смешалась с ее желанием ощутить его упругость на своем языке.
Для того, чтобы она наконец распахнула дверь ванной и воздвиглась на пороге как очень похотливая Немезида.
— Так! — сказала она тем тоном, каким обычно говорят только прокуроры и воспитательницы в детском саду, когда группа расшалилась и не хочет успокаиваться.
Максиму тон был тоже знаком — так что пальцы он отдернул мгновенно, на рефлексах.
А самый красивый в мире член остался покачиваться настолько завлекательно…
Что Нина отложила первый тур разборок, подошла поближе и обняла его уже своей ладонью.
И сразу потянулась губами, потому что ужасно, ужасно, ужасно невыносимо соскучилась по его вкусу.
— Не надо! — почти испуганно вскрикнул Максим.
Но вырывать свое сокровище у голодной женщины изо рта не рискнул.
А через мгновение сквозь зубы застонал и откинул голову на кафельную плитку. Его пальцы нырнули в намокшие под душем волосы Нины, и она вцепилась ногтями в его бедро, предупреждая, что будет сопротивляться, если у нее попытаются отнять предмет вожделения.
Его хватило минуты на две.
Пряный солоноватый вкус заполнил рот Нины, и она чуть не заплакала от узнавания.
Как давно это было в последний раз?
— Ты мне изменяешь? — вот что спросила она, слизнув последнюю каплю с головки.
Когда яйца мужчины держит в руке его самая любимая женщина — врать не рискнешь.
— Нет, Нина, конечно, нет! — Максим опустился на корточки и глубоко поцеловал любимую жену.
— Тогда почему я должна буквально насиловать любимого мужа, а? — горько спросила она.
— Ну зачем ты это делаешь?.. — Спросил он, отводя мокрые пряди волосы с ее лица. — Мы же говорили об этом. Пока есть ты — мне не нужен никто другой. Я подожду сколько нужно, Нина. Не заставляй себя, занимайся ребенком, восстанавливайся, развлекайся. Я же понимаю, что тебе не до секса и ты это делаешь только потому что…
— Почему, интересно?! — Прошипела Нина, вонзая когти на этот раз в загорелые плечи.
— Потому что думаешь, что мне это нужно.
— А мне, думаешь, не нужно?!
— Это ведь только мое удовольствие…
— Максим Игоревич… — медленно и очень зло проговорила Нина. — Какой же вы все-таки болван! А еще диссер защитил.
— Два, — поправил Максим Игоревич.
— Два диссера по психиатрии и неврологии. Практикуете черт знает сколько лет. Вот схожу в вашу комиссию и все расскажу о том, что их самый многообещающий специалист за год жизни со мной так и не понял, как я обожаю его член и готова облизывать его в любом состоянии! И лишил меня его на месяцы! На месяцы! После того, как я уже ждала целых два года!
— Но у тебя… другие приоритеты… Ты мать… Природный механизм…
Максим Игоревич выглядел довольно жалко под огненным взглядом Нины.
— Я идиот, — наконец сознался он.
— Не то слово… — нежно проговорила она ему прямо в губы. — Но красивый. Надеюсь, ты сегодня компенсируешь мне все!
— За одну ночь?! — ужаснулся Максим.
— А что, слабо? — сощурилась Нина.
Конечно, ему было не слабо.
Но это уже история про второе января…
