Ох, мое милое и наивное чукотское дитя. Во-первых, призывают демона, а меня вы нахально вытащили из родной квартиры, а во-вторых...
— Оррин, если твоего отца и уволят, допускаю этот вариант, — начала я свое повествование. —Как лично ты и остальные члены твоей семьи смогут смотреть в глаза вашим партнерам и служащим? Гномы бастовали не из-за вредности, им нужно кормить своих детей (грозных, хмурых, бородатых, но все же детей). А если поставки прекратятся? Встанет работа в цехах. Что лучше? Потесниться на первом этаже и вытерпеть гнев Страшилы... тьфу ты, Ричмонда этого? Или терпеть ненависть от половины Гроунвуда?
Юноше моя тирада не понравилась. Конечно, кто будет рад, когда его отчитали по всем фронтам? Но он кивнул и отвернулся, пытаясь скрыть смущение.
Пф, я не из обидчивых. На моей стороне здравый смысл и возможность поджаривать грубиянов электрическими разрядами.
***
Когда мы пришли в контору, я тут же ворвалась к Роббу в кабинет.
— Я все придумала! — мои глаза горели от предвкушения и азарта.
— Что такое, Да-да-дарина? — заикнулся начальник филиала.
Несчастный глава рода де Эттвудов до моего появления решал кроссворд в газете, а тут я вся такая импульсивная и нахальная.
— Оружие — это прекрасно. Но попробуем взять на себя другой сектор рынка.
— Что? — совсем не понимал оборотень. — Сектор? Чего сектор?
Блин, если он так всегда соображает, надо его и на премию раскрутить.
Я обвела взглядом комнату в поисках места, куда можно присесть. Сбросив документы со стула (все равно мне потом их пересматривать), поставила его напротив де Эттвуда.
— Во-первых, через несколько дней нам жизненно важно освободить этаж. — Начала я рассказывать про ближайшие планы.
— Ты нашла арендаторов? — моим словам Робб не обрадовался, лишь печально вздохнул.
— Именно, — я подняла указательный палец. — А это значит что?
— Что? — в очередной раз не понял мужчина.
Е-мое. И как его с таким характером окончательно не обворовали?
— Переезд, который, как известно, хуже пожара.
Оборотень сглотнул, медленно поднялся, а потом начал ходить взад-вперед.
— А что я скажу десу де Ричмонду? Он же меня уволит. А как отнесутся другие сотрудники? А кто сюда въедет? А вдруг они наши конкуренты? — он просто засыпал меня вопросами.
— Отставить панику! — рявнула я, да так, что зазвенело стекло, вставленное в дверь.
За ним вопросительно застыл мой фамильяр, впечатываясь носом в холодную поверхность. Я даже засмотрелась, пока Бали неожиданно не высунул язык и не провел им. Ни дать ни взять, словно влюбленный.
— Успокойтесь, — уже потише начала я, потому что за дверью стал собираться народ, желающий подслушать. Их совершенно не смущало, что мне и Роббу видно их любопытные лица. — А полог тишины вы наложить можете?
Он смущенно кивнул, так как его порядком обескуражило поведение подчиненных. Я же почти взбесилась. Может, я тут стратегически важные планы выдаю, а они ухо на дверь подкладывают. С другой стороны, Элайза отогнала пса и приложилась аккурат в том месте, где он распространял свою слюнявую любовь ко мне. Кто сказал, что месть подают холодной? Иногда она в виде мокрого пятна с бактериями.
Решительно забрав из рук начальника филиала газету с кроссвордом, смачно поплевала на нее, плюя на этикет и манеры (какой замечательный каламбур), а потом прижала к стеклу, расстраивая сплоченную команду подслушивателей.
— Так вот, — я уселась обратно, старательно не замечая написанного шока на лице Робба. — Продолжим. Надо объявить переезд. Пусть уже завтра пакуют вещи, и намывают помещения.
— Хорошо, — он просто кивнул, не в силах осознать происходящее.
— Дальше — хуже, — обмахнулась рукой. — Хотя... как посмотреть. Как я говорила, оружие — это замечательно, но кто производит в городе различные мелкие и недрагоценные безделушки?
— Что вы имеете в виду? — спросил де Эттвуд.
— Ложки, стальные чашки, недорогие подвески и всякую подобную дребедень.
Список точно нужно дополнить. Но меня пока интересовали только эти предметы, а еще мангалы и шампуры. После длительной прогулки по Гроунвуду стало понятно, что жители едят исключительно в ресторанах и столовых. А если я вдруг решусь открыть свою точку питания, то лучшей рекламой станет аппетитный запах шашлыка и шаурмы. Тем более что большая часть населения — это оборотни, предпочитающие мясо.
— Да кому это нужно? — возмутился оборотень. — Наши клиенты — состоятельные люди. Разве они купят не ювелирную подвеску?
Купят, и еще как. Весь мой мир погряз в бессмысленном и беспощадном шопинге. Я тому пример, и парочка китайских маркетплейсов с миллиардными оборотами. Богатых и бедных объединяет любовь ко всяческим дурачествам и бесполезным покупкам.
— Пока не попробуете, не узнаете, — наставительно отметила я.
— Ладно, — на лице у Робба заиграли желваки. — Вы так уверены, что это поможет? Если не будет прибыли, то ни я, ни вы места за собой не сохраните.
