Теперь музыка доносилась не так явно и только сейчас я поняла, что спиртное ударило мне в голову. Приложила руку ко лбу, потом к виску. Руки ледяные, а мне жарко.
Вдали снова замаячили светлые волосы, их обладательница скрылась за поворотом. Я увидела указатель, ведущий в туалет. Быстрым шагом пошла следом. Меня знобило. Зуб на зуб не попадал. Я толкнула дверь уборной, прошлась, цокая каблуками по черному кафелю, отворяя двери кабинок, пнула носком сапога последнюю, затаив дыхание и увидела, как девчонка, стоя на коленях перед толчком, занюхивает с его крышки полоски кокаина. Она вскинула голову и зашипела:
– Какого хера тебе надо? Занято!
Это не Анита. Похожа. Тот же типаж, но точно не она. Я тихо извинилась и попятилась назад.
Резко выдохнула и хлопнула дверцей, выскочила наружу и прислонилась к стене, тяжело дыша. Господи… у меня галлюцинации, я схожу с ума. Чуть пошатываясь, пошла в сторону залы. Нужно уезжать отсюда и отдохнуть. Поспать. Вернулась к барной стойке. Руки беспощадно тряслись, и я залпом выпила текилу. Поморщилась и сунула в рот лимон. Выдохнула, подкурила сигарету, думая о том, как заказать отсюда такси. Непроизвольно поискала в толпе хозяина заведения и замерла. Данте как раз вышел из-за портьеры, ведущей в коридор. Несколько секунд лениво всматривался в толпу, а потом направился к одной из женщин и, схватив за светлые волосы, развернул к себе. Красивую, высокую блондинку с идеальной фигурой, длинными ногами, осиной талией, затянутую в кожаный корсет. Данте смотрел ей в глаза и, удерживая за ошейник сзади, заставил запрокинуть голову, костяшками пальцев заскользил по ее обнаженной коже чуть выше декольте, потом ниже, цепляя торчащий сквозь материю напряженный сосок блондинки массивной печаткой на среднем пальце. Внутри меня все перевернулось, я судорожно сглотнула и, поерзав на стуле, к своему ужасу поняла, что дико завидую ей. Завидую настолько сильно, что готова ее убить. Кажется, я пьяна.
Проследила за его длинными пальцами, которые сминали сочное тело, поднялись к шее, сжали так, что та распахнула глаза и посмотрела на него безумным взглядом. Нет, в них не было страха, она хотела его. Жадно, невыносимо… Как и я. Он разжал ладонь и погладил ее подбородок, а потом проник двумя пальцами к ней в рот, быстро двигая ими внутри за полными, ярко-красными губами.
Данте все еще держал ее сзади за ошейник, обездвиживая. Женщина в исступлении закатывала глаза, и я тихо застонала от разочарования и от болезненной пульсации между ног. В этот момент он посмотрел прямо мне в глаза с диким триумфом, слегка прищурившись, продолжая иметь рот блондинки пальцами. Он пронизывал меня насквозь, проникая под кожу, впиваясь в меня тонкими лезвиями своего дикого обаяния, развратной сексуальности, первобытной похоти в ее обнаженной и самой примитивной красоте. Я не могла двигаться, меня парализовало, ни одного вздоха, только сердце бьется где-то в горле. Я немедленно захотела почувствовать его пальцы у себя во рту. Исступленно сосать их, кусать подушечки пальцев и тереться о него всем своим изголодавшимся телом. Я тряслась от возбуждения и какого-то полного бессилия. Эти эмоции смертельно опасны. Ничего хорошего из этого не выйдет, мне нужно убираться, немедленно, пока я не увязла, пока этот опасный и порочный тип не завладел мною, моей душой и телом, не поработил меня. Да, он самый настоящий Дьявол.
Я тряхнула головой и пошла к выходу, но меня не выпустили. Лысый охранник сказал, что там вход в заведение, а выход на другом конце залы. Мне хотелось материться, но я прикусила язык. Совсем не улыбалась перспектива продираться через эту толпу снова, но выбора не осталось, а меня все еще трясло от увиденного.
В тот же самый коридор я выбралась не сразу, продираясь сквозь потные тела, стараясь не смотреть на лица в масках, не искать взглядом Данте. Выбралась за портьеру и остановилась перевести дыхание, прижалась лбом к холодной стене. В этот момент кто-то впечатал меня животом в стену, прижимаясь ко мне всем телом. ЕГО запах ударил в ноздри, и я закрыла глаза, еле сдерживая стон.
– Бегство тебе не поможет… уже поздно бежать, – прошептал он над самым моим ухом, сильно сжимая за талию, – Ты дрожишь… Такая хрупкая, маленькая и трусливая психолог, которая боится собственных желаний. Таких горячих, влажных, порочных желаний.
Я сглотнула, чувствуя, как тело отказывается повиноваться, как плывет мой взгляд, как вибрирует каждый мускул, сведенный судорогой нетерпения. Данте вдруг резко развернул меня к себе и схватил за горло, глядя мне в глаза. Слегка исподлобья. Безумным, голодным взглядом, от которого я задрожала еще сильнее, а он словно изучал мое лицо, реакцию. Он собирался напасть и растерзать добычу самым примитивным способом… но перед этим поиграть с ней. Непременно поиграть. Одной рукой удерживая меня за горло, он склонился к моим губам, а его широкая ладонь легла мне на грудь, и он провел по моему соску большим пальцем. Я дернулась в его руках, но Марини удержал, сжимая пальцы на шее сильнее.
– Тссс, маленькая кошка… как часто ты думала обо мне? – теперь он перекатывал твердый, как камушек, сосок двумя пальцами и жарко выдыхал мне в рот, не целуя, лишь дразня горячим дыханием. Дьявол… он искушает так нагло, в открытую, а у меня уже нет сил сопротивляться. Полная капитуляция.
Постоянно… каждую секунду. Так много, что это пугает. Но я не ответила на его вопрос.
– Ты представляла, что я буду делать с тобой, когда ты окажешься в моей власти? – сильно вдавил в себя, так что я почувствовала его эрекцию. – Так что я делал с тобой в твоих мыслях? Целовал?
С этими словами он провел языком по моим губам, заставив их разомкнуться.
– Вот так?
Нет… не так. Подумала я и с унизительной мольбой посмотрела ему в глаза. Внезапно он жадно набросился на мой рот, проник в него языком, лаская, насилуя, терзая, кусая мои губы, засасывая их своими губами. Казалось, он не целует, а пожирает, клеймит, истязает.
Меня ломало от этого поцелуя, ломало от жажды большего. Пусть даст больше. Все. Я хочу все. Здесь. В его руках.
С всхлипом ответила на поцелуй, цепляясь в ворот его рубашки, задыхаясь от страсти. Данте хрипло застонал, когда мой язык сплелся с его, и пульсация между ног стала невыносимой. Если он не притронется ко мне, я умру. Я просто умру здесь и сейчас. Боже, я никогда в своей жизни никого так дико не хотела. В этот момент я готова была раздвинуть ноги и умолять его взять меня. В этом коридоре, у этой стены. Чувствуя безошибочным чутьем опытного любовника, что я на грани, и я готова сдаться, он усилил атаку, рука, сжимающая горло, легла мне на затылок, и Данте углубил поцелуй. Теперь мы целовались, словно дикие звери, дорвавшиеся друг до друга. С безумным исступлением. Не поцелуи, а укусы, и от них пронизывает похлеще, чем от самого секса.
Его вторая ладонь заскользила по моему телу вниз, задирая юбку, касаясь чувствительной кожи над резинкой чулок, Данте раздвинул мне ноги коленом и уже через секунду я задохнулась, его пальцы проникли внутрь, раздвигая, растягивая меня, с легкостью скользя во влажном лоне, вонзаясь очень глубоко, ритмично и сильно, а потом вышли наружу и снова ворвались резко и даже болезненно. Я зарычала, запрокидывая голову, закатывая глаза, чувствуя, как он оттягивает мою нижнюю губу зубами, удерживая, не давая вырваться от поцелуя, и снова набрасывается на мой рот, сильно сжимая затылок.
Теперь его язык вторил движениям пальцев внутри моего тела. Он брал меня ими, как членом. Быстро, умело, и я сходила с ума, плавилась, я насаживалась на эти пальцы и извивалась, терлась о его руку. Мне было больно от беспощадно грубых толчков и дико хорошо. Оргазм приближался неумолимо и мощно. Без предварительных волн удовольствия, он просто несся по моим венам, и когда пальцы Данте выскользнули из моего лона и сильно сжали клитор, меня разорвало на части. Я закричала ему в губы. Сильно сжимаясь, чувствуя новые быстрые и глубокие проникновения. Меня сотрясало долго и мучительно прекрасно, до слез и до ломоты во всем теле. Я даже не замечала, что все это время цепляюсь за его рубашку. Беспомощная, какая-то слабая, покорная… Моя нога обвила его бедро, корсет сполз с одной груди, а его ладонь натирала мой сосок, губы жадно пили мои стоны, всхлипывания, прерывистое, тяжелое дыхание. Оргазм начал утихать, но меня все еще продолжало трясти в его руках. Его пальцы все еще в моем лоне, которое продолжает слегка сжиматься вокруг них, а он забирает эти последние спазмы, как коллекционер, не желающий пропустить ни одно мгновение. Конечно, ведь это все его трофей. Я – извивающаяся у стены, пригвожденная, как бабочка в альбоме коллекционера. Я глотала воздух открытым ртом и меня шатало, в этот момент Данте разжал руки и, глядя мне в глаза, облизал свои пальцы, а потом хрипло сказал:
