Наверное, менее двух процентов людей на свете нуждаются в презервативах размера «кинг сайз», но около трети мужчин их покупают.
Не поймите меня неправильно, я ничего не имею против кантри-музыки как таковой. На самом деле я обожаю Долли Партон, и это обожание по меньшей мере так же велико, как и размер ее лифчика. Но в общем и целом подавляющее большинство таких шедевров следовало бы оставить тому континенту, где они появились на свет. Особенно Шанайю Твэйн. Пожалуйста, оставайся там! Пожалуйста!
Кстати, коли речь зашла о гигантских кондомах: ни один клиент-американец из тех, что у меня были, ими не пользовался. А теперь, прежде чем вы отпустите неизбежную шутку о том, что «у нас в Техасе все большое», – это было приятное разнообразие после множества британских мужчин, которые обнажают свои члены так, будто ждут, что при явлении на свет головки оркестр разразится фанфарами: та-даааа! Полно вам, мальчики, это просто пенис. Будь он хоть чем-то особенным, это я платила бы вам, нет?
Среда, 22 марта
Был пропущенный звонок от ЭЗ № 5 (он же Чистильщик Ног), так что я перезвонила ему.
Мне показалось – или он хвастался, что хорошо готовит? Даже я знаю, как натереть цедру или снять кожуру с апельсина.
– Приветик! – сказал он с натужной веселостью. – Спасибо, что перезвонила. Я тут как раз пытаюсь приготовить трюфели по тому рецепту, что ты мне дала… Я гадал, вот там, где ты писала о добавлении тертой апельсиновой цедры… это то же самое, что апельсиновая кожура?
Мне показалось – или он хвастался, что хорошо готовит? Даже я знаю, как натереть цедру или снять кожуру с апельсина.
– Да, более или менее. Внешняя часть. Очень тонкая.
– Спасибо!.. Так как у тебя дела?
– Э-э, сейчас просто ужас как занята.
– О… Ладно. Пока…
…Четыре часа спустя…
– Привет, извини, я тут в магазине, покупаю ингредиенты.
– Так-так…
Просто к всеобщему сведению: помимо необязательных добавок типа апельсиновой цедры или бренди, в этом рецепте всего – сколько там? – три ингредиента. Это не ракетостроение, это, в сущности, нечто прямо перпендикулярное ракетостроению. А в этом году я исхитрилась сделать и без того простейший рецепт еще проще, растопив трюфельную смесь в микроволновке. С этим и ребенок справится. Справится и мартышка. Дьявол, даже я с этим справлюсь! Кстати, это ничуть не влияет на тот факт, что эти трюфели производят впечатление. И они вкусные.
– Мне какое сливочное масло покупать – соленое или несоленое?
– Не знаю. Не думаю, что это имеет значение.
– Тогда куплю соленое.
– Отлично. Удачи в готовке… Слушай, мне пора идти. Пока.
Четверг, 23 марта
– Я всегда хотела побывать здесь, – проговорила Алекс заговорщицким шепотом, перегибаясь через стол. – Так что спасибо.
Голые кирпичные стены и цинковые столы создавали атмосферу не только современности, но и уюта; надраенные голые полы – приземленности и надежности. Я заказала салат с говяжьим языком и яйцами-пашот. Алекс – надо отдать ей должное – выбрала кровяную колбасу и засахаренный инжир. Мне нравятся женщины с хорошим аппетитом, и я отчасти могу представить себе, что Джайлс мог увидеть в ней за ужасной прической в стиле восьмидесятых и слишком обтягивающей одеждой.
– Не за что, – ответила я. Не могу сказать, что она стала нравиться мне хоть чуть-чуть больше, чем поначалу, но меня начинало восхищать то, что она провернула эту помолвку с Джайлсом так, что никто не догадывался. По-моему, честность здорово переоценивают; способность женщины хранить тайну в прямой пропорции связана с ее ценностью как леди.
Подошел сомелье с бутылкой вина, которую я заказывала.
– Вино? За обедом? – проговорила Алекс и хихикнула.
– Я позвонила заранее, – пояснила я. – Ты заслуживаешь того, чтобы немного побаловать себя после всего планирования, которым ты, верно, занималась в последнее время.
Алекс уставилась на меня:
– Планирования? Что ты имеешь в виду?
Я попробовала вино, кивнула, и нам налили два бокала весьма почтенного сицилийского шардоне.
– Ой, перестань, дорогая, я же не слепая! Так называемые визиты к дантисту, тайные обеды… Я видела, как ты и твоя мама выходили из магазина для невест. И кстати – мои поздравления. Вы обе, должно быть, так рады!
Алекс выглядела потрясенной, но быстро оправилась от изумления. Полагаю, для нее оказалось сюрпризом то, что кто-то вычислил их маленькую игру.
– Я… ну, спасибо. На самом деле все это было задумано уже давно – еще до того, как я начала здесь работать.
– О, а я и не представляла, что вы и раньше были знакомы друг с другом! – сказала я. Но это определенно многое объясняло. – И не волнуйся, я не расстроена тем, что вы меня не пригласили. Я могу понять, если вы оба хотите устроить все в узком кругу.
– Извини, что-то я запуталась… Вы с Ричардом что – друзья или как?
– Кто такой Ричард?
– Мой жених. У нас свадьба в июле.
Ах…
– Я… О господи! Я думала, ты и Джайлс… Извини, ты знаешь, в тот раз, когда я вошла в его кабинет…
Лицо Алекс потемнело, и она отвернулась.
– Да, тот раз. Джайлс… Я имею в виду… я не знаю.
О боже, теперь она плачет! Что я наделала? Что я такого сказала? У меня никогда не было достаточно близкой подруги, чтобы понять, что нужно сделать, когда женщина плачет. Должно быть, именно так по большей части ощущают себя мужчины в подобных случаях.
У меня никогда не было достаточно близкой подруги, чтобы понять, что нужно сделать, когда женщина плачет.
– Это… а он. Он знает?
– Он-то знает, – подтвердила она, вытирая слезу со щеки. – Ну конечно, он знает. Он совершенно мною не интересовался, пока не выяснил, что я помолвлена; может быть, именно это его и заводит.
Я вспомнила, как заигрывания со стороны Джайлса практически сошли на нет за считаные недели после того, как мы с Этим Парнем расстались; может быть, Алекс и права. А я-то приписала это – ошибочно – его растущей заинтересованности в ней.
– И я знаю, что ты думаешь обо мне. Что весь офис думает обо мне. Но он такой славный! И я должна тебе сказать, у нас даже секса-то никогда не было. Был один уик-энд, когда Ричард уехал, и Джайлс сказал, что забронировал гостиницу, и мы пошли ужинать, и я сказала ему… – Алекс промокнула глаза льняной салфеткой. – Я сказала ему… что влюблена в него и что собираюсь бросить Ричарда, как только он вернется в город.
– И что он сказал?
– Он как-то ужасно рассердился, а потом вышел в туалет, вернулся и сказал, что ты только что позвонила ему на сотовый, что на работе какое-то срочное дело и что ему немедленно надо уйти. И на этом все.
Я прикусила губу.
– Я никогда ему не звонила, – сказала я.
– Я знаю. Я знала, что он лжет. После этого я начала искать другую работу, а потом, совсем недавно, Джайлс подошел ко мне и сказал, что он считает, что я должна перевестись в офис в Лидсе, и как можно скорее.
– Лидс – хороший город, – сказала я неубедительно.
– Да, – вздохнула она. – Полагаю, так. Ричард хочет быть поближе к своей семье в Йорке, поэтому что еще мне остается? – Теперь она уже по-настоящему плакала. – Дело в том… я правда… Я испытываю такие глубокие чувства к Ричарду… Теперь я бы ни за что его не бросила… но я действительно люблю Джайлса, понимаешь?
Я кивнула:
– Да, конечно, – но на самом деле я ничего не понимала. Ни в любви, ни во всем этом. Официант принес наши заказы, и Алекс взяла себя в руки, и мы наелись до отвала и осушили ту бутылку вина плюс еще две. Это было не то чтобы начало дружбы, но уже больше походило на альянс.
На обратном пути я снова и снова проигрывала в голове то, что она мне сказала. Любовь? Правда? Это… ну, если это так и есть, тогда я должна признать свое поражение: я действительно не понимаю, как устроены все остальные женщины на свете, и мне ясно, почему меня считают отклонением от нормы. Но влюбиться?! Это делают «нормальные» женщины после того, как неудачно попытались заняться сексом с коллегой по работе? Серьезно?!
