— Возможно. — Рина взглянула на него искоса. — Ты как, выдержишь?
— Я всегда прекрасно проходил тестирование.
Они ели, глядя, как заполняются трибуны и как постепенно смягчаются краски весеннего вечера. Они криками приветствовали «Иволог», когда команда вышла на поле, дружно встали, когда заиграли гимн.
Первые три подачи они потягивали пиво.
Ему нравилось, что она вскакивает, подбадривает игроков криком, свистит и ругается при каждом промахе. Рина не была создана для вежливых аплодисментов, подобающих воспитанной барышне. Она хватала себя за волосы, била Бо по плечу, провела с парнем, сидевшим по другую руку от нее, краткое обсуждение возможных сексуальных отклонений у арбитра на третьей базе, когда он не засчитал пробег их игроку.
Сошлись на том, что он слепая задница.
На седьмой подаче Рина принялась за батончик мороженого «Дав» и чуть не вымазала его мороженым с головы до пят, когда вскочила при мощном ударе биты, пославшем мяч в долгий полет.
— Вот это я понимаю! — воскликнула Рина, сплясав победный танец, и с размаху шлепнулась на свое место. — Хочешь? — спросила она, спохватившись.
— Спасибо. Считай, ты меня уже угостила.
Она улыбнулась ему:
— Обожаю бейсбол!
— О да.
Они проиграли всего одну мучительную пробежку, и она взвалила всю вину на арбитра третьей базы.
Бо не думал, что завоюет ее сердце признанием в том, что никогда еще поражение родной команды не доставляло ему такого удовольствия. Но он готов был обречь любимых «Птичек» на потерю всего сезона, лишь бы наблюдать, как она бушует во время каждой игры.
Выйдя за ворота, Рина прижала его спиной к дереву и впилась губами ему в губы.
— А знаешь, что еще мне нравится в бейсболе?
— От души надеюсь, что ты мне скажешь.
— Игра меня возбуждает. — Рина потерлась носом о его ухо, обдала его своим горячим дыханием. — Давай пойдем ко мне.
Она взяла его за руку и вывела на тротуар. Они вместе шли сквозь толпу, пробираясь самой короткой дорогой к дому.
19
Бо так завелся к тому времени, как они попали в дом, что стремительно захлопнул дверь и, повернув Рину лицом к себе, прижал ее спиной к двери.
Она сбросила с плеча сумку, стянула с него футболку через голову.
— Прямо здесь. Прямо здесь. — Она уже расстегивала пуговицу на его джинсах.
Бо не мог думать, не мог остановиться. Он ритмично обрушивал на нее удар за ударом, и мягкое шлепанье ее голых бедер по дверной панели возбуждало его еще больше.
Все это было неистово, стремительно и чудесно, и когда они опустошили друг друга, сил у них совсем не осталось. Они опустились на пол, как тряпичные куклы.
— Господи, боже мой! — дыша, как паровоз, проговорил Бо. — Что же будет, когда они выиграют?
Рина расхохоталась:
— Черт побери, Бо! Черт тебя побери! Пожалуй, ты можешь оказаться идеальным парнем для меня.
Ей пришлось натянуть джинсы, когда зазвонил ее телефон. В голове у нее все еще гудело, когда она сняла трубку.
— Сюрприз!
Рина выругала себя за небрежность. Не проверила номер на определителе, не включила запись. Она быстро проделала и то и другое.
— Привет. Я все ждала, когда же ты опять позвонишь? — Она вскинула руку, давая понять Бо, что он должен молчать.
— Брендан-авеню. Ты его увидишь.
— Ты там живешь? Ты сейчас там? — Рина проверила время. Рановато для него. Еще не было и полуночи.
— Сама поймешь, когда увидишь. Лучше поторопись.
— Дерьмо! — выругалась она, когда он повесил трубку. — Мне надо идти.
— Кто это был?
— Я не знаю. — Рина бросилась к стенному шкафу, взяла с верхней полки свое оружие. — Мне звонит какой-то псих. Загадочные послания с сексуальным подтекстом, — торопливо пояснила она, застегивая кобуру. — Скорее всего, клонировал чей-то сотовый номер.
— Эй, погоди. Ты куда?
— Он сказал, что у него для меня что-то есть на Брендан-авеню. Я поеду проверю.
— Я поеду с тобой.
— Нет, не поедешь.
Рина накинула жакет, чтобы прикрыть кобуру. Бо встал у нее на пути к двери.
— Ты не выйдешь отсюда одна, чтобы ехать проверять какого-то психа. Не хочешь, чтоб я ехал с тобой, ладно. Звони своему напарнику.
— Не стану я будить О’Доннелла ради такой чепухи.
— Хорошо. — Его голос звучал спокойно, но жестко. — Хочешь, я сяду за руль?
— Бо, уйди с дороги. У меня времени нет.
— Звони О’Доннеллу, вызывай патрульную машину, или я поеду с тобой. Есть еще один вариант: устраивайся поудобнее, потому что ты вообще никуда не поедешь.
Рина скрипнула зубами от злости.
— Это моя работа. Только потому, что я с тобой спала…
— Не надо! — Его резкий тон, внезапная холодность во взгляде заставили ее взглянуть на него по-новому. — Я понимаю, что это твоя работа, Катарина. Но это не значит, что ты должна ехать туда одна из-за какого-то психа, который тебя достает. Итак, что мы решили?
Рина распахнула жакет.
— Видал?
— Трудно не заметить. Итак, что мы решили? — повторил он.
— Черт бы тебя побрал, Бо, отойди. Иначе мне придется сделать тебе больно, а я этого не хочу.
— Аналогично. Может, ты и сумеешь меня свалить. Мне не хотелось бы мериться с тобой силами. Но даже если ты уложишь меня на лопатки, я отряхну свою жалкую, униженную задницу, сяду в свой грузовик и поеду за тобой. В любом случае одна ты не поедешь. Если для тебя это вопрос самолюбия, придется тебе уладить его позже. Ты просто теряешь время.
Рина редко ругалась по-итальянски, приберегая это на моменты крайней злости. Сейчас она выпустила целую очередь колоритных проклятий. Бо спокойно стоял перед ней и терпеливо ждал.
— Я поведу! — рявкнула Рина. Внутри у нее все кипело. — Ты не понимаешь, — сказала она, когда он распахнул перед ней дверь. — Никто из вас не может этого понять.
— Под «никем из нас» ты подразумеваешь мужскую часть рода человеческого, — предположил Бо, когда она стремительно проскользнула мимо него.
— Я должна позвонить своему напарнику-мужчине из-за какой-то ерунды, потому что я женщина.
— Нет, я так не думаю. — Бо забрался на пассажирское сиденье и стал терпеливо ждать, пока она в бешенстве обходила машину. — То есть ты, конечно, женщина, тут спору нет, но, мне кажется, обыкновенный здравый смысл подсказывает, что не стоит очертя голову бросаться невесть куда в одиночку.
— Я могу сама о себе позаботиться.
— Да, наверное. Но мне трудно в это поверить, когда ты рискуешь без всякой нужды.
Рина бросила на него убийственный взгляд и дернула машину с места. Шины завизжали.
— Я не люблю, когда мне указывают, что делать.
— Да кто же это любит? А теперь скажи, сколько раз этот парень тебе звонил? Что он говорит?
Она барабанила пальцами по рулю, стараясь справиться с досадой.
— Это третий раз. У него для меня сюрприз. В первый раз я подумала, что это случайный звонок сексуально озабоченного идиота. Во второй раз он назвал меня по имени, поэтому я проверила. Он звонил с разных сотовых телефонов, и, похоже, номера клонированы.
— Если он знает твое имя, значит, это личное.
— Теоретически.
— Черта с два. — От его спокойствия не осталось и следа. — Ты же знаешь, что это личное, потому и злишься.
— Ты мне помешал.
— Угу.
Рина выждала немного.
— В моей семье, когда мы ссоримся, мы орем друг на друга.
— А я предпочитаю стратегию окопной войны. — «Попробуй выбить меня с моих позиций». — Бо повернулся к ней и наградил ее долгим холодным взглядом. — И кто победил?
— Всего лишь на этот раз, — бросила в ответ Рина.
На подъезде к Брендан-авеню она замедлила ход, пристально вглядываясь вперед. Ей вспомнились его слова: «Сама поймешь, когда увидишь».
И она увидела.
— Черт, черт! — Рина схватила сотовый, набрала 911. — Говорит детектив Катарина Хейл, жетон номер 45391. Сообщаю о пожаре, дом 2800 по Брендан-авеню. Начальная школа. По визуальному наблюдению полномасштабный пожар. Известите пожарных и полицию. Вероятен поджог. Оставайся в машине, — приказала она Бо, резко затормозив у тротуара, схватила фонарь, выскочила наружу и скоростным набором вызвала О’Доннелла. — Горит, — кратко доложила она и бросилась к зданию. — Он мне об этом сообщил. Я на месте. Я же тебе велела сидеть в машине, — набросилась она на Бо.
