Я смотрела, как Роб отчаянно пытается заговорить с Данте, а Ли кокетливо смотрит на итальянца и заливисто смеется его шуткам, впрочем как и остальные женщины.
– «Ола… ола… поиграем в другие игры» было точно вашей идеей, – Данте посмотрел на Ли, и я почти физически ощутила, как та напряглась, и по ее телу пошли мурашки, как и по моему собственному от звука его голоса – очень низкого с легким акцентом, который улавливала даже я. Такой же акцент есть и у самой Ли. От него никогда не избавиться. Я смотрела на Данте вблизи и мне казалось, что игры начинаются в тот самый момент, когда женщина приближается к нему ближе, чем на два метра. Притом игры без правил, в которых заведомо известен победитель и почти всегда известны выбывающие в первом же раунде.
Такие, как я, наверное, просто не проходят даже первый отборочный тур.
Вблизи он был еще более невероятен. Дело даже не в этом безупречном и порочном совершенстве, а скорее в каждом жесте. В повороте головы, в усмешке и взгляде, в красивых пальцах с массивной печаткой и широкой кисти руки, на которой поблескивали часы. Внезапно Данте посмотрел на меня. Это было неожиданно. Мне даже показалось, что меня зацепило взрывной волной от этого обжигающего, оценивающего взгляда, все тело непроизвольно напряглось. Вот теперь я видела и цвет его глаз. Мне показалось, что моя кожа воспламенилась, а от корней волос на затылке и вдоль позвоночника побежали разряды электрического тока. Боже… он сто процентов знает, как его взгляд действует на женщин.
Я видела, какие светлые у него глаза, невероятного голубого цвета, такой контраст с загорелой кожей и с черными волосами – просто непередаваемый эффект.
В животе что-то запорхало, ноги стали слегка ватными. Господи, я бы никогда не призналась в этом Ли. Бред. Я не призналась бы даже самой себе, что от взгляда Данте Марини у меня вспотели ладони и участилось дыхание. В голове тут же вспыхнули вопросы: во что я одета, какая у меня прическа и не размазался ли мой блеск для губ. Впрочем, под его взглядом я чувствовала себя голой. Сейчас он игнорировал то, что ему говорили другие и просто смотрел на меня, словно впитывая мое оцепенение и смущение, он четко знал, как действует на меня. Я в этом не сомневалась. Наконец, он обернулся к Ли.
– Знаете, почему я выбрал именно этот, Анна Лиза?
Ли нервно поправила лямку платья, она наверняка чувствует под его взглядом то же, что и я.
– Нет… но я бы хотела это узнать, – подруга отпила коктейль и поднесла к губам тонкую сигарету.
Данте чиркнул зажигалкой, и пламя на секунду отразилось в его глазах, меняя их цвет на желтый.
– Я люблю игры… самые безумные и самые непредсказуемые. У меня тут же возникла идея, в какую игру можно сыграть с той, кто придумала этот ролик.
Скользнул взглядом по толпе и снова зацепился за меня.
– Вы азартны, Анна Лиза? Вы любите высокие ставки?
Я выдохнула, когда Данте снова посмотрел на Ли. Значит, сегодня моя подружка получит свою дозу извращенного ублюдка Данте Лукаса Марини, а я могу напиваться в свое удовольствие или даже поймать такси и уехать. Было бы нечестно отвлекать Ли, когда самец ее мечты обратил на нее внимание. Я нервно усмехнулась сама себе и ретировалась в толпу, пробираясь к выходу.
Наверное, стоит сейчас уехать отсюда, пока Ли меня не хватилась. Я зашла в дом. Какое огромное поместье, потонувшее в полумраке. Издалека доносится музыка, здесь тихо и прохладно, хотя я не слышу звука работающих кондиционеров. Я сбросила туфли и когда стала босыми ногами на холодный пол, даже застонала от облегчения. Чертовые каблуки, как можно их носить вообще? Это же полное издевательство. Я оглядывалась по сторонам, при тусклом освещении я видела картины, очертания мебели, зеркальный блеск пола, в котором отражались высокие потолки. Дом казался мне немного зловещим… Возможно именно тем, что в нем настолько просторно и тихо? Или это свечи, которые зажжены вместо обычного электрического освещения.
Вдалеке мерцал неоновым светом огромный аквариум, он полностью заменял одну из стен прямо под лестницей. Плеск воды завораживал.
Я подошла к идеально чистому стеклу, всматриваясь в двигающиеся водоросли и яркие кораллы под ними. Странно, но я не видела ни одной рыбки, хоть и старалась высмотреть их в бирюзовой глади с воздушными пузырьками.
– Удивлены, что он пуст?
Вздрогнула от испуга и резко обернулась. Данте стоял настолько близко, что я могла рассмотреть легкую щетину на его скулах и синие крапинки в светло-голубых глазах.
Дышать моментально стало нечем, а сердце забилось где-то в горле. Я лишилась силы воли, его запах, словно взрыв адреналина в венах.
– Он не пуст, вы просто видите то, что хотите видеть.
Я не успела удивиться, как Данте вдруг развернул меня лицом к аквариуму. От прикосновения его рук у меня задрожали колени, но он тут же убрал их с моих голых плеч.
– Смотрите под камни… Вы их видите? Смотрите внимательно. Этот аквариум полон голодных хищников, они ждут свою добычу, которую к ним впустят в определенное время.
Я присмотрелась и увидела темные тела, так похожие на сами камни, они почти не двигались. Теперь я различала маленькие черные точки глаз.
– Мурены, – сказал Данте, – они ждут свою жертву, затаившись, чтобы напасть в самый неожиданный момент.
Я видела его отражение в стекле и, подняв голову, спросила:
– Неужели не нашлось более красивых и экзотических рыбок для аквариума?
Данте усмехнулся, и снова от его улыбки по телу прошла неконтролируемая дрожь. У меня создалось впечатление, что самый страшный хищник не в аквариуме, а у меня за спиной.
– Красота – очень растяжимое понятие. Для большинства она очевидна и лежит на поверхности, а для меня красота может прятаться там, где ее никто не видит.
– Например? – быстро спросила я.
– Возможно, вас это могло бы шокировать.
Я снова обернулась и на этот раз не удержалась и сглотнула, когда посмотрела ему в глаза. Невероятное воздействие на собеседника. Как он это делает? Намеренно низкий тон? Репутация? Этот взгляд со слегка прикрытыми веками… тяжелый и в то же время пронизывающий, проникающий под кожу, как внутривенная инъекция опиума, заставляющий вибрировать каждый нерв от внезапного эротического возбуждения.
– Вас завораживает опасность? Или то, как эти чудовища пожирают своих жертв?
– И то и другое, – не задумываясь ответил он, – вам принести что-нибудь выпить?
Я отрицательно покачала головой.
– Нет, спасибо, я уже уезжаю.
От него исходила странная аура опасности, как от тех мурен под черными камнями, только эта опасность смешивалась с дикой сексуальной привлекательностью и властной, жесткой красотой, от которой мгновенно пересыхало в горле. Данте несколько секунд меня рассматривал, и я почувствовала себя совершенно обнаженной, возможно, и уже громко стонущей под ним, от наваждения захотелось тряхнуть головой.
– Вечер только начался, – заметил он, и в этот момент раздался звук вибрации сотового аппарата. Не у меня. Мой сотовый был выключен.
– Мне завтра рано вставать, – ответила я и почувствовала раздражение от непрерывного зудения.
– Всегда есть причина… как для того, чтобы остаться, так и уйти, верно? Главное, вовремя ее найти.
Сотовый продолжал гудеть, и мне захотелось сказать ему, что у него звонит мобильный, хотя он и так прекрасно об этом знал.
– Верно, – ответила я, – до свидания, мистер Марини.
Я увидела, как он скользнул взглядом вниз, к моим босым ногам, и только сейчас вспомнила, что стою босая с туфлями в руках. Щеки мгновенно вспыхнули. Черт, у меня на пальце пластырь… и педикюр я делала две недели назад. Данте посмотрел мне в лицо и наконец-то извлек сотовый из кармана брюк.
– До свидания, Кэтрин, – сказал он и ответил на звонок.
Я пошла к выходу. Не обернусь. Мне хватит силы воли и, конечно же, обернулась. Данте стоял, облокотившись о стену и что-то тихо говорил в сотовый по-итальянски, он по-прежнему смотрел на меня, усмехаясь, я ускорила шаги. Черт, вот черт. Мое имя… Спросил у Ли? Неужели и в самом деле пошел за мной?
