Поп Рок - Чарити Феррелл

Переводчик: Юлия Миронова

Редактор: Наташа Паранина

Русификация обложки: Александра Волкова

Либби

Жизнь, которую я знала, покатилась ко всем чертям две недели назад.

Я больше не Либби Грейс — богатая дочка Ричи Грейса, легенды рока и ведущего солиста группы «TheGraveDiggers».

Теперь я Либби Грейс — разорившаяся девушка, которая потеряла квартиру и близка к отчислению из колледжа за год до выпуска, если, конечно, не придумает, как заплатить за обучение.

Три дня назад бывший менеджер моего отца вмешался, предложив мне работу.

Работу, на которую я бы никогда не согласилась, не будь моё положение безнадёжным.

Но платить обещали слишком хорошо, чтобы это упускать.

В чём проблема?

Я буду работать с представителем того типа людей, который презираю больше всего на свете.

Со знаменитостью.

И не просто какой-то знаменитостью.

С наихудшей из всех.

Мой новый работодатель — молодой, привлекательный и неуправляемый, в прессе  освещается одними скандалами и считает себя даром Божьим для всей женской половины человечества.

К черту мою жизнь.

Либби

Я никогда не принадлежала к числу тех, кто сожалеет о принятых решениях.

Я предпочитаю смотреть на них как на жизненные уроки.

Потеря девственности в шестнадцать лет с лживым мудаком научила меня, что парни скажут всё, что угодно, даже вспомнят о заветном слове из шести букв, лишь бы забраться к тебе в трусики.

Угон «Корвета» отца и поездка на выходные с лучшим другом помогли усвоить, что небольшая демонстрация декольте избавит от ночи в тюремной камере.

Факт, что мой отец-рок-звезда оказался в Федеральном исправительном учреждении на прошлой неделе, подвёл меня к следующему: в жизни есть только две обязательные  вещи — смерть и налоги. А ещё нельзя зависеть от людей, надеясь, что те оплатят твои счета, потому что когда они разорятся, твоя жизнь полетит в тартарары

Но интуиция подсказывает, что всё может измениться сегодня.

Я выхожу из такси и направляюсь в высотное офисное здание, пока калифорнийское  солнце опаляет меня своим жаром.

Это последняя ситуация, в которой, как мне кажется, я могла бы оказаться, но когда ты без денег и в отчаянии, ты сделаешь даже то, что не хочешь.

Секретарь Томаса встречает меня с улыбкой, когда я, покинув лифт, оказываюсь в вестибюле.

— Томас опаздывает, — объявляет она. — Он просил подождать его в кабинете.

— Спасибо, — вздыхаю, кивая.

Чёрт бы тебя побрал, Томас.

Достаю телефон и набираю ему сообщение, чтобы он поскорее притащил сюда свою задницу, открывая дверь его кабинета.

— Как же ты, мать твою, вовремя!

 Низкий, резкий голос прерывает ход моих мыслей, из-за чего мой телефон выскальзывает из рук и падает на ковер. Я поднимаю взгляд на этого грубияна, кем бы он ни был, и стою, разинув рот,  когда вижу человека на другом конце комнаты. Он небрежно прислонился спиной к бежевой стене, сложив мускулистые руки на груди, а на его губах играет самодовольная, властная улыбка.

Это не Томас,  но я прекрасно его знаю, как и миллионы других людей в мире.

Я видела его выступления по телевизору на церемониях награждений, его фотографии печатались в каждом модном журнале, но я никогда не видела его воочию. Никто не преувеличивал, говоря, что он невероятно хорош собой.

Нельзя отрицать, что у него крепкое телосложение. Под тонкой белой футболкой     проступают неясные очертания его сосков, на щеках и волевом подбородке видна двухдневная щетина. Из-под бейсболки, которую он, скорее всего, надел, чтобы не бросаться в глаза, выглядывают пряди карамельно-каштановых волос.

Все в нём кричит о мужественности и высокомерии.

Этот мужчина, леди и джентльмены, — Нокс Риверс.

Мой новый босс и любимый «плохиш» всей Америки.

— Чёрт, — шипит он с намёком сожаления на лице. — Я подумал, что ты — Томас. Этот парень уже задрал с опозданиями, типа это ужасно непрофессионально. — Он вскидывает руки, указывая на отсутствие Тома в комнате. — Однако, пока здесь только я.

Я, нервничая, наклоняюсь за своим телефоном и убираю его в сумку[#_msocom_3|[3]] . Этот парень не единственный, кто мечтает, чтобы Томас не опаздывал.

Нокс окидывает меня взглядом, подозрительно сощурив свои зеленые глаза.

— Кто ты?

— Я Либби, — отвечаю так, будто он точно должен меня знать.

Он со стоном откидывает голову назад.

— Чёрт, так это из-за тебя я здесь? — Снова на меня смотрит. — Ты очередная крошка, которая заявляет, что носит моего любимого ребёнка или что-то в этом роде? Тогда ты зря тратишь и своё, и моё время, дорогуша. Я всегда предохраняюсь и делаю ранние тесты на отцовство.

Что за?

Он же не думает всерьёз, что я пришла сюда, чтобы шантажировать его ребёнком?

— Результат бы был стопроцентно отрицательным, — бросаю я. Нокс продолжает таращится на меня так, будто я лгу по поводу отсутствия беременности. — Я новый работник.

Он продолжает пялиться.

Что за ерунда?

— Твоя новая ассистентка.

— Прошу прощения, ты моя новая кто? — хмурится он.

— Новая ассистентка.

Какого чёрта? Разве не из-за этого мы сегодня здесь?

— Ты ошиблась, солнышко. Я не нанимал новую ассистентку. Поэтому, каким бы ни был твой маленький план, он не сработает.

Я вышвырну Томаса из окна, как только он здесь появится.

Я подпрыгиваю на месте, когда громко хлопает дверь, и оборачиваюсь. В дверном проёме стоит Том с ослепительной улыбкой на лице.

Наконец-то, мать твою.

Как никогда вовремя. Хотя, ему стоило появиться сразу после неловкого разговора о маме и ребёнке.

— Отлично, вижу, вы двое уже познакомились, — замечает он, закрывая за собой дверь  и направляясь к своему столу. Затем усаживается в массивное кожаное кресло и кивком головы указывает на два свободных стула.  — Присаживайтесь.

Я делаю, как мне велено. Я подчиняюсь правилам.

Нокс, очевидно, нет, потому что остаётся там, где был, с тем же хмурым выражением на лице, словно ему сообщили, что он больше не получит печенья.

— Эта цыпочка сказала, — он указывает на меня, — что она моя новая ассистентка. Это для меня новость, учитывая, что я не припоминаю, чтобы нанимал её.

Я сглатываю, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

Эта встреча определенно идёт не по плану.

Я ожидала неприятностей от Нокса. Мужчины вроде него думают, что если у них есть деньги и «Грэмми» на полочке