дружеский совет, – с моих губ сорвался смешок, – вернее, предупреждение.
– Не сотрясай воздух, если хочешь посоветовать держаться от нее подальше. Твое мнение для меня не весомее пыли, которая только мешается под ногами, – бросил я, когда меня захлестнула очередная волна раздражения из-за того, что они с Николеттой так близки.
Дэниел приблизился еще на шаг.
– Главное – помни, что эта самая пыль вполне способна перекрыть тебе доступ к кислороду. Действуй осторожнее. И не забывай: если по твоей вине Николетта пострадает, твоя бравада тебе не поможет, – с этими словами Дэниел ушел, а я, желая хоть как-то выместить скопившиеся эмоции, набрал номер того, кто задолжал мне услугу.
После пары гудков мне ответили:
– Да?
– Помнишь, ты мне обещал услугу?
– Думал, уже не обратишься, – в низком голосе послышались нотки веселья.
– Все ждал, когда найдется дело тебе по душе, – усмехнулся я, наблюдая, как неподалеку Кейси подпиливает ногти. – Нужно припугнуть кое-кого.
* * *
Спустя три дня состоялся финальный отборочный этап. И сегодня вечером нам предстояло узнать, кто пройдет в основной состав конкурса.
– Да, они просто не явились, – донесся до меня голос Карла, одного из кураторов WWSC. – Понятия не имею, но их дисквалифицировали. Да, все так, но…
Завершение фразы я не услышал по двум причинам. Первая – Карл отошел в другой конец холла, вторая – ко мне подлетела Николетта, с ходу прорычав:
– Что ты с ними сделал?!
– Для начала я тоже рад тебя видеть, детка, – улыбнулся я. – А теперь повтори свой вопрос, чуть сбавив тон и дополнив его деталями.
Глаза Ники сверкнули. Я прекрасно понимал, о чем она, но мне нравилось доводить ее до исступления. Доставляло удовольствие наблюдать, как в этих широко распахнутых глазах загорается огонек неповиновения, как искажаются черты лица, буквально наполняясь яростью. Как она превращается в маленькую шаровую молнию, готовую взорваться в любой момент.
На мгновение закрыв глаза, Николетта глубоко вздохнула, а затем произнесла максимально четко и медленно:
– Стейси. Кейси. И остальные, – каждое слово отдельно, чтобы до меня точно дошло. Я еле сдержал улыбку. – Они. Не. Явились. Сегодня. На. Отборочный, – но надолго ее не хватило, потому как дальше темп сбился. – Кому еще они могли насолить? Ты намеревался с ней разобраться. Какого дьявола, Майк? Я же просила ничего не предпринимать. Почему ты…
– Стоп, – сказал я, подняв руку, прерывая ее речевой поток. – Понятия не имею, где эти твари потерялись.
– Но…
– Ники, я обещал тебе, что и пальцем их не трону. Я своему слову верен, – я принял максимально невинный вид. – И твои подозрения меня, честно говоря, оскорбляют.
Растерявшись, Николетта смотрела на меня так, будто впервые видит.
– Тогда где они? – полушепотом спросила она. – Я была уверена, что ты причастен.
– Что ж, тебе нравится думать обо мне худшее. Это я уже понял. Возможно, пора соответствовать, – развернувшись и оставив ее разбираться со своей совестью, я отправился к ребятам из группы, в итоге не сумев сдержать ухмылку.
Последние три дня мы с наследницей Драконов будто танцевали танго. Только никак не могли определиться, кто ведет. Пара неуклюжих шагов с моей стороны вновь ее оттолкнули, а когда она сама пошла на сближение, очевидно, желая меня поблагодарить за спасение из кладовой, я по привычке обернул наш разговор в шутку. Сны с Мирандой тоже не помогали делу. Как и подозрительные взгляды друзей.
– Через десять минут общий сбор на сцене, – вернувшись, объявил Карл. – Представитель жюри приехал раньше. Подведем итоги и отправим вас отдыхать.
Когда мы направились за кулисы, ко мне снова подбежала Ники. В нескольких метрах столпились остальные участники ее группы.
– Майк, слушай, зря я так…
Я оборвал ее на полуслове.
– Детка, давай после объявления результатов.
– Ладно, – все еще задумчиво ответила она.
– Не забивай свою милую головку ненужными мыслями, – посоветовал я ей и рискнул повторить жест Дэниела, слегка взъерошив ей волосы. Вздрогнув от неожиданности, она удивленно уставилась на меня. И тогда, воспользовавшись ее замешательством, я наклонился и поцеловал ее в висок, а затем, не взглянув на реакцию, побежал к сцене, обогнав друзей.
Пока член жюри, если я не ошибаюсь, представитель Германии, поздравлял нас с завершением отборочных и готовился объявить официальный список участников, мы с Николеттой перекидывались взглядами, стоя по разные стороны образовавшегося полукруга. Все это выглядело так по-детски: стоило мне на нее посмотреть, и она, удержав зрительный контакт лишь на мгновение, отводила взгляд, только чтобы вернуть его спустя минуту. Тогда я отзеркаливал ее реакцию, и все повторялось по кругу. Так глупо, но чертовски забавно.
– The Crime, – услышал я краем уха, а затем почувствовал, как меня толкнул Альберт, обращая внимание на то, что мы прошли дальше. В чем я, впрочем, не сомневался.
– И Dreamers of Existence, – завершил список немец. – Поздравляю всех, кто вошел в состав официальных участников. Остальных прошу удалиться за кулисы.
Пока мы ждали, что лишние исполнители уйдут, Ники поймала мой взгляд и показала большой палец вверх. Ее лучезарная улыбка заставила мое предательское сердце пропустить удар, и я, впервые за день, искренне ей улыбнулся. Но следующее объявление смыло улыбку с моих уст и заставило пожалеть о том, что я вообще ввязался в этот гребаный конкурс.
– Что ж. Настало время рассказать об еще одном важном изменении этого года, – начал немец. – Остальные члены жюри послали сюда именно меня, поскольку в этом году основная часть конкурса пройдет не в Лондоне, а в Берлине.
Вокруг послышались крики восторга. Кто-то присвистнул. А я, услышав слово «Берлин», уставился на члена жюри так, словно он только что вынес мне смертный приговор.
Какого черта? Почему именно Германия?
Рой вопросов разрывал разум, пока я лихорадочно соображал, какие у меня оставались варианты. Я не планировал так скоро возвращаться в родной город. На то имелся миллиард причин. Но и бросить сейчас все – не вариант. Несмотря на недовольство и ворчание, я видел, что Эмили, Эштон и Альберт искренне радуются предоставленной нам возможности показать свой талант. Мне не хотелось отнимать у них это. Только не из-за собственной трусости.
Руки сжались в кулаки, когда представил, как Антонио завалит меня своими долбаными поручениями, стоит только моим ногам коснуться земли Берлина. А каждый переулок с очередным порывом ветра принесет непрошеные воспоминания.
Я закрыл глаза. Казалось, одним только словом меня загнали в тупик. Словно вынесли чертов приговор.
– Майк, – Альберт коснулся меня, но я сбросил его руку и устремился за кулисы. Мне нужно было остыть и хоть раз в жизни не принимать решение на горячую голову.
