глубоко и судорожно вздохнула, – она призналась мне, что ей нужно рассказать мне о Майкле. – Ее голос сорвался на шепот.
Я откинулась на спинку стула.
– Почему ты не сказала об этом полиции?
Ее измученное лицо подсказало мне, что после смерти ее сестры она прошла через эти сомнения не один раз.
– Потому что я знала, что Майкл не причастен к смерти Адриенны. Он был со мной, когда ее убили, так что у меня не было сомнений. Я не хотела причинять ему ненужные неприятности.
– До сегодняшнего дня, – невозмутимо сказала я. – Потому что мы нашли пропавший компакт-диск в его вещах.
Наши взгляды встретились. Наши мысли слились воедино.
– Извини, Вероника. Я не знаю, что все это значит, но мы должны сообщить об этом детективу Райли.
– Я скажу ему, – сказала она тихим, но с нотками стальной решимости голосом. – Но я хочу, чтобы Майкл был со мной. Как только он вернется после того, как подвезет девочек, мы пойдем и поговорим с Томасом. – Ее взгляд упал на подушку, которую я положила рядом с компакт-диском на стол. – Почему она здесь?
– Хороший вопрос. Я споткнулась об нее на крыльце.
Вероника взяла подушку и начала играть с оборкой.
– Хотела бы я знать, что она пытается нам сказать.
– Я тоже.
Раздался громкий удар гонга – идея Ребекки, – возвещая о начале церемонии открытия подарков и призывая всех занять свои места. Мы оставили подушку на столе, но компакт-диск для сохранности сунули в ящик серванта и поспешили на улицу. Я направилась к трону, чтобы занять место на крохотной скамеечке у ног Ребекки, где мне предстояло составить список подарков и дарителей для будущих благодарственных писем. Я была рада, что сижу по другую сторону Ребекки и мне не надо смотреть на Марка. Я заранее подготовила таблицу, а мой ноутбук ждал возле скамеечки. По крайней мере, на вечеринке было хоть что-то, чего я ждала с нетерпением.
Поскольку было начало марта, сумерки опустились рано. Мерцающие лампочки маскировались под звезды на фоне багровеющего неба, а тепло от костра и переносных обогревателей согревало прохладный весенний воздух.
Почувствовав одной щекой жар, я поняла: Джек наблюдает за мной. Я повернула голову и мгновенно заметила его в толпе, как компас, указывающий на север. Он улыбнулся и указал на запястье. И я поняла: он думает о том, когда вечеринка закончится и наступит утро, и мы сможем поговорить. От нахлынувших на меня противоречивых мыслей у меня тотчас закружилась голова. Я была не в состоянии полностью понять ни одну из них. Быстро улыбнувшись ему, я отвернулась. Мне не терпелось поскорее открыть ноутбук и заняться чем-то простым и знакомым.
Гул разговоров начал стихать. Внезапно кто-то легонько похлопал меня по плечу. Я не стала оборачиваться, полагая, что это Луиза или какой-то другой потусторонний гость. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь заметил, как я разговариваю с пустым местом. Большинство наших гостей и без того уже усомнились в моем здравом рассудке, и я не хотела укреплять их сомнения.
– Мелани? – На этот раз прикосновение сопровождал знакомый голос.
Я резко обернулась:
– Бо? Что ты здесь делаешь?
Сегодня он был в брюках цвета хаки и рубашке с воротником, на ногах вместо привычных кроссовок – мокасины.
Поймав на себе мой взгляд, он поспешил объяснить:
– Извините, я не на вечеринку. Просто хотел проверить, вернулась ли Нола домой.
У меня в голове зазвонили маленькие тревожные звоночки.
– Что ты имеешь в виду? Она в кино с Линдси и Олстон.
– Когда я видел ее около часа назад, она была не там. А на вечеринке, где празднуют Марди Гра, в «Биргартене» на Бэй-стрит.
Я встала, едва успев поймать ноутбук, прежде чем тот соскользнул на пол.
– Что? Ее подруги тоже были с ней?
– Нет, мэм. Олстон позвонила своему брату Куперу, чтобы тот приехал за ней, и Линдси поехала с ними. Купер сказал, что отвезет их обратно к Рэвенелам и присмотрит за ними, пока их родители не вернутся. Линдси умоляла его не звонить ее родителям, потому что они очень разозлятся, если им придется уйти с вечеринки. И он согласился подождать.
– А как же Нола? Почему она не поехала с ними?
– Она отказалась. Я сказал Куперу, что присмотрю за ней и позабочусь о том, чтобы она благополучно добралась домой. Дело в том, что она… довольно много выпила. Она пила из банки с надписью «Кока-кола», так что я ничего не подумал. Но, должно быть, это был в основном ром.
– Почему ты мне не позвонил?
– Я звонил. И Джеку тоже, но никто не ответил. Я писал эсэмэски и оставлял голосовые сообщения. Я решил, что у вас с собой нет телефонов, и поэтому решил приехать сюда. Нола сказала мне, что хочет заехать к Линдси домой, чтобы забрать свою гитару, а затем встретиться с подружками у Олстон. Но я сказал ей, что отвезу ее домой, потому что она слишком пьяна. – Он сглотнул. – Вероятно, я зря это сказал. Она заявила, что сначала ей нужно в дамскую комнату. Думаю, она просто от меня сбежала и взяла такси, потому что после этого ее никто не видел.
К нам подошла моя мать, и я, радуясь, что она в вечерних перчатках, сунула ей ноутбук.
– Можешь подержать его? У меня небольшая проблема, и мне нужно разобраться с ней прямо сейчас.
– Конечно. Я могу чем-то помочь?
– Да, пожалуйста. Если бы ты ненадолго взяла на себя руководство вечеринкой, это было бы здорово. И позвони мне, если увидишь Нолу.
Она с тревогой посмотрела на меня, и я поняла: мы обе подумали про телефонный звонок моей бабушки.
– Все будет хорошо, мама. Вот увидишь. – Я понятия не имела, правда ли это, но я должна была это сказать, чтобы самой в это поверить.
Я зашагала прочь, Бо – за мной следом. Мне было слышно, как моя мать успокаивает как всегда недовольную Ребекку. Между тем к нам с обеспокоенным лицом направлялся Джек.
– Что случилось?
– Нола пропала, – тихо сказала я и, зная, что Марк пристально наблюдает за нами, направилась вокруг дома к веранде. Когда мы вошли в фойе, Бо повторил то, что уже сказал мне.
– Хорошо. Кто-нибудь пробовал звонить ей на мобильный? – спросил Джек, вытаскивая из кармана свой, и, щелкнув боковой кнопкой, отключил беззвучный режим.
– Да, сэр, – ответил Бо. – Много раз. Она не отвечает.
– И никаких сообщений от нее на моем телефоне. – Джек нажал на экран и поднес телефон к уху.
Он
