стирает ему одежду, привозит из Сельфосса чистое белье и увозит грязное. Она помешана на чистоте, он говорит, что у нее невозможно сесть и поесть, чтобы она не прибежала с тряпкой, вытереть крошки или что-то еще. Она живет в большом доме со своим новым мужчиной. У них все безупречно, мебель и шторы сочетаются, везде статуэтки и позолота. Она считает, что работа облагораживает человека, и не понимает, зачем он столько учится. Он делает это уже восемь лет и набрал себе кучу ученых степеней.
Он говорит, что люди с юга не видят никакого смысла в образовании. Они могут устроиться работать на местную скотобойню сразу после десятого класса и зарабатывать гораздо больше, чем любой образованный гуманитарий. Очень неприятно, что в семье его не понимают, но все-таки тяжело смотреть, как он не отвечает маме, когда та звонит так часто.
Пока я не встретила его, у меня было много партнеров, секс не был для меня чем-то особенным. Мне нравилось спать с разными парнями, и делала я это часто. Сейчас об этом ужасно жалею, каждый раз, когда какой-нибудь парень со мной здоровается, он обвиняющим тоном спрашивает, как только тот удаляется, спала ли я с этим тоже, на что я обычно отвечаю утвердительно.
Когда мне было восемнадцать, у меня появился первый и единственный парень, он был прекрасен, пока не переспал на мой день рождения с другой. Это стало началом длинного периода, когда мы никак не могли расстаться и вместо этого стали спускать все то хорошее, что между нами было, в унитаз. После я стала спать со всеми направо и налево и порой ужасно себя вела, например, когда переспала с каким-то худощавым художником на вечеринке у парня, которому, я знала, что нравлюсь. Или когда я останавливалась у подруги на диване в малюсенькой квартире, и привела с пьянки друга из колледжа к ней домой. Но тогда я не придавала этому особого значения. Просто две туши сливаются в поиске оргазма, который поможет им на мгновение забыть, как пуста их жизнь. Он принимает это очень близко к сердцу. «А что это говорит обо мне? Все эти мужики один страшнее другого, и список пополняется и пополняется». Иногда прямо оскорбляется и говорит: «Такой, как я, не может быть с девушкой, которая спала со столькими уродами».
Он всегда так хорошо отзывается о своей бывшей. Они часто встречаются, и мне это жутко не нравится, – но кто я такая, чтобы в это вмешиваться? Мне кажется, она до сих пор в него влюблена. Он мне на днях рассказал, что они смотрели вместе фильм и начали целоваться, и он мог бы запросто с ней переспать, но не стал, так как знал, что мне от этого будет больно. Мне кажется ненормальным, как он видит ее в розовом свете и постоянно сравнивает меня с ней. Они треплются обо всем, в том числе, о том, что я заразила его хламидией, но при этом он хранит все ее секреты. Думаю, ему стыдно, что вся эта драма с детьми разорвала их отношения. Она тогда была только в колледже, ее родители не хотели, чтобы она с ним связывалась, и всячески этому противостояли. Просто, блин, Ромео и Джульетта. Я часто пытаюсь заставить его сказать что-нибудь плохое о ней, но такое ощущение, что она просто святая, он говорит, что ей пришлось сложно, что она чувствительный человек и никогда его не заражала венерическими заболеваниями.
Моим подругам он не сильно нравится. Они несколько раз встречались, но почему-то это всегда плохо кончалось. Когда он встретил Эмму в «Бахусе», он ударил ее по почкам, чтобы показать, какой это хороший прием самозащиты. Она сказала, что рухнула на пол после удара. Позже той ночью, когда он пришел домой, то был ужасно расстроенный: это должно было быть просто шуткой, он же не знал, что она так скрючится. Он не собирался ее калечить.
На днях, когда он встретил Сигрун в «Цирке», все закончилось ее слезами. Не знаю, что там между ними произошло, но она написала мне смс, что больше никогда не хочет его видеть и что скучает по мне. Мне стало очень стыдно, что я все время провожу с ним и совсем не вижусь с подругами. Но я чувствую, что не могу с ними всем делиться. Если ты рассказываешь о том, что происходит в отношениях, все так искажается, и очень легко начать судить, а я не хочу, чтобы его совсем списывали со счетов. Они просто не понимают, каково это – быть такой влюбленной, как я сейчас.
Мы валялись в обнимку на диване и смотрели фильм, когда он вдруг спросил, может ли он как-нибудь трахнуть меня в попу. Я сначала подумала, он шутит. Кто вообще такое хочет? По крайней мере, не по-настоящему. Одна подруга рассказывала, как пробовала, и ей вообще не понравилось. Я даже думаю, это опасно. Мама Сигрун – медсестра, рассказывала ей, как к ним в травмпункт приходят молодые девочки c поврежденным анусом после того, как их слишком сильно трахали в попу. Этим девочкам приходится потом до конца жизни носить подгузник, потому что кал неконтролируемо льется из них. Понимаю, например, геям ничего не остается, но гетеросексуальные мужчины со здоровой женщиной в кровати – с вагиной, ртом и руками – должны вообще благодарить судьбу за это.
Я его люблю, но пока не буду ему говорить. Мне кажется, он еще не совсем меня любит, но все к этому идет. Хотя, вообще, все равно. Мне просто так хорошо, когда он прикасается ко мне, крепко прижимает к себе и занимается со мной любовью. Когда он смотрит своими серыми глазами, меня прямо переворачивает волной счастья, и я получаю с ним такие оргазмы, что немеют ноги. Иногда вещи лучше не называть вслух, но чувствую, что я ему тоже нравлюсь, и не буду отпугивать своей требовательностью. Говорить сейчас, что я его люблю, было бы требовательно, потому что на такое утверждение нужна реакции, а я не хочу никакой реакции, просто хочу его таким, какой он есть. На его фоне все становится таким неважным и бессмысленным, я была бы готова отказаться от самой себя ради любви к
