сквозь зубы. – В такие моменты я начинаю понимать тебя. Твое вечное желание отомстить. Выжечь само существование врага. Но это чувство… Оно душит. Как ты еще способен дышать, Марк?
Его вопрос разбился о стену молчания. Я не мог найти подходящих слов, поскольку сам не знал ответа. Вся моя жизнь с самого детства выстраивалась вокруг мнимого «предназначения». Быть может, выживи тогда мои родители, все могло бы сложиться иначе. Но в текущей реальности кислорода никогда не хватало. Легче дышать становилось только в присутствии Николетты. Одна из причин, почему я так тянулся к ней. Но всякий раз, как получал лишний глоток, меня пронзал страх, что легкие привыкнут. А потом, когда лишатся столь желанного кислорода, уже не смогут вернуться к прежнему существованию без него.
– Я привык. – Вот и весь мой ответ.
От меня не укрылась боль Стивена. Я видел ее. Понимал. Агонию, отравляющую кровь. В прошлом его любимая девушка пострадала из-за Драконов. В его реальности сбылся мой худший ночной кошмар. А я никак не смог помочь.
– Тебе известно что-нибудь о ней? – ступил я на опасную почву, прекрасно зная, что Стивен понял, о ком я.
– Нет. – Он затянулся и ответил не сразу. – Я исчез из жизни Джорджии. Как она и просила. Сделал шаг. Отступил.
Рядом со Стивом и Дэниелом мне всегда казалось, что я недостаточно зрелый, хоть и старше их. Каким образом Томас вообще решился доверить мне компанию и Драконов – оставалось огромной загадкой.
– Ты сделал то, на что мне так и не хватило смелости, – тихо произнес я, признавая собственную трусость.
Стивен засмеялся. Жаль, смех полнился отнюдь не весельем.
– Не сравнивай нас, Марк, – решительно заявил он. – Николетта никогда не просила тебя исчезнуть. Напротив. Она ждала от тебя встречного шага.
Мне вспомнилось письмо Томаса. Его условие. С тех пор, как прочитал прощальные строчки мужчины, во всех смыслах заменившего мне отца, мои мысли постоянно кружили возле двух слов: «Сделай выбор». Жажда уничтожить тех, кто причинил мне больше всего зла, или же Николетта… Сколько бы разум ни сопротивлялся, сердце знало, что выбор сделан. Сделан давным-давно, однако похоронен под нескончаемым грузом ответственности, вины и всеобъемлющего страха. Пусть так… Пусть я признаю решение сердца, но как заставить себя сделать хоть что-нибудь, чтобы следовать ему?
– Господи, Марк, просто уже сделай этот гребаный шаг ей навстречу, – неожиданно выпалил Стивен, обратив взгляд на меня. Его черты исказила мука. – Пока не стало поздно. Ты и так уже упустил слишком много. Мне противно видеть, как ты продолжаешь спускать в канализацию все шансы. Потому что… – Он сглотнул, наблюдая, как тлеет зажатая меж пальцев сигарета. – Будь у меня хоть один из них, появись у меня хоть малейшая возможность, я бы вцепился в нее мертвой хваткой. Если бы Джорджия просто вернулась в мою жизнь, я бы, черт возьми, на коленях прополз по битому стеклу. И преподнес бы ей свое гребаное кровоточащее сердце, даже если бы она его впоследствии швырнула на землю и растоптала. Потому что настоящая любовь, – он яростно хлопнул себя по груди, – та, что отравляет вены, и никакой антидот не сможет обратить этот процесс и выжечь ее, она стоит риска. Если ты не согласен, то либо ты чертов идиот, либо обманывал себя все эти годы и никогда не любил. – Стив сделал последнюю затяжку, прежде чем затушить окурок и произнести, выпуская остатки дыма: – Тебе просто нужно сделать один шаг, Марк. Один шаг ей навстречу.
Стивен прав. Но именно первый шаг делать страшнее всего. После долгих лет бега в обратном направлении невозможно просто развернуться на сто восемьдесят градусов за считаные секунды, сделав вид, что ничего не происходило, и пойти навстречу. Мне следовало подготовить почву. И извинения… Что станет самым сложным.
В тишине – каждый в своих мыслях – мы со Стивеном дождались возвращения Адама. Стив вызвался присоединиться к нему в обыске квартиры Фермина, а я решил отправиться к себе.
По пути, застряв в пробке, принялся крутить в руках мобильный Фермина. В контактах снова оказался только один номер. «Плуто». Как же хотелось найти эту сволочь и свернуть ему шею. Стивен так и не обнаружил никаких зацепок в прошлом Диего, но меня не покидала мысль, что он со всем этим связан.
– Да к черту, – сказал я, решительно нажав на кнопку вызова.
– Ты все сделал? – На том конце раздался металлический, искаженный голос. Серьезно? Общается так даже со своими приспешниками?
– Ага, и даже больше, – ответил я, устремив взгляд на мерцающие вывески какой-то забегаловки, проезжая мимо на черепашьей скорости.
Повисла секундная пауза. А затем раздался противный смех. Будто наждачкой по коже.
– Марк, – произнес мой собеседник. – Надо же! Наконец понял, что пора искать среди своих. А ведь я давал подсказку. Говорил, что начну с Драконов.
Я сильнее стиснул в пальцах мобильный. Как же раздражало.
– Если думаешь, что обыграл нас, ты глубоко заблуждаешься. Ближе тебе уже не подобраться.
– Какая бравада. Жаль только, ты забываешь, что у меня еще много рычагов, на которые можно надавить. Можешь сколько угодно изображать из себя одиночку, не замечая тонких нитей привязанности. Я с радостью их оборву. Все до единой.
– Завязывай болтать, – не выдержал я. – Все это я уже слышал. Драконы, Дэниел, Стивен. Зря только раскрыл свой план.
Последовал еще один раскат смеха.
– Ты все еще забываешь о некоторых неочевидных связях.
– Как и ты. – Ненавидел блеф, но в данной ситуации хотелось иметь хотя бы воображаемый козырь. – Ведь именно твоя пешка прямо сейчас выкладывает нам всю информацию. Так что жди, мы уже идем за тобой.
Не оставив ему шанса ответить, я отключил телефон.
Мне хотелось кричать. От ярости и невозможности добраться до этого кретина. Но гнев сделал пару шагов назад, отступив на второй план, когда в голову врезались слова мстителя про неочевидные связи.
Черт.
Недолго думая, я набрал Марию и предупредил, что в ближайшее время приеду в особняк и хочу с ней поговорить. Гребаный инкогнито прав. Даже косвенная связь со мной сейчас ставила под угрозу.
Когда я добрался до особняка, солнце уже скрылось за горизонтом, но багровые всполохи все еще отражались в окнах второго этажа.
Марию я обнаружил на кухне.
– Вы как раз вовремя, мистер Уоллс, – сказала она, укладывая на тарелку, где уже лежали овощи, стейк. – Ужин готов.
– Я же говорил, что не стоило беспокоиться. – Я поморщился. – И когда ты уже выполнишь мою просьбу и начнешь называть меня Марком? Столько лет твержу тебе об
