здесь кто-нибудь!
— Ау, люди! — жалобно пискнула она.
— Заходите, Виктория!
Она подняла голову: наверху тоже мраморной лестницы, но гораздо более узкой, ведущей на второй этаж, стоял Леонид.
— Здравствуйте, — медленно проговорила Вика, вглядываясь в него.
Вот что интересно, когда он сбил Блэка, а потом таскал его на руках и когда лез через забор, чтобы открыть Вике калитку, он вовсе не походил на того человека, который стоял перед ней сейчас. Почерневший, осунувшийся, с какими-то погасшими глазами. Но тем не менее он пытался ей улыбнуться.
Виктория украдкой облегченно вздохнула: хуже нет в такие минуты быть для человека обузой. Ведь недаром же ни во дворе, ни в доме никого нет. Леонид нарочно захотел остаться один.
— А я, наверное, не поздоровался? Здравствуйте, Виктория. Вы уже слышали?..
— Только что, по телевизору сказали. Я подумала, что, может, вам нужна моя помощь… Глупо, да? Но когда я вблизи посмотрела на ваш замок, когда вошла в него, я поняла, что человеку, который это построил, вряд ли может понадобиться помощь от такой женщины, как я.
— А какая вы женщина?
Он наконец спустился и поцеловал ей руку. Как можно жить в таком… в такой каменной гробнице! Он же не фараон. Как здесь неприветливо и одиноко…
— Наверное, не слишком умелая и знающая.
— И тем не менее однажды вы уже спасли мне жизнь.
— Которую вы чуть не отдали за меня, — добавила Вика.
Они посмотрели друг на друга, и в глазах Леонида Вика увидела надежду. Как будто ее приход и вправду мог ему помочь.
— Они уже звонили? — спросила она.
Он не стал переспрашивать и уточнять, кто такие «они». Сказал просто:
— Звонили. Стали угрожать, что я поплачусь за то, что вызвал милицию. Вы не поверите, я, как испуганный школьник, стал лепетать, что звонил не я, а кухарка, которая пришла с базара и увидела мертвую Оксану Васильевну. Бедная женщина! Она так любила Андрюшу. Наверное, бросилась на его защиту.
— И чего они хотят?
— Сто тысяч долларов.
У Вики даже дыхание перехватило. Когда с такими деньгами не сталкиваешься, забываешь, что у кого-то они могут быть. Это сколько же в рублях? Почти три миллиона. Вика все же не удержалась, спросила:
— А у вас они есть?
— Пытаюсь собрать у знакомых. Сейчас кинул клич: не купит ли кто из моих коллег этот дом? Он стоит раз в пять больше этой суммы, но я бы отдал его за сто тысяч.
Мама дорогая! Этот дом стоит полмиллиона долларов?! Что здесь делает Виктория, для которой и полторы тысячи баксов — огромная сумма, на которую она вполне может прожить целый год! Человек, который ворочает такими суммами, может спокойно нанять армию, ОМОН, ФСБ и кого там еще? И уж тем более не нуждается в поддержке бедной студентки.
— Значит, у вас работа идет полным ходом, — промямлила она. — Тогда я пошла?
— Подождите. — Он взял ее за руку. — Я ждал вас.
— Вы — меня? Но почему?
— Потому что в праздники к человеку приходят те, кто хочет с ним повеселиться, а в горе — только женщина с таким обнадеживающим именем, как ваше. Вы пришли и не побоялись, что рядом со мной окажется любящая и горюющая жена?
— Я училась с Мариной в одной группе.
— Но я вас не помню. Вы не были ни на свадьбе, ни на одном из семейных праздников.
— Конечно, мы ведь с Мариной не дружили. Мы с ней слишком разные. Впрочем, это сейчас не важно. И вообще, я только двадцать минут назад, когда прочла вашу визитку, поняла, что вы — это вы.
Где-то поблизости зазвонил телефон. Леонид взял трубку и включил громкую связь.
Он давал понять, что не имеет от нее никаких тайн.
— Леня, ты и вправду решил продать свой замок? — услышала Виктория чей-то мощный густой бас. — Ребята говорят, за стольник. Ну, это смешно. Я не могу наживаться на чужой беде… так явно… Прости, братан, тебе сейчас не до шуток. Могу дать тебе двести. Сто — сейчас, а еще сто — через месяц.
— Я согласен.
— Вот и ладушки. Тогда встречный вопрос: когда можно будет въехать?
— Завтра. Сегодня я должен побыть здесь.
— Понимаю. Неужели все так серьезно?
— Серьезнее некуда.
— Деньги я приготовлю. Через час можешь забрать. Удачи тебе! Моя кобра обрадуется! Она твоему домику прямо-таки обзавидовалась. Ну, бывай!
— Бывай.
Вика онемела от возмущения:
— Как он может! У вас горе, а он… «Когда въехать»! — Она передразнила говорившего.
— Он меня выручает. До сего момента я обзвонил уже пятерых — никто не смог ничего пообещать, а Виталик вон через час деньги отдаст.
— Где же вы с сыном жить будете?
— Я молю Бога только об одном: чтобы с ним ничего не случилось! А жить… Пока поживем в гостинице.
— Вы сегодня ели что-нибудь?
— Не знаю. Кажется, не ел.
— Давайте я вам чего-нибудь приготовлю.
— Спасибо, не надо. Мне в горло сейчас ничего не полезет. Знаете, его будто сковало. Даже дышать трудно…
Они помолчали. Странно, что Одинцов ничуть не удивился приходу Виктории. И она сама неизвестно почему к нему примчалась. Жил же он до нее много лет, справлялся со своими проблемами, а теперь Виктория вдруг вообразила себя спасительницей человечества…
Телефон зазвонил снова. Леонид торопливо схватил трубку, не выключая громкую связь, и Вика услышала другой голос. Какой-то булькающий. Наверное, нарочно его искажали.
— Мы проверили, ты и вправду в милицию не звонил, — сказал кто-то. — Тот, кто убил твою домработницу и привлек внимание ментов, уже получил свое. Деньги собрал?
— Через час они будут у меня. Что с моим сыном?
— Жив-здоров, не волнуйся.
— Я хочу его слышать!
— Можешь. Пацан, скажи что-нибудь папе.
— Папа! Папочка!
— Хватит с тебя, а то малец раскричится, придется ему лишний укол делать.
— Вы его чем-то колете? — ужаснулся Леонид.
— Не бойся, за пару раз наркоманом не станет.
Послышались частые гудки. Леонид еще некоторое время подержал трубку, а потом медленно положил ее на рычаг. Сказал, будто ни к кому не обращаясь:
— Если с Андреем что-нибудь случится, я найду их и убью!
Он сказал это спокойно, без пафоса, и Вика поняла, что так и будет. Пожалуй, он все отдаст, но похитителей найдет.
— Скажите, Леня, а милиция? Они что же, ничего не предпринимают?
— Не знаю, — буркнул он, — я сказал им, чтобы не лезли не в свое дело, но послушались меня или нет, вот вопрос.
— Может, они прослушивают ваш телефон и засекут, откуда звонят.
— Не засекут. Киднепперам достаточно иметь пару-тройку мобильников, записанных
