не спал с Рейчел. Клянусь Богом».
– «Ты не можешь просто выкинуть меня из своей жизни».
Я проглотила комок в горле. В течение всей недели «Неприкасаемых» не видели вместе. Вероятно, их дружба дала трещину так же, как и мои отношения с Мэттом. Возможно, в тот самый момент, когда Джеймс разбил кулаком окно. Мэтт все потерял. Я могла себе представить, что он чувствовал.
Кеннеди прокрутила сообщения.
– У тебя здесь куча сообщений, Бруклин. Как ты можешь все их игнорировать? Ой, а это еще лучше.
Она продолжила читать:
– «Я сделаю что угодно, лишь бы вернуть тебя. Скажи хотя бы слово».
– «Давай встретимся внизу. Пожалуйста».
– «Мистер Пруитт больше не пускает меня к тебе, так как нашел какое-то несоответствие в наших копиях договора о взаимоотношениях. О чем он говорил?»
– «Прости, что не рассказал тебе всю правду и поставил в такое глупое положение за ланчем. Я должен был сказал тебе. Но между нами с Рейчел ничего не было. Изабелла все не так поняла. И начала шантажировать меня. Ты же знаешь, как я пережевал за Джеймса. Ты знаешь, что это причинило бы ему боль. Я не понимаю, почему ты не веришь мне».
– «Бруклин, я никогда не врал тебе. Никогда».
– «Тебе станет легче, если я выставлю себя дураком?»
Кеннеди оторвала взгляд от телефона.
– Бруклин, ради тебя он выставил себя дураком. Хотя и не знал, получится ли у него добиться своего, ведь ты его полностью игнорировала. Это так романтично. – Она со вздохом прижала телефон к груди.
– Что он сделал? – поинтересовался Джастин, начиная колдовать над моими волосами.
– Для того, чтобы разозлить меня? Или попытаться вернуть?
– Что вас разозлило, я более-менее понял. Переспал с кем-то еще, когда вы встречались.
– Нет, мы тогда еще не встречались. До этого.
Джастин опустил щетку для волос.
– Почему же вы на него сердитесь? Он не может изменить свое прошлое.
– Потому что он не рассказал мне об этом. – И причинил боль своему другу, которого, по его словам, пытался защитить. Если Мэтт и защищал кого-то, то только самого себя.
– А вы рассказывали ему о своих прежних отношениях? – спросил Джастин и прижал щетку к своему бедру с таким видом, словно собирался стукнуть меня ею.
– Нет. Но у меня до него ни с кем не было отношений. Так что и рассказывать нечего.
– Ох, дорогая моя! Этот мальчик завалил вас смсками. А еще один красавчик так и пожирает вас глазами. – Он махнул рукой в сторону двери, и я сделала вывод, что речь шла о Миллере. – Вообще, не вижу, что у вас за проблемы?
Я и сама теперь, кажется, этого не понимала.
– Я бы многое отдал, чтобы оказаться на вашем месте. Как жаль, что все стоящие парни – натуралы. – Джастин снова начал заниматься моей прической.
Может, он был прав. Не насчет натуралов. По этому поводу я ничего не могла сказать. Но мое положение действительно выглядело не таким уж и плохим.
Кеннеди положила телефон себе на колено и прочитала еще одно сообщение:
– «Бруклин, я люблю тебя. Ни за что бы не признался в этом, будь это не так. Я никогда еще никому этого не говорил. И ни к кому не испытывал таких чувств. Я не хочу тебя терять. Пожалуйста, поговори со мной. Ты нужна мне».
Я поджала губы.
– Ты должна написать ему ответ, – сказала Кеннеди. – А вдруг он говорит правду? Что, если он на самом деле не спал с Рейчел? И произошло одно большое недоразумение?
Я посмотрела на телефон. Мне нужно было выслушать Мэтта. Я должна была сделать это ради него.
– Прежде чем напишете ему ответ, скажите, во имя Джуди Гарленд, что такое договор о взаимоотношениях? – поинтересовался Джастин. – Какой-то сексуальный фетиш? Если так, я хотел бы получить копию для себя.
– Нет, – рассмеялась я. – Просто мой отец чокнутый, и ему нужно знать все о моих делах.
Кеннеди ойкнула от удивления.
Но я сама уже поняла, что сказала. Я впервые назвала мистера Пруитта «отцом». При этой мысли мне вдруг стало хорошо и тепло на душе. У меня был папа. И он вел себя как подобает отцу.
– Ваш отец платит щедрые чаевые, – заметил Джастин. – Неужели он может быть таким ужасным?
– Если бы понятие «плохой» и «хороший» определялось размером чаевых, то моя жизнь стала бы намного проще.
Но Джастин сделал правильное замечание. Монстр вообще не стал бы оставлять чаевых. Мой отец не был монстром. Я посмотрела на смски. Возможно, монстром была я.
Я быстро напечатала ответ Мэтту: «Ты все еще собираешься на выпускной?»
Ответ пришел почти сразу же: «Да. Я приеду за тобой через час».
Конечно он ухватился за эту возможность. Только я не собиралась уступать ему и позволять подвозить себя. Я уже определилась, с кем поеду на вечер. Мы с Кеннеди чудесно проведем время безо всяких драм.
«Тогда увидимся на месте».
Телефон снова зажужжал.
«Оставишь для меня танец?»
«Обязательно».
Я отправила ответ прежде, чем успела передумать. Дам Мэтту шанс объясниться, пока мы с ним будем танцевать.
Суббота
– Ух ты! – воскликнула Кеннеди, когда Джастин закончил с моими макияжем и укладкой. – Бруклин, ты смотришься просто потрясающе!
Я улыбнулась и окинула ее взглядом.
– Нет, это ты потрясающе смотришься.
Джастин накрасил ее первой, и она выглядела на все сто. Благодаря подводке и туши ее глаза казались еще ярче. Джастин убрал бигуди, которые придали дополнительную пышность ее волосам. Капкейк просто умрет от раскаяния!
– Спасибо, – ответила она с улыбкой. – Но я говорила серьезно. – Она схватила косметическое зеркало и поднесла его ко мне.
Я была в точности как моя мама. От этого зрелища у меня даже перехватило дыхание. Мои волнистые волосы каскадами падали мне на плечи. Я не привыкла к такому яркому макияжу и казалась с ним такой взрослой. Я быстро заморгала, чтобы вдруг не расплакаться. Все говорили мне, что я похожа на нее. И сейчас, глядя на свое отражение, у меня создалось впечатление, что я смотрю на почти точную ее копию.
Джастин был самым талантливым художником из всех, кого я встречала. Как бы я хотела, чтобы он делал мне макияж каждый день! Впервые за многие месяцы я ощутила особую близость с мамой. Я даже не знала, как мне реагировать: расплакаться или обнять зеркало. А потом мой взгляд упал на корону у меня на голове, кристаллы которой сияли и переливались.
– Я… я не могу так пойти, – сказала я.
– Что это значит? – Кеннеди отняла у меня
