***
Бэстифару приходилось признать: Бенедикт Колер был серьезным противником, и ни возраст, ни усталость не брали над ним верх. Он твердо держал меч и был пугающе быстр. Еще несколько раз Бэстифар пытался применить к нему свои силы, но попытки не увенчались успехом.
— Не трудись, — успевал усмехаться Колер в перерывах между атаками. — Твои уловки не пройдут, аркал.
Бэстифар ненавидел этого человека всем сердцем, но не мог не оценить по достоинству его подготовку. Наряду с яростью его снедало любопытство.
— Что ты с собой сделал? — скороговоркой выкрикнул он в попытке нанести удар. Бенедикт с легкостью отразил его атаку и перешел в наступление сам. Бэстифар отошел на несколько шагов, парируя удары. — Что ты такое?
Колер самодовольно усмехнулся. Казалось, эта схватка даже не думала его вымотать. И это при условии, что он без устали шел по пустыне Альбьир и миновал несколько малагорских городов, чтобы пробраться сюда. Воистину, выдержке этого человека могли позавидовать даже боги.
Проклятый фанатик, — злился Бэстифар. От ярости его движения становились более резкими и беспорядочными, и Колер мог вот-вот сыграть на этом.
— Я нашел способ обезоружить тебя, вот и все, — отозвался Бенедикт.
— Как?
Колер не спешил разъяснять хитросплетения своего плана, и Бэстифар прекрасно понимал, почему, хотя и надеялся, что тщеславие вынудит палача говорить.
Удар… уход… удар… парирование… шаг, другой, третий — и новая атака.
— Ты же не хаффруб! — выкрикнул Бэстифар.
Бенедикт увернулся от атаки, поднырнул ему под правый бок и протаранил его мощным ударом, но лишь заставил отступить на несколько шагов. Бэстифар пытался сопротивляться, но вдруг ему пришла в голову мысль, которую он поспешил осуществить и мгновенно прекратил всякое противодействие, заставив Колера потерять равновесие из-за собственного веса. Он вскрикнул от неожиданности и прокатился по полу, тут же успев сгруппироваться и вскочить на ноги. В глазах его читалась некоторая растерянность, когда он вскинул меч, чтобы отразить атаку Бэстифара. Он явно делал ставки на свое второе оружие, но испачканный кровью кинжал после падения лежал от него в нескольких шагах.
Бэстифар тяжело дышал, но продолжал держать в руках меч, готовясь к новой атаке. Растерянность Бенедикта удивила его.
Что его так шокировало? Что я поддался вместо того, чтобы сопротивляться? — мелькнуло в голове аркала.
— В чем дело, Колер? — хмыкнул он. — Выдохся?
Бенедикт не ответил. Воинственно зарычав, он бросился на Бэстифара. Было ясно: он не успокоится, пока в этой схватке один из них не умрет.
***
Кара кружила вокруг своего противника с искаженным ненавистью лицом.
Они посмели явиться в мой дом, посмели угрожать моим близким. Убью. Лично убью всех и каждого! — думала она. Ее не пугало, что противник физически сильнее ее, ведь в скорости он ей уступал, она даже успела нанести ему несколько ран стилетом Аэлин.
Бросившись на него в намерении вонзить стилет прямо ему в горло, Кара взвизгнула, когда противник сумел сбить ее с ног, каким-то образом подставив подножку.
Тренировки Аэлин давали о себе знать, и Кара сражу же попыталась вскочить, но ее пронзил внезапный ужас: стилет — ее единственное оружие — куда-то исчез! Она искала его всего мгновение, но это промедление сыграло с нею злую шутку. Ее светловолосый противник повалил ее, схватил за горло и начал сжимать хватку, словно тиски.
Кара попыталась лихорадочно схватить ртом воздух, но не смогла. Тело ее выгибалось, руки безуспешно пытались сбить руки противника.
— Убью суку! — прошипел обезумевший от неожиданно изнуряющей схватки мужчина.
Кара захрипела, чувствуя, что воздуха слишком мало, и она вот-вот потеряет сознание.
Урок третий: женщин всегда досматривают менее тщательно. Более… гм… развязно, и от этого всегда гадко, но внимание досмотрщиков часто смещается. И в этом — большая ошибка, — слова Аэлин всплыли на пороге забытья. Она помнила и что ответила на это: — Всегда иметь при себе спрятанное оружие, которым можно легко воспользоваться.
Как жаль, что она не припрятывала никакого кинжала на эту ночь!
Еще один хрип повлек за собой новое воспоминание, и Кара удивилась, что на пороге смерти вспоминает именно это, а не лучшие моменты своей жизни.
И которое будет максимально незаметно. Идеально, если это будет украшение, которое привлечет немного внимания своей ценностью.
А ведь ей уже приходилось применять этот навык на практике. Тогда, во время фальшивого нападения кхалагари.
Кара резко опустила руки и на последнем издыхании потянулась к гребню, схватывавшему ее волосы. Она дернула его так яростно, что, как и в прошлый раз, вырвала целую прядь, но теперь даже не ощутила боли. Что было сил, Кара вонзила гребень прямо в горло своему противнику, и хватка того тут же ослабла.
Хрипя и откашливаясь, Кара отползла прочь от попятившегося от нее мужчины.
— Ублюдок, — низким, почти не слушающимся голосом прорычала она, видя, что нанесла ему смертельную рану. Горло горело огнем, голова кружилась, но она была жива.
Убью. Лично убью всех и каждого.
***
Аэлин ощутила режущую боль, скользнувшую по ноге, и невольно вскрикнула, хотя до этого она старалась как можно меньше выдавать себя звуками.
Ренард Цирон криво усмехнулся уголком губ.
— А вот и должок, — прошелестел он.
Кровь из неглубокой раны на бедре пропитала одежду. Аэлин отчаянно посмотрела в незрячие глаза Ренарда, сдув мелкую выбившуюся прядь волос с лица.
Как бы Тарт ни покровительствовала ей в прошлую схватку с этим человеком, на этот раз удача решила отвернуться от охотницы. Она не могла сладить с Ренардом, не могла добраться до Мальстена: слепой воин удерживал ее в этой секции залы и не давал прорваться. Похоже, план, построенный на материке, оказался не таким уж хорошим: в итоге Малагория не смогла защитить ни ее, ни Мальстена…
Мальстен, — подумала Аэлин, невольно бросив взгляд в сторону колонны, к которой был прикован рвущийся из пут данталли.
Из груди вырвался громкий выдох. Конвоиров около Мальстена больше не было, они лежали неподалеку от колонны мертвыми, а рядом с ними… рядом с ними без движения в луже собственной крови лежал Грэг Дэвери.
— Нет! — выкрикнула Аэлин в отчаянии.
Ренард Цирон вновь усмехнулся. Он не спешил пользоваться заминкой своей противницы: похоже, его интересовал бой на равных. Для него сражение с Аэлин Дэвери с самого Олсада было делом чести.
— Выдаете себя, леди Аэлин, — отметил он. — Кто-то умер? Это ничего. В боях всегда погибают.
Охотница перевела на него растерянный взгляд.
Соберись! Не время сейчас.
Паранг в руке дрогнул, но она с силой сжала рукоять.
— Мой отец мертв. Но твоего друга он забрал с собой, — холодно выговорила она.
На лице Ренарда Цирона не дрогнул ни один мускул, но само лицо будто вытянулось. Аэлин поняла: он не знает, верить ей или нет, но новость выбила его из колеи. Будто он не предполагал, что кто-либо из его верных товарищей может погибнуть в этой бойне. А еще он не знал, кого именно забрала Рорх.
Забыв о собственной легкой ране, Аэлин бросилась на него и нанесла режущий удар по его бедру, заставив его вскрикнуть. Для нее — этот бой не был делом чести. Она намеревалась прикончить этого человека или умереть в попытках это сделать.
Схватка с Ренардом Цироном теперь занимала ее целиком, и она не могла видеть еще одну фигуру в красном, неуверенно скользнувшую через двери тронной залы.
***
Дезмонд Нодден припал к стене тронной залы и резко сдернул с собственных плеч красную накидку. После нее хотелось принять ванну и смыть с себя все возможные следы этой отвратительной ткани, но думать об этом не было времени. Дезмонд с силой вцепился в рукоять кинжала, найденного в комнате Бэстифара, и лихорадочно огляделся. В зале царила бойня. Поверженные противники лежали тут и там, и было непросто разобрать, кто есть кто.
