Я с ужасом представил, как буду привыкать ходить на завод. Каждое утро… Просто встаешь и идешь. Просто встаешь и идешь. И так день за днем. А ночью спишь — как часы заводить перед сном, чтобы ходили на завтра.
— В конце концов, везде есть хорошие люди — задумчиво продолжала мама — Постепенно знакомишься, общаешься…
— Все, все, мам — перебил я ее — Я понял. Работать действительно тяжело. Лучше отдыхать пока время не пришло.
— Тебе сколько котлеток?
— Давай парочку. Если что, потом еще возьму.
— Ты сильно-то не наедайся на ночь. Я уже пойду спать, наверное — сонно сказала мама.
— Спокойной ночи, ма. Спасибо за котлеты.
— Да не за что, спокойной ночи — мама чмокнула меня и ушла спать.
Я доел котлеты, пять минут попялился в телевизор и тоже пошел спать. Хорошо, что лето и завтра не надо в школу.
— Эй, придурок, вставай! Вставай, говорят тебе! Нехер спать полдня, все веселье проспишь! БАМ! БАМ! — Прилетело два мелких камешка в мое окно.
Я же говорю — второй этаж, совсем невысоко.
Просыпаться не хотелось. Сон обещал что-то красивое и недоступное. Что-то, чего явно не было за подоконником моей комнаты. Я пробовал понежиться еще пару минут, но крики нарастали, как снежный ком. Пришлось поднимать свое тощее тело и нести его к окну.
Внизу, среди молодых и хилых деревьев стояли мои друзья. Такие же молодые и хилые. Чуть повыше и понаглее стоял Гвоздь. Чуть пониже, с гадкой ухмылочкой и сигаретой стоял Муха. Вечно они вдвоем ходят. Тем более, живут в соседних домах.
— Чего дрыхнешь! Уже почти час дня, ты что вчера ночью делал! Давай выходи! — вопит Муха.
— Сейчас, пять сек. Чего так орать под окном? Нельзя в дверь позвонить? — неловко отмазывался я.
— Нельзя. Мы же договаривались в двенадцать около магаза встретиться. Ясен пень, ты проспал, мы за тобой бегать не будем. Давай, одевайся и выходи.
— В общем, не орите тут под окнами, сейчас зубы почищу и выйду. Подождите на лавочке.
— Давай — сказал Гвоздь, и они пошли ждать на лавочку возле подъезда.
Я полежал еще две минуты, приятное видение не спешило возвращаться. Ладно, попробую вспомнить сегодня ночью еще раз. Резво вскочив с кровати, я махом почистил зубы, впрыгнул в шорты и футболку, закинул в себя пару бутеров с колбасой и был уже на улице. Мои друзья неторопливо кидали камешки в сторону школьной ограды и сплевывали сквозь зубы на серый асфальт.
— Я надеюсь, ты не забыл, какой сегодня день? — вежливо осведомился Гвоздь.
— Ээээ… Новый год? Рождество? День России? Честно говоря, забыл. У тебя день рождения?
Я реально не чувствовал уникальности сегодняшнего дня. День как день.
— Ну, типа того. День рождения. Только не у меня. У Валеры с восемнадцатого дома.
— У какого Валеры? — спросил я.
— Ну, у этого… — почесал голову Гвоздь — Который с Олесей гоняет. На девятом этаже живет. Такой… Высокий, худой, лысый. Ровный кент, в общем.
— Точняк — точняк… Все, вспомнил — действительно вспомнил я — На прошлой неделе это обсуждалось. Ну, мы то там все равно сбоку припека.
— Неважно, главное, что мы как бы приглашены — сказал Муха.
— Да ну? — не поверил я.
— Ну да. Че думаешь, там по приглашениям, и все во фраках? Обычное синее движение, собирается человек двадцать. Телки нормальные есть. Едем в лесок за мясомолочный завод. Скидываемся по сто рублей, а он проставляет алко и еду. Короче, отличная тема.
— Отличная, не спорю — согласился я — А как мы едем? Пешком? Там же далеко, идти ушатаемся.
— Не пешком. Мы поэтому к тебе и зашли, все собираются за гаражами полтретьего, там Дрон и Слава берут мотоциклы с колясками, и все дружно на этих мотоциклах едем в лесок. Так что надо пошевеливать булками, тут и до гаражей не слишком близко.
— Как не слишком близко? — удивился я — Вот же они, за домом.
Гаражи стояли прямо за моим домом. Эти кривые железные коробки были постоянным источником детских травм и ушибов. Главным зимним развлечением было перепрыгивать через метровые пропасти с одного гаража на другой. Еще там хоронили домашних животных. Как-то раз и мы с братом похоронили хомячка, неловко придушенного диваном. Брат плакал, папа молча закапывал хомячка, завернутого в синюю тряпку, а я стоял и обдумывал постигшую нас утрату. Хомячка было жалко, это факт. С другой стороны, теперь не будем вонять говном из его клетки. Смешанные, в общем, ощущения.
— Ты реально, видимо, даун — ласково сказал Гвоздь — не в этих гаражах. Ты что, не помнишь, мы же с Дроном как-то вместе ходили к нему за моциком. Это гаражи за шестым микрашом.
— Ты уверен, что ты со мной ходил?
— Вроде да. А может и не с тобой, короче неважно. Туда идти полчаса где-то. Сейчас зайдем за Иваном и почапаем. Он тоже, наверное, дрыхнет.
Парни докурили, поднялись с лавочки, и мы двинулись к Ваниному дому.
Светило полуденное солнце и на улице было жарко. Грязно-серый асфальт топился под ногами, зеленые деревья размахивали своими ветками. Все было как обычно. Двор жил своей неторопливой жизнью.
Пыльные и счастливые малыши отковыривали синие плитки с торцовой стены дома и кидали их в маленькую ямку с расстояния десяти шагов. Если кто-то не попадал сразу, то ложился пузом на землю, долго прицеливался, прикрыв один глаз, и пытался загнать плитку метким щелчком. Мы тоже так играли в детстве. У всех плиток был свой номинал. Чем реже и красивее — тем дороже. Одна синяя стоила десять белых. Одна фиолетовая — десять синих. И так далее. Прозрачные дороже. Помнится, я пытался подкрасить синюю прозрачную в фиолетово-красный цвет и обменять на мешок синих. Сначала все было ништяк, потом краски начали слезать, и пришлось вернуть добычу.
Мы завернули за угол дома, и пошли по тропинке к Ваниному дому. По дороге слева проехала машина, ухнув в огромную выбоину. Было слышно, как выматерился мужик за рулем. Видно, не местный. Местные все знают про эту яму и осторожно притормаживают. Осенью она наполняется грязной жижей и тысячи резиновых сапог прыгают по воде, поднимая бесчисленные брызги. Красота…
Выгнав Ивана из дома и пообщавшись с удивительными обитателями малосемейки, было решено пойти к гаражам и накинуть мальца алкоголя.
Ну, чтобы прийти к Дрону уже разогретыми, а не просто так.
Алкоголь продавался прямо в Ванином подъезде на пятом этаже. Любезная тетя Нина в махровом халате открыла нам дверь и спросила, че надо? Как обычно, тетя Нина, как обычно — поллитра за двадцать рублей. Ждите, буркнула она и скрылась за железной дверью. У тети Нины была единственная железная дверь на площадке — все правильно, самогонный аппарат надо охранять. Пошуршав пару минут она вынесла бутыль мутноватой жидкости и забрала две потертые бумажки.
— Хорошая, теть Нин? — спросили мы хором.
— Хорошая, хорошая. Другую не продаю — оскалилась тетя Нина.
— Точно не отравимся? — еще раз спросил Гвоздь.
— Попросите родителей процедить еще раз — со злобной ухмылкой сказала она и захлопнула дверь.
— Вот же ведьма старая — подал голос Иван.
— Да ладно, сэм то у нее действительно ништяк — сказал Муха — В двенашке на порядок хуже.
— Может и так — сказал Иван — Да все равно она мне не нравится. Продает кому ни попадя. Ладно, мы уже взрослые, так она также продает чуть ли не восьмилеткам.
— Какая разница? Если бы она им не продавала, они бы просто просили старших, вот и все. Чего на нее злиться-то? Ты лучше на родителей этих восьмилеток злись.
— Ну, хуй знает… Может и так… — Иван неодобрительно покачал головой и, видимо, так и не смирился с этой мыслью.
Еще немного пообсуждав тетю Нину и проблемы алкоголя среди несовершеннолетних, мы зашли в магазин, купили батон хлеба, сигарет и запивона. Дюшеса. Дюшес удивительно хорошо идет с яблочным самогоном. Быстро выпив пол-литра, мы изрядно повеселели. Желудок обволокло что-то теплое и приятное… Мир вокруг сделался лучше. Даже стена гаража казалась не такой уж шершавой.
Светило солнце, трава стала ярко-зеленой, легкий ветерок обдувал запотевшие руки, и хотелось говорить, говорить, говорить…
Дружеские отношения плавно перетекали в слюняво — братские. Хотелось обняться за плечи, да так и идти к Дрону в гараж…
Вместо этого мы засунули все деньги в трусы и носки и осторожно вступили на вражескую территорию соседнего района. В принципе, веселья не убавилось. Но мы стали на несколько тонов тише и на порядок осмотрительнее. Конечно, не как саперы, но что-то общее в этом было.
Слава богу, приключения минули нас, и вскоре на горизонте показался гаражный кооператив. Дойдя до искомого гаража, мы увидели широкую спину Дрона. Он был на пару лет старше нас. И еще он был почти профессиональным футболистом. То есть в свои шестнадцать уже закрепился в команде дублеров основной городской команды. Во дворе он играл редко — не было времени. Тренировки, бухло и мотоцикл плотно забивали его график. Из гаража пахло заправочным маслом и соляркой.
