- Вот именно! И проявилось это именно с того момента, как к нему спустился Рез! Надо проверить эту идею.
- А что? Проверь. У нас просто нет иного выхода, - согласился Пиколош. - Но для этого неплохо бы иметь типа какой-нибудь схемы или инструкцию, хотя бы, о строении и функциях иммологов. У вас таких нет?
- И ни у кого нет, - покачал головой Монтэ-Гюст. - Иммологи, обладающие невероятными способностями и возможностями, это мыслящая субстанция. И, во избежание ненужного или случайного воздействия на них, все ниточки к управлению ими имеются только у специальных КС - Кибер Служб.
- Может, чтобы ускорить дело, запросим все коды доступа и схемы у этих самых КС? У меня, кстати, имеется допуск к взаимодействию с любыми службами, - небрежно сказал Пиколош.
- Вот как? - удивился Монтэ-Гюст. - У тебя, я посмотрю, всё и везде схвачено.
- Работа такая.
- Нет, не стоит, Пиколош. Время дорого, - решительно сказал Монтэ-Гюст. - Да и неважно это. Я попробую без ниточек. Основываясь не на техническую составную, а на то, что он - это личность и определённый интеллект. По крайней мере, он их уже проявил.
- Но как? - озадачился Пиколош. - Ты сумеешь?
- Пока сам не знаю. Но ты, пожалуйста, просто не мешай мне.
И Монтэ-Гюст, сев на платформе и опершись о стенку ТОКа, закрыл глаза...
Глава 10
Оно... было растеряно. И удивлено, если можно так выразиться.
Один молекулярно-логический сгусток сбил его с привычного ритма. Это ещё ладно. Но когда их два... О-о!...
То, что случилось дальше, было уж слишком.
Притянув этих двоих, оно само... потерялось.
И, главное - забыло, как его зовут...
Как же его зовут?
Что-то такое - "и, и..." Как же она там звучала, эта его связь с пространством? А! Ии-их, кажется... А дальше-то что?
Ладно, начну, а дальше само пойдёт:
- Ии-и-их!
Но не пошло. Да и "и-их" получилось какое-то кособокое.
Жало-то возникло, но почему-то изогнулось и пошло вовнутрь, а не в окружающее пространство. Оно не думало, что эта штука жалит так... больно. Ему больно?
Оно сжалось и замерло, баюкая свою боль.
Что же делать? Была еще часть имени, которое оно забыло. Вдруг она исправит, залечит? А, может, не рисковать?
Но зачем-то оно раньше это говорило? Чего добивалось? Сейчас ему почему-то хотелось удалиться и исчезнуть, ничего больше не добиваясь. Но куда? И зачем? И откуда? Ведь у него никогда не было своего места.
Нет, это уж слишком! Оно всегда, было есть и будет!
Стой, стой!
То есть, что? Оно - существует? Нет! Никогда этого не будет! Оно вне времени!
Нет, не так... Это что же выходит? Что его нет?
Жало - "ии-ии" - продолжало жужжать, болезненно болтаясь внутри него и требуя выхода, а оно замерло и стало думу думать...
Когда же началась вся эта неразбериха и болтанка?
Вероятно, с того момента, как оно пригласило к себе, на свою окраину - само пригласило, увы! - гостей. Почему? Оно было голодно, но... пожалело их, что ли. Как драгоценную игрушку. А теперь не знает, как и что избавит его от этих чувств. От жалости и от голода.
Может, ну, их, этих молекулярно-логических?! Хватит их жалеть. Просто стряхнуть их со своей окраины. И неважно куда. Даже если они свалятся ему в пасть, пусть! Ведь тогда оно сможет без помех ориентироваться в пространстве и, возможно, вспомнит своё имя.
Оно попыталось подвинуть молекулярно-логические сгустки ближе к жалу... Но, не тут-то было - они вцепились в его край и никак не отцеплялись. Зловредные какие. Видать, энергетические поля оказались родственны. Срослись.
Хотя, если честно, оно было этому даже радо.
У него никогда не было... друзей, понимающих его,. Или детей, похожих на него. И даже врагов - если уж на то пошло - способных, тесно прижавшись, цепляться за него.
Оно прислушалось:
- Эй! Не толкайся! Ты не имеешь права никому вредить! - пищал первый голос.
- Мы этого не позволим! - попискивал второй. - Мы - неуничтожимы!
- Твоя энергия велика, но бессмысленна! - крикнул первый.
- Уходи! - вторил ему другой.
- Замолчите! - отмахнулось оно. - Это вы бессмысленны! Потому что конечны. А я нет.
- Но у тебя нет и начала! - раздался чей то голос.
Этого ещё не хватало! Ещё один сгусток? Может, хватит уже с него. С этими-то не знает, что делать и как быть.
- Кто это? - спросило оно, чувствуя какую-то ниточку от того, кто был рядом. И, кажется, она тянулась от говорящего к его гостям-сгусткам. Но, из-за них, повисших на нём молекулярно-логических, оно не имел возможности её точно проследить. Поскольку они отвлекали его внимание своим писком:
- Не смей его трогать! Не нарушай Кодекса! Он - парламентёр!
