В инструкции сказано, что результат появится через три минуты. Боюсь, что упаду в обморок от волнения задолго до этого.
Если я беременна, это значит только одно… Смерть Карсона. Достаточно того, что мы дурачились за спиной моего отца, но теперь, я, возможно, беременна? Мой отец не проявит к нему милосердия.
Это полностью выходит из-под контроля.
Таймер на моем телефоне звонит… Результат готов.
Я смотрю на тест и прерывисто вздыхаю.
Положительно.
Мое сердце падает в желудок, когда я читаю эти слова, а мозг не верит истине, которая находится прямо передо мной.
Я жду несколько минут и беру еще один тест из синего пакетика, глупо думая, что первый просрочен или еще что.
Я жую губу и жду еще три минуты.
Положительно.
Слезы заполняют мое зрение и стекают по щекам. Я беременна. Больше нет смысла отрицать это. Часть меня и часть Карсона теперь растет внутри меня. Всепоглощающее чувство яростной защищенности охватывает меня, и я знаю, что бы ни случилось, я буду защищать этого ребенка с чьей-либо помощью или без нее.
Я издала приглушенный всхлип и бессознательно положила руку на живот. Я всегда хотела быть матерью. Конечно, я бы сделала все по-другому, если бы могла, но слишком поздно думать о том, что, если. Я беременна от Карсона, и ничто не изменит этого факта.
Как бы мне ни было больно думать об этом, я знаю, что единственный способ выжить – это сбежать. Убежать и оставить этот мир позади. Мне будет чертовски больно расставаться с семьей, но это жертва, которую я готова принести ради своего ребенка, и если Карсон захочет присоединиться ко мне, пусть будет так, но после того, что он сказал мне прошлой ночью, я не буду сильно его упрашивать.
Я мою руки и смотрю на себя в зеркало. Это только вопрос времени, когда живот станет заметен, и нужно начать готовиться к этому сейчас, если есть хоть какой-то шанс сбежать.
Нежно провожу рукой по животу с тихим обещанием. Я никому не позволю причинить тебе боль.
Надеюсь, что Карсон почувствует то же самое, когда я скажу ему.
~
— Эй, ты в порядке? Ты молчишь с тех пор, как мы вышли из магазина, — спрашивает меня Ланс, когда мы сидим в машине на подъездной дорожке Карсона.
Я натянуто улыбаюсь ему.
— Да. Просто очень устала, — говорю я, надеясь, что он не заметит очевидной лжи.
Он, кажется, купился.
— Я тоже. Блин, эта Нина… — он громко свистит. — Она та еще штучка, да?
Я пожимаю плечами:
— Конечно, Ланс, — бедняга понятия не имеет.
— Что ж, спокойной ночи, Элайна.
Я отстегиваю ремень безопасности, крепко держа тест в кармане.
— И тебе тоже, — я выхожу из машины, и в животе у меня бурлит ужас.
Рассказать Карсону можно одним из двух способов: очень хорошим или очень плохим.
Я открываю входную дверь и замечаю, что весь свет в доме снова выключен, и нигде нет никаких признаков Карсона. Меня это немного смущает, потому что я видела его машину, а в это время он обычно болтается на кухне или в гостиной. Я пожимаю плечами, не желая размышлять об этом. Наверное, он все еще оправляется от сильного похмелья. Я пробираюсь к лестнице, задерживаясь на нижней ступеньке.
Сейчас подходящее время, чтобы сказать ему? Или нужно подождать и подумать? Я отрицательно качаю головой. Никогда не бывает подходящего времени для чего-то подобного. Я слышу легкое шарканье из комнаты. Прежде чем потерять мужество, я достаю из кармана тест и поднимаюсь по лестнице.
С глубоким вздохом я поворачиваю ручку двери в спальню, и первое, что появляется в поле зрения, – это различные предметы одежды, разбросанные по всему полу, и рамки фотографий, сбитых с полок.
Растерянно оглядев комнату, мои глаза останавливаются на двух знакомых фигурах – в моей постели, оба голые.
— Какого черта?! — кричу я, чувствуя, как от этого зрелища у меня останавливается пульс.
Все, что я вижу, – это силуэт девушки сверху и Карсона под ней. Она оглядывается с блеском в глазах, и мое лицо бледнеет.
Нина смотрит на меня и стонет от удовольствия, когда рука Карсона сжимает ее зад, крепко прижимая ее к себе с плотно закрытыми глазами.
Он поворачивается ко мне с навязчивым отсутствием эмоций, как будто ему все равно, что мое сердце буквально разрывается на куски прямо у него на глазах. Он не выказывает никаких угрызений совести. Он хочет, чтобы я это увидела. Он хочет, чтобы я его ненавидела, и в этот момент я правда ненавижу. В этот момент он самый худший человек, каким только может быть, и я ненавижу его за то, что он причинил мне столько боли.
Мое сердце словно летит на пол, и мне приходится опереться о дверной косяк, чтобы не упасть при виде того, что происходит.
Его глаза задерживаются на моем лице с ухмылкой, а потом видят тест в моей руке. Он останавливает дальнейшие действия и резко отталкивает от себя обнаженное тело Нины. Она вскрикивает и прижимается к подушкам, с усмешкой натягивая на себя одеяло.
Мои глаза задерживаются на ней, прежде чем видят обнаженную фигуру Карсона, смотрящую на меня.
— Что это у тебя в руках, Элайна?
На глаза наворачиваются слезы. Мне так больно, что я даже не могу нормально думать. Как он мог так поступить со мной?! Гнев вспыхивает в моих венах, и я ничего не могу с собой поделать, я срываю одеяло с кровати и бросаю его на пол.
— Нина? Серьезно, Карсон? Неужели ты не мог хотя бы найти кого-то менее отчаянного?
— Не позволяй ей так со мной разговаривать, Карсон!
Его взгляд прикован к руке, которую я сейчас прячу.
— Убирайся к черту, Нина, — сердито заявляет он резким тоном.
— Что значит «убирайся»? Мы еще не закончили, Карсон. Скажи этой избалованной сучке, чтобы она ушла!
Его терпение лопнуло, и он грубо хватает ее за шею.
— Я больше не буду повторять. Сказал же уйти. Сейчас же.
На ее лице появляется выражение ужаса, и она встает с кровати, собирая с полу одежду.
— Прекрасно! — она поворачивается ко мне с горящими глазами. — Ты ему наскучишь, Элайна, и я буду рядом каждый день. Такого человека, как он, не укротишь. Только твой отец способен на это, Элайна, но это не помешает мне сделать Карсона своим. Я позабочусь об этом.
Я стою перед ней.
— Ты меня не пугаешь, Нина.
Ухмылка пробегает по ее некогда красивым чертам лица.
— Ты не меня должна бояться.
Прежде чем я успеваю спросить, что она имела в виду, Карсон бросает на нее предупреждающий взгляд, и она уходит, подмигивая мне, выходя за дверь.
— Элайна… — Карсон начинает подходить, и видя его в таком состоянии, что-то внутри меня обрывается, и я не могу сдержаться.
Он пытается подойти ко мне, но я отталкиваю его.
— Не смей! Как ты мог это сделать? — на этот раз слез нет, только яростный, ничем не сдерживаемый гнев.
Он резко пробивает стену возле меня кулаком.
— Я не знаю, что еще делать, Элайна! Мы зашли слишком далеко. Я не могу продолжать это делать!
— Не знаешь, что делать?! Да все что угодно будет лучше, чем это!
Я толкаю его изо всех сил и наношу удар за ударом ему в грудь. Он крепко берет меня за руку и прижимает к стене.
— Прекрати, Элайна! — сердито требует он.
— Нет! — я борюсь с ним, чтобы освободиться, но он не шевелится. — Отпусти меня, ублюдок!
— Хочешь уйти? Тогда, блять, уходи! — он с горечью отпускает меня. — Я никогда этого не хотел! Ты упрямая сука, мы просто трахались! — его грудь вздымается и опускается, когда я понимаю, в чем он только что признался.
Он никогда не хотел меня.
Это была ложь.
Я смотрю на него так, словно он только что дал мне пощечину. С таким же успехом он мог бы это сделать, потому что я физически чувствую, как мое сердце разбивается вдребезги.
Он отстранился от меня и одним махом сбросил все с комода.
— С самого начала я знал, что не должен был делать этого. Как я мог быть таким тупым? Черт! — он продолжает бросаться на комнату, а я застыла в углу, наблюдая за человеком, чьего ребенка ношу в животе.
