— Потом ты переехал жить в Бирмингем, — продолжал Левинн. — Ты учился сперва в Итоне, затем в Кембридже. Позже ты отправился в Лондон и изучал там музыку. Ты написал оперу.
Грин просто-таки расхохотался.
— Тут вы ошибаетесь, сэр. Я не отличу одну ноту от другой.
— Разразилась война. Ты был произведен в офицеры и направлен в нестроевые части. Женился... — Себастиан сделал паузу, но Грин никак не отреагировал, — и уехал во Францию. Через год весной пришло сообщение, что ты убит в бою.
Грин недоверчиво уставился на него. Что за вздор несет этот человек? Сам он не помнил ничего из сказанного выше.
— Произошла какая-то ошибка, — сказал он уверенно. — Мистер Дейер, должно быть, был моим «двойником», как это принято называть.
— Это не ошибка, Вернон, — сказала Джейн Хардинг.
Вернон перевел взгляд с Себастиана на нее. То, как тепло и доверительно она это произнесла, убедило его лучше всего остального. Он подумал: «Это кошмар. Сон наяву. Так не бывает». Его всего начало трясти, он не мог остановиться.
Левинн встал, смешал несколько напитков, стоявших на подносе в углу, и принес ему.
— Выпей залпом, — сказал он. — Тебе станет лучше. Это шок.
Грин выпил. Это его успокоило. Дрожь немного утихла.
— Ради Бога, сэр, — проговорил он, — поклянитесь, что это правда!
— Клянусь, это правда, — ответил Себастиан.
Он придвинул стул и сел поближе к другу.
— Вернон, старина, ну неужели ты совсем меня не помнишь?
Грин отчаянно, мучительно вглядывался в его лицо. Что-то, казалось, промелькнуло, но очень слабо. Как больно, как больно пытаться вспомнить! Что-то было — но что? Он сказал неуверенно:
— Ты... вырос? — Он протянул руку и дотронулся до ушей Себастиана — Мне кажется, я помню...
— Он помнит твои уши, Себастиан! — воскликнула Джейн и, отойдя в сторону, опустила голову на каминную полку, заливаясь смехом.
— Прекрати, — Себастиан встал, налил еще один стакан и протянул его Джейн. — И для тебя лекарство.
Она выпила, отдала ему стакан и, слабо улыбнувшись, сказала
— Извини. Больше такое не повторится.
Грин продолжал совершать открытия.
— Ты... ты мне не брат, верно? Но ты жил поблизости. Да, ты — сосед...
— Все правильно, старина, — Себастиан потрепал его по плечу. — Не бойся, вспоминай дальше, скоро память вернется.
Грин посмотрел на Джейн и спросил вежливо и робко:
— Ты не... Ты моя сестра? Кажется, я что-то помню про сестру.
Джейн только покачала головой, будучи не в состоянии ответить. Грин вспыхнул.
— Извините. Мне не следовало...
Себастиан перебил его.
— У тебя не было родной сестры, но была двоюродная. Вы жили вместе. Ее звали Джозефин. Но мы называли ее просто Джо.
Грин задумался.
— Джозефин... Джо. Да, кажется, припоминаю что-то.
Он помолчал и еще раз надрывно спросил:
— Вы уверены, что меня зовут не Джордж Грин?
— Совершенно. Ты все еще считаешь себя им?
— Да... И вы говорите, я пишу музыку — сам? Серьезную, не регтайм?
— Серьезную.
— Все это какое-то... сумасшествие. Именно сумасшествие.
— Не волнуйся, — ласково сказала Джейн, — просто мы поторопились сказать тебе все сразу, не следовало этого делать.
Грин переводил взгляд с одного на другую. Он был потрясен.
— И что мне теперь делать? — беспомощно спросил он.
Себастиан ответил, мгновенно приняв решение:
— Ты должен остаться здесь, с нами. Ты пережил сильный шок. Со старым Блайбнером я все улажу. Он хороший человек, он поймет.
— Я не хотел бы, чтоб у него были проблемы из-за меня. Он был страшно добр ко мне.
— Он поймет. Кое-что я ему уже сказал.
— А как же машина? Я не хочу, чтобы на ней ездил кто-то другой. Я только-только привел ее в порядок, и ход у нее стал...
Он снова превратился в шофера, с его проблемами и заботами.
— Понимаю, понимаю, — нетерпеливо перебил Себастиан. — Но сейчас, дружище, самое главное — привести в порядок тебя. Мы наймем тебе первоклассного врача.
— При чем тут врач? — спросил Грин слегка враждебно. — Я совершенно здоров.
— Возможно, но врач все равно должен тебя осмотреть. И не здесь, а в Лондоне. Мы не хотим, чтобы поползли разные слухи.
Что-то в том, как он это сказал, заставило Грина снова покраснеть.
— Вы имеете в виду мое дезертирство?
— Нет-нет. По правде говоря, я вообще в это не верю. Нет, я говорил совсем о другом.
Грин вопросительно посмотрел на него. Себастиан подумал: «Ему все равно придется узнать об этом рано или поздно». Вслух он сказал:
— Видишь ли, твоя жена тоже думала, что ты умер. И она вышла замуж во второй раз.
Себастиан опасался, какую реакцию вызовут его слова. Но Грин, казалось, воспринял это с юмором.
— Да уж, неловко вышло, — усмехнулся он.
— Тебя это нисколько не огорчает?
— Как может огорчать то, чего не помнишь? — Он помолчал, словно впервые задумавшись над этим. — А мистер Дейер — в смысле, я — любил ее?
— В общем... да.
Но на лице Грина снова показалась улыбка
— А я-то был так уверен, что не женат! Но все равно... — его лицо вновь омрачилось, — все это так страшно!
Внезапно он взглянул на Джейн, словно ища защиты.
— Вернон, милый, — сказала она, — все будет хорошо.
Она помедлила и, как бы невзначай, спросила
— Ты говоришь, что отвозил мистера Блайбнера в «Могучие Братья». Ты никого там не встретил — из тех, кто там живет?
— Я видел мистера Четвинда.. и какую-то женщину, когда гулял в нижнем саду. Я решил, что это миссис Четвинд — такая светловолосая, симпатичная.
— А она — видела тебя?
— Да. Она как будто испугалась. Прямо побелела вся и задрожала, как заяц.
— Боже... — Джейн зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.
Грин стал размышлять вслух:
— Видимо, она решила, что знает меня. Она, должно быть, одна из тех, кто знал его — меня — когда-то, поэтому она и убежала Да, видимо, так и было.
Он был очень доволен своими выводами. Внезапно он спросил:
— А у моей матери рыжие волосы?
Джейн кивнула
— Так вот что это было...
Он виновато поднял глаза.
— Извините. Я просто кое о чем подумал.
— Я пойду поговорю с Блайбнером, — сказал Себастиан. — Джейн побудет с тобой.
Он вышел из комнаты. Грин, сидя на стуле, наклонился и обхватил голову руками. Он ощущал острое беспокойство и тоску — особенно рядом с Джейн. Совершенно ясно, что он должен знать ее — а он не знает. Она говорила «милый Вернон». Ужасно странно, когда люди знают тебя, оставаясь при этом совсем чужими. Если заговорить с ней, надо будет, видимо, называть ее Джейн — а он не может. Она чужая для него. Но, наверное, придется к этому привыкнуть. И они будут называть друг друга Себастианом, Джорджем и Джейн — нет, не Джорджем — Верноном. Какое глупое имя — Вернон. Возможно, и сам он был глупым.
«Я считаю, — сказал он про себя, отчаянно пытаясь осознать, кто же он на самом деле, — что я был глупым».
Он ощутил чудовищное одиночество — он был оторван от реальности. Он поднял голову и увидел, что Джейн смотрит на него. В ее глазах было столько сочувствия и понимания, что он почувствовал себя чуть менее одиноко.
— Очень страшно в первый момент, правда? — сказала она.
Он ответил вежливо:
— Очень трудно. Не знаешь... не понимаешь, где оказался ты сам и все, что тебя окружало...
— Я понимаю.
Больше она ничего не говорила, просто тихонько сидела рядом. Его голова опустилась на грудь. Он задремал. Прошло всего лишь несколько минут, но ему показалось, что он проспал много часов подряд. Джейн погасила все лампы, кроме одной... Он проснулся как от толчка Она быстро сказала
— Все хорошо.
Он уставился на нее, прерывисто дыша Значит, кошмар продолжается и невозможно проснуться. И надвигается что-то еще более страшное — что-то, чего он пока не знает, но оно точно есть. Вот почему все смотрят на него с такой жалостью.
Внезапно Джейн встала. И не понимая, что делает, он закричал:
— Останься со мной! Прошу тебя, пожалуйста, останься со мной!!!
Он не понял, почему вдруг ее лицо исказила такая боль. Что он такого сделал? Он повторил:
— Не покидай меня. Останься со мной...
Джейн вновь опустилась на стул рядом с ним и взяла его за руку. А потом очень нежно сказала:
— Я не уйду.
Он успокоился, позволил себе расслабиться. Через минуту-другую снова начал дремать.
На этот раз пробуждение было тихим. Та же комната, ничего не изменилось, его рука — в руке Джейн. Он робко заговорил:
— Ты... ты не моя сестра? Ты была.. Мы друзья?
— Да
— Хорошие друзья?
— Хорошие друзья.
Он замолчал. Но уверенность в его сознании росла и крепла Неожиданно он выпалил:
— Ты — ты моя жена, да?
Он был в этом уверен. Она мягко убрала руку. Он не мог понять выражения ее лица. Это его напугало. Джейн встала
