Энн Кэрберри
Сбежавшая невеста
— Хорошо. Проигравший повезет Джульетту.
— Заткнись, Мик! — сквозь зубы процедил Триб Бентин. — Ради Бога, она может услышать тебя!
Младший брат фыркнул в ответ:
— Дьявол, меня не волнует, слышит меня эта женщина или нет. С тех пор, как она появилась здесь, нас преследуют неприятности, и вы не можете этого не замечать. — Он указал на ногу Триба, в гипсе покоющуюся на подушках. — Господи, это же из-за нее ты сломал ногу, Триб!
— Это был несчастный случай. — Риттер Слоун метнул сердитый взгляд на свояка.
— Несчастный случай, конечно же! — Мик взглянул на Риттера, затем обвел взглядом остальных. Ему было ясно, что Джерико, Шед и даже сам Триб были на стороне мужа сестры. — Послушайте, — вскипел он, — если бы она не пыталась бежать, то не напутала бы лошадь Триба, и эта чертова лошадь не понесла бы, и не сбросила Триба на землю, и не наступила бы на него в придачу!
Джерико тихо засмеялся, но, поймав взгляд Триба, сразу замолк.
Мик вздохнул, набрав полные легкие воздуха. Он заметил, что крупное лицо старшего брата пылало от гнева и запоздало сообразил, насколько глупо было напоминать Трибу о том, как его сбросила лошадь. Дьявол, вдобавок к боли в сломанной ноге — еще и беспомощность! Этого достаточно, чтобы убить мужчину.
— Эта чертова лошадь не сбросила бы… — проворчал Триб. — Да я… — Он сделал длинную паузу, затем добавил: Теперь это уже неважно.
— Нет, важно, черт возьми!
Шедрик толкнул Мика, но тот не обратил внимания и продолжал:
— С той минуты, как мы с Джерико оседлали лошадь для этой проклятой женщины, она, точно гвоздь в ботинке, не дает нам покоя! Я говорил вам: послушайте доброго совета, давайте отпустим ее на все четыре стороны, и пусть катится к своему дружку в Монтану!
Все надолго умолкли. Дрожащий свет керосиновой лампы освещал дальнюю часть комнаты и играл на лицах пяти мужчин. Холодный горный ветер задувал через неплотно закрытое окно и шевелил накрахмаленные светло-голубые занавески.
Триб приподнялся над резной спинкой своей массивной кровати и сел так, чтобы видеть всех собравшихся. Наконец, глава семейства Бентинов заговорил:
— Никто не спрашивает, Мик, твоих советов.
— Триб…
— Нет! Конечно! Я уже отослал телеграмму отцу девчонки. Даффи надеется, что мы вернем ее обратно в Техас; это мы и собираемся сделать.
— Ладно, раз ты так решил. Но откуда отец девчонки, этот Даффи, знает тебя и как он нас нашел? — спросил Джерико.
— И, — полюбопытствовал Шедрик, — почему бы нам просто не посадить ее на поезд? Из того, что Мик мне рассказал, следует, что твои приятели уже «позаботились» о тех парнях, которые побеспокоили ее в Монтане. Черт возьми! Она прекрасно доберется до дома сама!
— Нет, — Триб свирепо посмотрел на своих братьев. Он не желал терять больше времени на объяснения. Все, чего он хотел, так это покончить с этим делом и не иметь никаких обязанностей перед Даффи. — Нет, самой ей не справиться. Те люди были наняты ее бабкой в Мексике. Судя по тому, что я слышал от Даффи, эта старая карга вряд ли откажется от своей затеи после первой же неудачной попытки. Будет еще много всяких трудностей, и наша задача — устроить так, чтобы девчонка миновала их.
Триб умолк и зло потер челюсть. Не прошло и недели с его возвращения, а столько уже всего произошло: он узнал, что его сестра вышла замуж, ввязался в перестрелку из-за свояка и, вдобавок, сломал ногу. Но начатое необходимо довести до конца.
Медленным взглядом Триб обвел знакомую спальню. Когда-то это была комната его родителей. Они давно умерли, и теперь только их свадебный портрет, все еще висящий на стене, напоминает о том, что эта комната раньше принадлежала кому-то другому. Так было, потому что так должно было быть. Теперь он стал главой семьи, и от этого не избавишься. А когда ты — глава семьи, тебе приходится выполнять кое-какие обязанности, даже идя на компромисс с самим собой. Теперь ему быть в ответе и за ранчо Бентинов, и за то, чтобы семья выжила. Триб глубоко вздохнул и машинально потер больное бедро.
Он молча изучал близнецов, стоящих возле его кровати. Вот, наклонившись, опирается на перила Джерико, который во всем находит что-то смешное. Прислонившись к стене, стоит Шедрик — тихий, задумчивый. Рядом с ним — Мик. Триб усмехнулся. Упрямства этого парня хватило бы на всех троих.
Повернув голову, Триб какое-то время наблюдал за Риттером Слоуном, и, наконец, решил, что, вобщем-то, одобряет мужа сестры. Правда, у него было прошлое, но у кого, черт возьми, его нет?! По крайней мере, у Слоуна была голова на плечах, и использовал он ее не только для того, чтобы носить шляпу.
— Ну? — сказал Джерико резко, чтобы заставить Триба вернуться к разговору. — Так где все же ты встретил этого парня?
— Это долгая история — ответил тот и мысленно добавил, что не собирается ее рассказывать. — Для вас, мальчики, достаточно знать, что я встретил его на войне — он медленно перевел взгляд с одного на другого. — И я в долгу перед ним.
Джерико спокойно встретил взгляд брата и слегка наклонил голову. Шед тоже выразил согласие… Риттер коротко кивнул. Красноречиво глядя на Мика, Триб ждал. Казалось, даже рыжие волосы и спутанная борода Мика всем своим видом показывали, что он против, но, наконец, и последний брат пробурчал:
— Ладно!
— Хорошо. — Триб поднял правый кулак. В нем были зажаты три соломинки примерно одинаковой длины.
— Почему только три? — прищурив глаза, негромко спросил Риттер.
— Не злись, — усмехнулся Триб, — во-первых, Хелли убьет меня, если я пошлю новоявленного муженька в черт знает какую поездку вдвоем с хорошенькой девчонкой…
Риттер отошел от стены, но, прежде чем он заговорил, Триб добавил:
— А во-вторых, едва ли мы можем позволить тебе разгуливать в округе, когда уже начали распространяться слухи, что ты мертв.
— Если кое-кто запасся лишней головой, то почему бы ему не позволить своим «добрым друзьям» продырявить эту? — Джерико иронично кивнул на Слоуна, не обращая внимания на то, что Риттер нахмурился.
— Дьявол, вся беда в том что у нас хватило глупости помочь тебе остаться в живых. А теперь ты хочешь уйти отсюда, чтобы быть убитым каким-нибудь остолопом, который не прочь это сделать просто ради репутации бойкого парня. — Шед мотнул головой и нахмурился.
Риттер глубоко вздохнул и с шумом выдохнул. Его лицо напряглось, и каждому было ясно, как ему хочется продолжить этот спор. Разумеется, такой человек, как Риттер Слоун, не любит оставаться в стороне только из-за собственной безопасности. Наконец, он кивнул и отступил назад, наблюдая за тремя остальными, начавшими тянуть жребий.
