Запретная одержимость - М. Джеймс

Это история Макса и Саши, и она содержит сюжетные моменты, отсылающие к событиям в трилогии "Невеста мафии". Вам не обязательно читать ту серию, чтобы насладиться этой трилогией, но, если вы читали, то лучше поймете, о чем здесь говорится. Эта книга посвящена тяжелым, чувствительным темам, включая, но не ограничиваясь ими; похищение людей, нападение, сексуальное насилие, принудительную потерю девственности, посттравматический стресс, пытки и месть. Это также история бывшего священника, борющегося со своими нарушенными обетами, и пути выхода из этого. Здесь содержатся упоминания и сцены членовредительства. Если какая-либо из этих тем особенно сложна для вас или если вы сами сталкивались с ними, пожалуйста, читайте с осторожностью.

САША

— Прошел год.

— Сегодня?

— Ну, я не знаю точной даты. Это не то, чтобы… врезалось мне в память. Я знаю, некоторые люди думают, что так и должно быть, но это не так. Я просто знаю, что это было летом. На складе, где они нас держали, там был климат-контроль, и у нас было много воды, мы были ценны, так что не похоже, чтобы с нами плохо обращались. Но все равно было жарко. Все мы были измотаны перелетом.

— А ты боялась?

— Конечно. Мы уже говорили об этом раньше.

— Я просто думаю, что именно сегодня, из всех дней, было бы неплохо переоценить свои чувства по поводу того, что произошло. Несколько месяцев назад мы говорили о том, что ты должна попытаться пойти на свидание, чтобы наладить более нормальные отношения с мужчинами. Без насилия. Твой работодатель…

— Перевернул всю свою жизнь. Он хороший человек. Он изменился. В том, что случилось со мной, не было его вины.

— Ну, в некотором смысле…

— Это не так.

— Хорошо. Ну, насчет свидания. Ты пробовала?

— У меня нет никакого интереса.

— Это из-за человека, о котором ты мне рассказывала? Священник?

— Бывший священник.

— Ну, да, но… он не проявил к тебе никакого романтического интереса до сих пор, не так ли? И ты не веришь, что он проявит. Так что, может быть, пришло время…

— Не сегодня. Не тогда, когда прошел всего год.

Мой разговор с психотерапевтом снова и снова прокручивается у меня в голове, когда я выхожу из высотного здания в центре Манхэттена, на теплый летний воздух. Выходя, я вдыхаю его полной грудью несмотря на то, что здесь сильно пахнет потными телами, уличным мусором, жарящимися хот-догами и другой уличной едой, потому что я все равно предпочитаю его больничному запаху кабинетов с кондиционированным воздухом.

Я знаю, что сказал бы по этому поводу мой психотерапевт. Она бы сказала, что многочасовой перелет на грузовом самолете из России в Нью-Йорк, набитом другими перепуганными, плачущими женщинами, за которым последовали дни, проведенные на складе в ожидании моей продажи неизвестному мужчине, заставил меня с подозрением относиться к замкнутым пространствам. Она бы сказала, что мое желание чаще бывать на улице несмотря на то, что меня буквально подобрали на улице, проистекает из тех дней заточения, которые привели к той единственной ночи, которая навсегда изменила мою жизнь.

Тяжелые, мясистые руки, отпирают дверь и тянутся ко мне. Обещая мне многое. Свободу. Я знала, что он не мог мне этого дать, но это не имело значения. Он только притворялся, что торгуется со мной. Он собирался получить то, что хотел, несмотря ни на что.

Иногда я думаю, что худшее во всем этом не только в том, что мой единственный опыт с мужчиной, мой первый раз, был вынужденным, но и в том, что это было с кем-то настолько совершенно и донельзя глупым. Человеком, который думал несмотря на то, что он был никем, что он может украсть у такого человека, как Виктор Андреев.

Я засовываю руки в карманы джинсов, ускоряя шаг, пока иду по улице к своему любимому кафе. Катерина настаивает, чтобы я брала отгул на весь день в те дни, когда у меня назначены сеансы терапии, конечно, у одного из самых востребованных в Нью-Йорке психотерапевта, а может, и во всей стране, и все это оплачивает Виктор. Человек, который когда-то был моим похитителем, а теперь стал моим работодателем.

Моему психотерапевту нравится говорить много гадостей о Викторе, но она более чем счастлива брать у него деньги.

Из-за этих плановых выходных я составила небольшой распорядок дня в дни моей терапии. Мои встречи обычно назначаются на утро, а после я иду в кофейню в нескольких кварталах отсюда и беру кофе с выпечкой. Я сажусь в одно из мягких бархатных кресел у окна, смотрю на проходящих мимо людей и размышляю.

Моя жизнь стала намного лучше, чем была, во многих отношениях. В России я была приемным ребенком, который вырос вне системы, попрошайничая на улицах. Я проводила ночи в приюте, где мне повезло, что я не лишилась девственности насильно задолго до того, как мужчина со светлыми волосами и пронзительными голубыми глазами подошел ко мне на улице и спросил, хочу ли я получить шанс изменить свою жизнь. Я проводила свои дни голодной, испуганной, неуверенной в том, что принесут мне следующие часы и как я смогу выпутаться из ситуации, в которую, казалось, загнала меня жизнь.

Конечно, я была в ужасе, когда руки в черных перчатках схватили меня сзади, когда блондин заговорил со мной, и меня затащили на склад, затем в самолетный ангар, и втиснули в самолет. Я не знала, зачем меня забирают и куда. Даже когда блондин подошел ко мне в ангаре, прикоснулся к моим рыжеватым волосам и миниатюрному личику сказав с улыбкой:

— Виктор будет так доволен ценой, которую за тебя дадут, — я не до конца осознавала, к какой участи меня отправляют. Я только чувствовала, что это не может быть хуже того, что уже происходило со мной.

Конечно, я была неправа. Но в этом не было вины Виктора. И я всегда буду благодарна ему за то, что он позволил мне увидеть, как он пустил пулю в голову человеку, который причинил мне боль. Потому что его собственность была тронута. Не потому, что он заботился обо мне, как говорил мой психотерапевт в прошлом. Но я не совсем в это верю. При всех его моральных недостатках, я считаю, что Виктор