Ничего не вижу. Ты будешь моей - Мира Митрофанова

Георгий

— Георгий Владимирович, там… Ой, — голос замершей в дверях секретарши заставил тяжело вздохнуть. — У вас всё в порядке?

— А похоже? — хмыкнул я, нехотя выпрямившись в кресле, в котором так удобно лежал, пока не пришла Карина, и потёр ладонями лицо. — Что «там» у тебя?

— Практиканты пришли.

— Отдай их кому-нибудь из старших менеджеров, — отмахнулся я, снова раздражаясь. Молодняк должна была встретить Женя, но… — Евгения Ефимовна не вернулась?

— Нет, — уже из приёмной крикнула мгновенно ретировавшаяся Карина, а через несколько мгновений сбежала и оттуда — только шпильки сверкнули.

И правильно, в древние времена гонцов за плохие вести казнили, а мне сейчас очень хотелось кого-нибудь убить. Но, увы, единственной жертвой, над которой я мог вдоволь поиздеваться, оказалась присланная час назад заявка на совместный грант. Моя компания была единственным дистрибьютором медицинского оборудования в регионе. Большинство частных клиник и лабораторий закупались именно у нас, и, разумеется, многие хотели видеть «GVЛаб» своим коммерческим партнёром — обычно я сразу отказывался, но в этот раз поддался на уговоры бывшего однокурсника и согласится посмотреть проект. О чём, впрочем, уже пожалел.

— К чёрту…

Устав марать красным маркером непотребство, которое не стоило даже потраченной на распечатку бумаги, я отбросил на край стола ворох листов и покосился на молчавший мобильный. Через полчаса должна была начаться видеовстреча с новым европейским поставщиком, а Женя всё ещё не пришла.

Мы работали вместе уже больше пяти лет. Она была моей правой рукой и всем остальным набором жизненно важных органов. Пожалуй, даже другом, но я предпочитал не смешивать работу и личную жизнь. Женя тоже. Несмотря на порой раздражавшую прямолинейность, она всегда соблюдала субординацию, а я отвечал тем, что старался не беспокоить в выходные и щедро компенсировал сверхурочные… Но сегодня моя идеальная помощница сломалась. И чем дольше она отсутствовала в офисе, тем сильнее становилось сменившее злость чувство беспокойства. Несколько раз я порывался позвонить Жене сам, но остатки растоптанной мужской гордости не позволили — не после того, в какие дали я оказался неожиданно послан, потому что не дал отгул. Евгения, впрочем, даже не попыталась объяснить причину столь острой необходимости внезапно уйти с работы. Просто наорала, бросила что-то про увольнение и, напоследок хлопнув дверью, оставила меня обтекать дерьмом.

И всё же, я был искренне уверен, что Женя не пропустит встречу, которую так долго готовила… Но ни до, ни во время, ни в конце разговора она не подключилась, так что я, попрощавшись с партнёром, а потом и со своими принципами, потянулся за телефоном. В этот самый момент экран засветился входящим вызовом, и меня накрыло волной смешанного с негодованием облегчения.

— Успокоилась?

Однако радость оказалась преждевременной, потому что детский голос на том конце явно принадлежал не Жене.

Георгий

— Георгий Владимирович? Меня зовут Василий, — зачастил тонкий, чуть картавый голосок. — Я сын Жени Крыловой. Мы с мамой попали в аварию, она без сознания, я не знаю, кому ещё позвонить…

Конец фразы потонул в тихом всхлипе, а я не мог произнести ни звука. Так и сидел с открытым ртом, и пытался уложить в голове услышанное. Не знаю, что повергло меня в больший шок — произошедшее, наличие ребёнка у моей помощницы, о котором за пять лет я не услышал ни слова, или звонок от этого самого ребёнка. Должно быть, я приходил в себя слишком долго, потому что в телефоне послышался обречённый вздох.

— Извините…

— Где вы? — прохрипел я, до того как мальчик успел положить трубку, вскочил с кресла и тут же бросился к выходу, больше всего на свете желая, чтобы это была всего лишь чья-то дурацкая шутка.

— Рядом с маминой… — сбился пацан. — Вашей работой… — он снова замолчал, а через несколько мгновений продолжил, словно посмотрел по сторонам. — Не помню улицу, где палатки с цветами и большая реклама.

Я едва сдержался, чтобы не выругаться при ребёнке. На этом идиотском перекрёстке постоянно кто-то бился… Но Женя? Она ведь идеальный водитель! Как это вообще могло произойти?

— Что с… мамой? — с замиранием сердца выдавил из себя такое непривычное по отношению к помощнице слово.

Вслед что-то крикнула столкнувшаяся со мной Карина, но я лишь небрежно подтолкнул секретаршу в сторону приёмной и заскочил в лифт.

— Не знаю, — растерянно произнёс Василий. — У неё кровь на голове…

Шумно выдохнув сквозь стиснутые зубы, я на секунду прикрыл глаза. Воображение рисовало совершенно ужасные картины, но удивительное спокойствие мальчика пугало куда больше.

— Ты сам-то как? — как можно непринуждённее спросил я, привалившись затылком к холодной зеркальной стене лифта. — Цел?

— Да, — сын Жени вдруг ойкнул и перешёл на шёпот. — Больше не могу говорить.

И бросил трубку, вынудив меня недоумённо уставится на погасший экран. В этот момент двери лифта распахнулись, и я рванул на улицу.

— Твою мать…

Пробка, причиной которой, похоже, и стала авария, тянулась от самого офиса. Быстрее было дойти пешком… Вернее, добежать. К концу пятиминутного спринта я успел пару раз попрощаться с больным коленом и пообещать себе снова пойти в спортзал, если, конечно, не сдохну. Впрочем, мысли о порванном мениске и возможном инфаркте в неполные сорок быстро отошли на второй план, стоило увидеть смятый бок корейской малолитражки.

— Мужчина, сюда нельзя! — рявкнула на меня молоденькая медсестра, когда я, миновав рыдавшую в окружении полицейских «водительницу» внедорожника, рванул к Жене.

— Там моя жена… — ложь далась удивительно легко.

Впрочем, иначе меня бы не пустили. Лицо девушки тут же смягчилось. Сочувствующе поджав губы, она принялась что-то рассказывать, а я в ступоре смотрел, как реанимационная бригада оказывает первую помощь, и спрашивал себя, почему не дал Крыловой этот чёртов выходной. До сознания долетали лишь отдельные фразы. Позвоночник не повреждён, зрачки реагируют, дышит сама… Ножницы бесцеремонно разрезали любимую Женину блузку, обнажив расползавшуюся по рёбрам свежую гематому, на залитое кровью лицо опустилась кислородная маска, а в бледное, тонкое запястье воткнулся катетер от капельницы… В себя я пришёл, лишь когда носилки стали грузить в машину.

— Отвезите её, пожалуйста, в «МедЛюкс», — попросил я врача, но та вяло отмахнулась дежурным «не положено».

И такой ответ меня не устраивал.

— Послушайте… — В порыве раздражения я схватил женщину за плечо и тут же отпустил, благоразумно отступив на шаг под её ошарашенным взглядом. — Мы уже много