Хорни Папочка - Айли Карвен

«Приезжай» — светится сообщение на экране телефона, мысли путаются, ладонь сжимает чёрную широкую ленту. Отказ маячил отдаленными очертаниями ответного сообщения, я хотела оправдаться, удариться в лирическую благодарность, может быть, поделиться планами на жизнь, но уже без него, без наших встреч. Почему же я тогда тут, в трепетном ожидании?

Пришёл, бесшумно передвигаясь за дверью, за это время я научилась чувствовать его на расстоянии, по телу проходил импульс, мышцы сводило приятной судорогой. Закусила губы, с очередным обещанием перед собой и повязала на глаза ленту.

— Девочка моя, как ты себя чувствуешь? — Горячая ладонь коснулась щеки, палец по-хозяйски опустился на губы, слегка надавил, проникая внутрь, и проводя линию по плотно сжатым зубам.

От низкого бархатного голоса колени поджались, меня подхватили за талию, прижали к себе. Запах дорогого мускатного парфюма закружил голову, леденящее дыхание мелкими иглами коснулась шеи. Чёрная пелена перед глазами покрылась рябью, мрак начинал двигаться, кружить, завлекая в дурманящий водоворот.

— Сладкая, нежная моя, — растягивал слова, упиваясь немым дозволением. — Я по тебе скучал, пересматривал твои фотографии и не мог устоять, весь день думал только о тебе.

Наши встречи длились уже около года, я не знала его имени, пришлось записать в телефоне по-новомодному «Папочка», отчасти за подарки и возраст, единственное, что он решил мне озвучить. Промычала что-то бессвязное, не в силах больше слушать себя, отдаваясь во власть влечения и его полного контроля.

Похоть его не знала границ, наверное, именно на это крючок он меня подцепил, и секс стал своего рода наркотиком. От короткого сообщения пробирала дрожь, а голосовые на ночь заставляли сжимать подушку между ног, и вдаваться в фантазии (играть с собой без его дозволения было запрещено).

— Ты невероятно красива.

Задрал юбку, резко меня развернул, придерживая, чтобы не упала. Подушечки пальцев закружили по внутренней стороне бедра. Прижалась к нему спиной, как необходимость ощущать его в этот момент всем телом, твердые мышцы, металлический ремень, который больно упирался в поясницу. Краска разливалась по щекам от его желания и трущихся движений бёдер. Трусики скатились вниз, пальцы прошлись по клитору, заставляя прикусывать щёку, опустились ниже, проникая внутрь.

— Давай же, меня не нужно стесняться.

Мышцы сладко сжались, я начала двигаться в такт, позабыв о приличии и неустанных поисках своего мужчины, уже без лент. В его власти было пьянительно развязно, жгучее нарастающее влечение не позволяло остановиться, пока он не отстранился, тонко предчувствуя острую грань.

— Встань на колени.

Тело слушалось быстрее рассудка, он полностью владел им. Тяжелая рука опустилась на затылок, нежно массируя кожу. Невольно облизнулась, когда головка члена ударила по щеке, потом ещё раз. Притупленное ожиданием возбуждение вспыхнуло с новой силой до боли, мне нужна была развязка, запустила руку между ног, проникая в себя пальцами.

— Нет, — громогласный голос обрушился, в ту же секунду одернула руку. — Ты кончишь только на мой член.

Пискнула от нового удара, и поспешила кивнуть. Головка прошлась по линии губ, скользнула в рот. Он его размеров у меня опять будет болеть челюсть несколько дней, но сейчас я довольно сжимала его, стараясь проводить вдоль языком. Горло обожгло, как только он вошёл во всю длину, дыхание спёрло.

— Блять, ты шикарно сосешь, — слышалось где-то далеко, на задворках.

Слюна стекала по подбородку, от жадных движений немели губы. На касания зубов он слегка шлепнул меня по щеке, высунул член только для того, чтобы провести им по лицу, и вновь толкнулся в меня. Руки опустились на его бедра, когда дышать становилось невозможным, чтобы немного отдалиться, сделать глоток воздуха, но мои усилия не возымели эффекта. Закашлялась, когда он проник слишком глубоко.

— Тихо-тихо, моя маленькая, — остановился, коснулся моего лба своим. — Прости, я теряю рассудок рядом с тобой.

Нежный поцелуй превратился в плотоядную смесь его дыхания, проникающее в мои легкие, и острых покусываний. Грязные стоны разносились по комнате, с ним я была настолько цельной, что формальности не были нужны. Животная всепоглощающая страсть разрывала, усталая от длительного томления взаперти. Всё было для меня сейчас правильным, нужным, необходимым.

Подхватил на руки, осыпая шею поцелуями, опустил на мягкую постель. Влажный язык прошелся по животу, дразнящими посасываниями. Он прикусывал мою кожу, оставлял отметины, поднимался к груди. Одежда была отброшена, оголенная, я была открыта перед ним в усладу глаз.

— Не забывай, что ты принадлежишь мне, — язык коснулся груди. — Будь послушной, и «папочка» всегда будет радовать свою девочку.

Он знал, как был записан в моём телефоне и, кажется, его это устраивало.

— Хорошо, — срывающийся голос резал слух, не сразу я поняла, что он принадлежит мне.

Он переворачивал меня как пушинку, с такой легкостью и непринуждённостью, словно я вовсе ничего не весила. Ладони легли на талию, чуть сжали, чтобы я прогнулась, выставляя ягодицы к верху. Член его коснулся ложбинки, потерся, но не торопился входить. От изнывающей вожделения захныкала, эмоции били через край, я сходила с ума от раздирающей потребности заполниться. Он засмеялся, так свободно и открыто, что захотелось потонуть в звуке его голоса.

Руки сжали мои запястья, вынуждая меня прогнуться сильней, а потом резкий толчок, и весь воздух вышел из легких. Он что-то говорил, но я не в силах была расслышать, полностью поглощённая его грубыми движениями.

«Привет, может, выпьем кофе после работы?» — сообщение от Валеры оседало чувством вины. Хочу построить отношения, в это время, находясь под зависимостью неизвестного мужчины. Ответила согласием, рассматривая золотой браслет на руке — новый подарок. Пожалуй, на этом пора останавливаться, написала короткое сообщение «Папочке» и заблокировала номер.

Шпильки неприятно скрежетали от моей попытки добраться до работы быстрее генерального директора. Край белой блузки неряшливо высовывался испод талии юбки карандаш, мятыми линиями развеивался по ветру, и никак не желал заправляться обратно. Перебежала дорогу на красный свет, ловя в спину несколько нервных гудков, и кажется крик недовольства, скрытый за стеклом.

Чёрный мерседес плавно заехал на парковку, и я ускорила шаг. Красивый номер 666 говорил о его владельце красноречивее любых слов. Сатана в очках не знающий личных границ, «София Михайловна вас ничего не смутило? Встреча с Завьяловым назначена на час, и через тридцать минут с Троицким, в другом конце города» — и это в три часа ночи. После разговора я ещё сорок минут представляла, как