— Знаешь, у меня голова идет кругом. Не хочу тебя тревожить, но, должна признаться, когда я увидела тебя сегодня, бледную и больную, во мне все перевернулось, честно тебе говорю! Ты уверена, что это всего лишь несчастный случай? — неожиданно спросила она.
Соррел удивленно подняла брови.
— Конечно. Седло сползло, и я упала на… — Она замолчала, словно поняла что-то, но сразу же отогнала от себя нелепую мысль. — Тетя, вы должны рассказать мне, что случилось, — твердо проговорила она.
— Ах, дорогая, я не знаю, что и сказать. В общем, я получила сегодня очень… очень неприятное письмо и, повторяю, когда увидела тебя с разбитой головой, я испугалась… Дорогая, обещай мне не кататься в одиночестве. Это так опасно!
Соррел ничего не понимала.
— Что опасно? Какое письмо? От кого? — Не знаю, от кого, — с возмущением ответила тетя. — Только оно грозит бедой тебе или Ливии, если я не заплачу большие деньги. Теперь ты понимаешь, почему я не верю в несчастный случай. Боюсь, кто-то припугнул нас, чтобы я заплатила.
Соррел во все глаза смотрела на тетю.
— Господи Боже мой! Но ведь это — шантаж! И сколько же у вас требуют денег?
— Десять тысяч фунтов, — возмущенно проговорила тетя Лейла. — Теперь ты понимаешь, почему, увидев тебя рядом с лордом Уичерли, я так испугалась… Если ты упала не случайно, я просто не знаю, что и думать! В голове у Соррел вновь мелькнула нелепая мысль… Ее с самого начала удивляло, почему вдруг лопнула подруга, да еще так внезапно. Однако ей не хотелось говорить тете о своих подозрениях, и вместо этого она спросила:
— Милая тетя, вы ведь не собираетесь выполнять его требование?
— Тебе легко говорить! Признаюсь, мне тоже не нравится, когда у меня вымогают деньги. Это безнравственно и очень обидно. Но ты же понимаешь, я заплачу сколько угодно, лишь бы с тобой и с Ливией ничего не случилось. Согласись, все могло кончиться куда хуже… Хотя и так не сладко… если учесть лорда Уичерли. Я никому не позволю мешать счастью Ливии, хотя мне неприятно, когда мной так вертят.
— Лорда Уичерли? А он тут при чем? — искренне удивилась Соррел.
— Господи, девочка! Я, по-моему, ясно сказала… Или ты тоже плохо соображаешь? Мы как раз ждем, чтобы он что-нибудь сказал, и я заплачу вдвое больше, лишь бы ничего не сорвалось. Никогда себе не прощу, если он из-за этого откажется от Ливии. И Ливия мне не простит, — убежденно заявила тетя Лейла.
Соррел по-прежнему не хотела обсуждать маркиза, но все же проговорила:
— А вы правда думаете, что лорд Уичерли собирается предложить Ливии руку и сердце?
— Ну конечно, детка, а иначе зачем он приехал бы? Да любому видно, что он влюбился… Все они так. Ты не представляешь, сколько солидных мужчин, которые всего в жизни повидали, дуреют из-за нее.
Знаешь, я вспоминаю, как мы с твоей матерью выехали в свет. Боже, как мы кружили мужчинам головы!
Она вздохнула, погрузившись в воспоминания, но не прошло и минуты, как она тряхнула головой и вернулась к насущным проблемам.
— Если он приехал, значит, решился, и ничто не должно ему помешать. Не стоит закрывать глаза на то, что для него такая женитьба — мезальянс в глазах света, несмотря на красоту невесты и мои деньги. И можешь быть уверена, он увильнет без колебаний, если, не дай Бог, случится скандал. Чтобы этого не произошло, я на все готова. Пусть забирают все мои деньги.
Соррел не видела связи одного с другим, но она уже давно не пыталась понять сложные взаимоотношения людей в Англии. К тому же, помня о недавнем происшествии и своем поведении, она не считала себя вправе критиковать. Жалея тетю, она надеялась, что маркиз забудет о ее откровениях. И, тем не менее, она неожиданно проговорила:
— Если он такой человек, как вы думаете, тетя, то он не откажется от Ливии из-за какой-нибудь чепухи. Особенно если вы и Ливия ни в чем не виноваты.
— А вот в этом ты не права, дорогая, — возразила тетя Лейла. — Впрочем, это не удивительно, ведь ты незнакома с нашим высшим светом. И не надо хитрить. Я знаю, ты считаешь Ливию пустышкой и тебе не нравится ее погоня за титулом. Будь добра, говори со мной откровенно, — добавила она, к полному смущению племянницы. — Знаешь, иногда я думаю, что твоя мать оказалась умнее, уехав в Америку, где на многое смотрят, как мне кажется, проще. Ну скажи на милость, почему я должна терпеть чье-то высокомерие только за то, что мое богатство нажито трудом и мой род не берет начало от Вильгельма Завоевателя! Между нами, дорогая, потому что я никогда никому этого не смела сказать, но я считаю глупостью этим гордиться! Как будто в окружении Вильгельма не было висельников и грабителей похуже сегодняшних! Ну чем тут хвастаться, ума не приложу!
Как Соррел ни старалась, она не смогла сдержать смех.
— Конечно, вы правы, тетя. Но если лорд Уичерли такой, зачем он Ливии?
— Не спрашивай меня. Ливия, боюсь, уже положила на него глаз, и с этим ничего не поделаешь, — твердо заявила тетя Лейла. — А ведь я могу купить многих, кто считает, что я должна им кланяться в пояс. Это я-то! Нам надо как следует принять его сиятельство. И ты, дорогая, должна мне обещать, что ничего ему не скажешь!
На лице тети Лейлы читался неподдельный страх, и Соррел не посмела ей отказать. Кроме того, ей вовсе не грозило кланяться ему в пояс. Хорошо бы вовсе с ним не разговаривать.
Соррел поняла, что для тети Лейлы этот брак ничуть не менее желанен, чем для ее дочери. Уж так ей хочется отплатить всем, кто позволял себе задирать перед ней нос.
— Все очень хорошо, тетя, — сказала после долгого молчания Соррел, — но, мне кажется, если уж вас начали шантажировать, самое правильное — сообщить властям.
Тетя Лейла испугалась еще сильнее, выслушав это вполне разумное предложение.
— Сообщить? — в ужасе повторила она. — Ты что, с ума сошла? Ну, сообщу я, что потом? Потом полицейские будут шнырять тут, никого ни о чем не спрашивая, и, не дай Бог, натолкнутся на его сиятельство. Разве я тебе не сказала, что не желаю ничем его огорчать, когда он уже готов стать женихом?
— Но, милая тетя, надо же что-то делать с шантажистом, — возразила Соррел. — Неужели вы не понимаете, что он не остановится на одном письме? Стоит вам хоть один раз заплатить, и придется платить еще и еще. Сомневаюсь, чтобы даже вашего состояния хватило прекратить шантаж.
— Ты права, — согласилась практичная тетя Лейла. — Конечно, я не собираюсь становиться дойной коровой. Это только пока. Пусть Ливия и маркиз договорятся, а там… Впрочем, возможно, это всего лишь шутка. Хорошо бы. Посмотрим. Знаешь, я узнала о твоем падении и сразу подумала, а вдруг это не случайность. Вот и разболталась. Я уже тебе сказала, ни за что себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится, пока ты живешь под моей крышей.
