— Попробую, авось поможет.
Томаса вдруг хлопнула себя по коленям:
— Ой, вода кипит вовсю, а Роза куда-то запропастилась!.. Роза не вошла, а ворвалась в комнату.
— Манина, смотри, что мне Линда подарила!
Она показала Томасе платье, которое принесла от Эрлинды.
— Какое красивое…
— Удавиться!.. Здорово, Риго, я тебя и не заметила. Как жизнь?
— Хорошо. А у тебя?
— Да вот помыться надумала. Да платье сменить.
— А я так зашел, время убить.
Роза поставила на пол большой таз и выжидающе посмотрела на Ригоберто.
— Ну что? Никак, ты собираешься поглядеть, как я мыться буду?
Парень, смутившись, удаляется.
Томаса, помогавшая Розе, вдруг поняла, что плохо знает свою девочку.
Перед ней стояло гибкое, сильное существо с хорошо развитым телом, нежным и упругим, готовым для любви. Тело это непривычно ежилось под горячей водой, которую Томаса лила на него.
Такая девушка должна очень нравиться молодым людям.
Разумеется, кое-кто из них и на нее произвел впечатление. И кажется, этому уже есть доказательства.
— Слышь, Манина, — отфыркиваясь произнесла Роза, — а мама моя была красивая?
— Красивая, красивая…
— Красивей меня, что ли?.. А если мыться каждый день, как считаешь — можно поиметь такого жениха, как Рикардо?
— Ох, доченька, зря ты об этом размечталась… Он человек образованный, деликатный, а ты…
— А что — я? Говори уж, я привыкла. Дикарка, да? Попугай, до сих пор молча с задумчивым видом разглядывавший моющуюся Розу, вдруг завопил:
— Дикар-рка! Дикар-рка!
— Отвернись, бесстыжий!.. Значит, Манина, я для Рикардо не гожусь?
— И не мечтай!
— Тогда зачем я моюсь?
— Чтобы, значит…
— Чтобы — что?..
— Чтобы чистой быть.
— Правильно, Манина, лей побольше!
Эта тема в последнее время все больше занимала сестер.
— Так ты, Дульсина, думаешь, что Леонела всерьез им увлечена?
— Серьезней некуда.
— О-о! Стало быть, мы на верном пути… А вот и Рикардо. Рикардо удобно расположился на диване.
— А мы тебя ждем, ждем. На занятиях был?
— Нет. Отвозил деньги этой дикарке, залезшей к нам за сливами.
— Но, Рикардо…
Кандида поймала быстрый взгляд сестры и умолкла.
— А мы хотели попросить тебя о небольшом одолжении.
— Попросить? Это что-то новое… Мне кажется, что вам по вкусу больше приказы.
— Ну перестань, Рикардо. Поговорим всерьез.
— Ну хорошо. В чем состоит просьба?
— Не занимай вечер ближайшей пятницы. У нас ужинает Леонела Вильярреаль.
Рикардо подняло с дивана будто неведомой силой.
— Вы просто ночей не спите, все придумываете, как бы женить меня на ее состоянии.
— При чем тут состояние? Разве она не хороша собой? Неумна?
— Мне нет дела ни до ее красоты, ни до ее ума, ни до ее денег!
Кандида подошла к нему:
— Рикардо, миленький, не волнуйся так…
— Скажи это твоей сестре! Пусть она не волнуется так по поводу моей женитьбы. Я женюсь на той, на которой пожелаю.
Дульсина нахмурилась.
— Если ты женишься — то на богатой.
— В самом деле, на что ты думаешь жить? — поддержала сестру Кандида.
— На то, что буду зарабатывать. Дульсина пренебрежительно рассмеялась.
— Ты думаешь, окончив университет, ты станешь зарабатывать миллионы? Смешно! Тебе придется проститься с той жизнью, которой ты жил до сих пор благодаря нам. Мы даем тебе все! Но так будет не всегда. Содержать твою жену и детей мы не собираемся.
— Ладно, с меня хватит! — Рикардо направился к двери. Кандида быстро подошла к нему и ласково взяла за руку.
— Ну перестаньте ссориться.
Другой рукой она потянулась к руке Дульсины.
— Разве нельзя договориться по-хорошему?
— В самом деле, — сказала Дульсина. — Единственное, о чем мы просим, это быть с нами за ужином в пятницу.
— Не знаю…
— Ну уж в этом ты нам не должен отказывать!
— Не подкладывай нам свинью, Рикардо.
— Мы ждем тебя за столом в пятницу вечером. Пробурчав что-то неразборчивое, Рикардо вышел.
— Вот увидишь, в пятницу он оставит нас с носом, — после долгой паузы произнесла Кандида.
— Не думаю.
— Когда ты выбросишь этот осколок зеркала, Розита? — спросила Томаса.
— А во что смотреться будем?
— Разбитые зеркала — к несчастью.
Розита вертелась перед большим темным куском разбитого зеркала, разглядывая платье.
— Ну как я тебе?
— Не знаю, что и сказать. Не узко?
— Вот напасть… А что делать, другого-то нет.
— Не надевай его сегодня. Я его немного расставлю. Сними.
— Ни за что! Я никогда так хорошо не выглядела.
— Туфли-то надень.
— Без надобности. Они старые. Лучше босиком.
— Вот это да! Помыться, надеть новое платье и — босиком!
— Твоя правда. Надо снова к Линде идти. За туфлями. Она сама предлагала. Я мигом!
Роза выбежала из дома и налетела на Каридад, несшую таз с грязной водой. Вода выплеснулась на Розино платье. Каридад засмеялась.
— Прости, Розита.
— Да ты меня всю измочила!
— Я не нарочно.
— Не нарочно! А то я не знаю! Хватит ржать-то!
— Подумаешь, водой на нее в кои-то веки плеснули. Когда она всегда свинья свиньей ходит!
Последнее свое утверждение Каридад высказала уже явно для публики, начавшей собираться на скандал и в основном состоящей из ребятишек. Однако Каридад, совсем было готовая к бою, вдруг потеряла бдительность, потому что увидела нечто совершенно невероятное: Роза плакала! Да-да, из ее глаз катились настоящие слезы, и это было так необыкновенно, что Каридад прозевала первый и сразу же решивший исход сражения Розин выпад. Роза поймала ее за волосы и принялась таскать вокруг себя под одобрительные вопли мальчишек.
— Отцепите ее! Отцепите эту дикарку! — вопила Каридад.
— Держи ее крепче, Розита, наподдай ей как следует, — вопили мальчишки.
Неизвестно, сколько времени это продолжалось бы, не проходи мимо здоровенный мужчина, ко всему привыкший житель Вилья-Руин. Он оттащил Каридад от разошедшейся Розы и разогнал противниц…
Когда Томаса увидела Розу, она ахнула:
— Розита! Ты что, в лужу упала?!..
— С Каридад сцепилась…
Роза всхлипнула и откровенно зарыдала, гладя на себе замызганное новое платье.
— Погляди, как она меня!.. Я с ней по-хорошему, а она!.. Видел бы Рикардо, какая я снова свинья…
Томаса обняла ее.
— Никто тебя не исправит, — качала она головой.
— Р-р-рикар-р-до! — вопил попугай, глядя на безутешную Розу.
Рохелио иногда тянуло нарушить свое одиночество. «Нельзя так распускаться», — говорил он себе. И сегодня он начал с того, что вышел позавтракать вместе со всеми.
