Здесь Лев постепенно понял, что природа - вовсе не нежная мамочка, которая только ласкает и оберегает. Это скорее мачеха, что заставляет трудиться, не покладая рук, просто чтобы выжить. И с ней тоже нужно быть суровым. Справедливым, но не мямлей. Иначе не выживешь. Пришлось столкнуться с реальностью. С нехваткой дров в холодную зиму, со скудным урожаем из-за резкого климата, с низкими зарплатами и высокими ценами на привычные продукты в магазинах.
Лев стиснул зубы, грыз ими реальность, учился справляться с трудностями. Постепенно с него слетели, как шелуха, детские мечты о пермакультуре, вегетарианство, пустые философские умоблуждания, которым место, наверное, только в Индии, где среднегодовая температура +30 и можно жить на тарелке риса в день.
Но он научился. Понял, о чем говорили ему соседские мужики, нашел с ними общий язык, влился в общество. Старовером, конечно, не стал, но превратился в нормального мужика, обычного работягу. Купил трактор, держал курей и козу. И вот этого супруга не вынесла. Она заявила, что выходила замуж за другого человека, а этот мужлан ей чужой. Подхватила 10-летнюю дочь и умотала к родителям в Калугу. Где центральное отопление, где зимой есть персики и йогурт без сахара в супермаркете. Намного дешевле. И потому можно всю оставшуюся жизнь ни о чем не беспокоиться и трещать с возвышенными друзьями о божественной любви, попивая травяные чаи и уминая сыроедческие тортики из блендера.
А Льву не захотелось назад. Неинтересно стало трещать. Это было бы лицемерием после того, как он познакомился с реальным миром. Так и остался он один в этом суровом краю. Деньги супруге отправлял регулярно, сколько мог. Только самое необходимое оставлял себе. На еду, теплую одежду. И жизнь шла своим чередом. Спокойная и простая, как кирзовый сапог. Пока не появилась эта наглая, самодовольная, глупая курица, вообразившая себя туристическим магнатом.
Ну, терпеть ее экзерсисы по утрам, когда он выходил кормить скотину, еще худо-бедно можно было - благо, фигура у нее хорошая, и всё-таки она одета, пусть и не очень целомудренно. Ее придирки и советы о том, как вести хозяйство и что делать с животными, чтобы у нее на участке не воняло, он просто игнорировал. Представлял вместо ее крикливого голоса писк комара. Противно, но не смертельно.
Но история с закопанным каналом напрочь вывела его из себя. Всю морковь и свеклу извела, дрянь. Из чего он теперь всю зиму борщ варить будет? И главное, ради чего? Можно было просто прийти и попросить устранить проблему? Да он без слов все расчистил бы и наладил так, что она б забыла об этом канале навсегда. Нет же, дурная баба схватила лопату и побежала все закапывать. Идиотка. Она сама. Феминистка, б...ь, доморощенная. Ну давай-давай, феминистка, посмотрим, как ты попрешь против местного сообщества.
И не таких из района выживали. Народ в Уймонской долине на редкость сплоченный, особенно что касается неприязни к приезжим. Не в том смысле, что любого чужака не принимают, но встречают тут не по одежке. Не по умению колотить понты и бить себя кулаком в грудь, а по уму-разуму, по отношению к природе и местному обществу. Если хочешь здесь жить - веди себя прилично. Голым по участку не разгуливай, особенно если высокого забора нет. Трудись, не лезь к другим с нравоучениями. Следи за собой. И уж конечно, никого не обижай. Словом, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
А глупая баба продолжает упираться, хотя ее уже предупредили. Даже зубы показали, но она уверена, что кто-то ей поможет. Местные власти? Ха-ха! Найдите хоть одного здешнего, у кого нет связи с властями! Да при таком количестве населения они тут все родственники не дальше третьего колена. А не родственники, так кумовья. Или она на себя рассчитывает? Еще глупее. Ну что может такая шмокодявка противопоставить целой улице суровых сибирских мужиков?
Лев недовольно крякнул и вышел из домика. Надо поговорить. Еще раз попробовать образумить.
- Здорово, - буркнул он, подойдя к забору между их участками и равнодушно глядя на поджарый, обтянутый велосипедками женский зад, смело торчащий в небо из позы собаки с опущенной головой.
Галины икры дрогнули, все тело подскочило, и она чуть не повалилась всей массой на голову.
- Фуу, напугал! - воскликнула женщина, упав наконец пятой точкой на гимнастический коврик и хватаясь за сердце. - Чего тебе? Опять за свой огород пришел топить? Фиг тебе. Перекапывай канал на другую сторону улицы.
Лев усмехнулся:
- Да ты в своем уме, овца? Ты представляешь, сколько сотен метров траншеи придется перекопать? Я же не могу ее через дорогу перекинуть, надо ее тогда от самого начала переделывать...
- Положи трубу.
- Ну да, ага, давно ли ты трубы в нашу дорогу вкапывала?
- А я причем?
- Ты думаешь, я об огороде своем беспокоюсь? Да ему давно п...ц, мертвому дождь не страшен.
Галя поморщилась на его матерное выражение:
- А о ком ты печешься? Обо мне, что ли? - она недоверчиво фыркнула. - Тебе-то какая разница? Зарежут овцу - тебе же спокойнее будет.
- Ты че несешь-то? Кто тебя зарежет?
- Ну, собак натравят, баню сожгут, какая разница?
- Тебе-то это зачем, я никак не пойму. Что за тупое упрямство?
- Овечье. У тебя все или ты еще хотел что-то сказать?
Ну что за дура... Уму не постижимо.
- Ты не сможешь здесь жить, а тем более бизнесом заниматься. И это пустые бредни - вот эта твоя независимость и самостоятельность. Хочешь ни от кого и ни от чего не зависеть - переселяйся в открытый космос. Где людей нет. А живешь в деревне - будь добра соблюдать не только свои интересы, но и интересы общества, иначе тебе кранты. И не говори потом, что тебя не предупреждали.
С этими словами Лев развернулся и пошел к себе в дом. Пора скотину кормить, а он тут тратит время на эту безмозглую курицу... Она визгливо крикнула вслед:
- Предупредил, спасибо! Может, тебе расписку написать?
- Заткнись, дура! - бросил он негромко, но четко. Бесила она его страшно.
Глава 7. На "Родниках Алтая"
В конце июля на "Родниках Алтая" Надя наконец познакомилась с друзьями Адриана, которые состояли в его рок-этно-банде. Интересные это были люди. Максим - крупный мужчина с бородкой и длинными волосами, собранными в хвост - играл на варгане и губной гармошке. Миша - полная противоположность Макса: худой, невысокий и лысый - очень шустро бренчал на двенадцатиструнной гитаре. Лаура - довольно милая шатенка с короткими волосами и резковатым голосом - пела и играла на синтезаторе самые различные партии. И еще у них был ударник Демьян - крепкий коренастый рыжий парень с усами, бородой и веснушками.
Надя давно хотела с ними познакомиться, и Адриан приглашал ее на репетиции, но Алексей не пускал. Говорил, что она еще слишком молодая для такой компании. Надя возмущалась, спорила, обижалась. Но ее опекун оставался непреклонным.
- Твой отец... - заводил он свою любимую пластинку, но Надя его гневно перебивала:
- Я знаю. Просил тебя присмотреть за мной. Но мне кажется, что из охранника ты превратился в моего надзирателя и держишь меня здесь, как в тюрьме. Ты не доверяешь мне...
- Не тебе, а этим незнакомым, чужим людям.
- Ты думаешь, они могут сделать мне что-то плохое?
- Запросто. И это вовсе не обязательно должно выглядеть как нападение с ножом. Они могут запудрить тебе мозги, а потом... воспользоваться твоей наивностью.
- Ну я и говорю: ты мне не доверяешь.
- Надя, тебе 21, а мне 33, неужели ты всерьез думаешь, что я понимаю ситуацию хуже, чем ты?
- Вечно ты своим возрастом тыкаешь мне в лицо... - ворчала Надя, и на этом спор стихал.
Против такого аргумента не попрешь. Надя была не согласна с его мнением о том, что она не сможет постоять за себя и отличить добрые намерения от дурных, но как доказать это человеку, который абсолютно уверен в своей правоте, просто на том основании, что он старше и опытнее? Лучше перебдеть, чем недобдеть - таков девиз Родина в вопросах заботы о подрастающем поколении. Хотя самого его родители так строго не контролировали в юности – Надя это знала достоверно, из первых рук, и однажды указала мужу на несправедливость.
