– Единственный, кто мешал там всем спать – это ты!
– А все потому, что кто-то не проверил бронирование!
– Ты мне до конца поездки это будешь вспоминать?! Бесишь!
– Ты тоже!
Окатив друг друга яростными взглядами, они пошли по улице. За ними катились, постукивая колесиками, чемоданы. Женя молчала. Саня тоже.
Увидев какую-то кофейню, оба туда завернули, но сели за разные столики. По отдельности заказали себе кофе и завтрак. Не глядя друг на друга, поели. Оплатили каждый свой счет, но остались сидеть.
Первым не выдержал Саня:
– Ладно, прости.
– За что? – строго спросила Женя, которая терпеть не могла абстрактных извинений.
– Ну что спать мешал. Но блин, Женька, ты бы знала, как меня бесили эти люди вокруг. Сопят, кряхтят, дышат, храпят – невозможно же.
Женьке вдруг искренне стало его жаль. Вел себя, Саня, конечно, как придурок, но все же у него была на это уважительная причина.
– Сань, сочувствую. Прости, что я плохо все проверила. Давай сейчас еще раз вместе посмотрим остальные бронирования, чтобы таких косяков больше не было.
– Давай, но потом, – Саня широко зевнул. – Голова вообще не соображает.
– А мы еще хотели по Вене сегодня погулять, до вечернего поезда, – напомнила Женя, которая тоже не горела желанием этот план осуществлять.
– Нахер. Пошли лучше в парк, ляжем где-нибудь в тенечке и подремлем по очереди.
– Принимается! Не сложилось у нас с Веной как-то, да?
– Жень, да забей. У нас впереди еще весь отпуск! Еще кучу раз все сложится. Мороженое будешь?
– Буду!
В итоге они прекрасно выспались в венском парке: припекало солнышко, легкий ветерок не давал раскалиться воздуху до адской жары, а аккуратно подстриженная зеленая трава была мягкой и прохладной на ощупь.
Сначала Женька переживала, что они с Саней будут выглядеть бомжами, которым негде ночевать, но потом поняла, что они тут не одни такие: на огромной зеленой поляне под высокими деревьями была толпа народу. Они валялись, ели, читали книжки, обнимались – в общем, наслаждались жизнью по-полной, и никакая полиция их за это не гоняла.
Спали Женя и Саня на всякий случай по очереди: сначала она у него на коленках (не обошлось без шуточек про текущие слюни), потом поменялись.
Саня уснул моментально, едва его голова коснулась Жениных колен, на которые для мягкости была подложена кофта. Во сне его лицо разгладилось: исчезла вертикальная складка между бровями, линия рта стала мягкой и как будто еще более чувственной. Побриться Саня не успел, но такая – двухдневная – щетина ему даже шла. Интересно, а она колется?
У Жени даже кончики пальцев зачесались от желания проверить. У Альбертика никогда не было такой идеальной щетины, будто с рекламного плаката. Растительность на лице у него появлялась почему-то клочками и была неожиданно рыжего цвета, при том что сам Алик был светло-русым. Смотрелось это как угодно: смешно, странно, нелепо – но только не сексуально. А вот небритый Саня выглядел… гм, интересно.
Женя не удержалась и легко коснулась его щеки. Жесткая. Не как наждачка, конечно, но губы такая щетина может натереть прилично.
– Что? Вставать уже? – заворочался Саня, почувствовав прикосновение.
– Нет, нет, спи, я случайно, – она ласково взъерошила ему волосы, которые как раз были необыкновенно мягкими и приятными на ощупь. Как прохладный темный шелк.
Из поезда на перрон железнодорожного вокзала города Инсбрук Саня и Женя вышли свежими, как майские розы. Здоровый сон в парке, а потом еще четыре часа дремоты в удобных креслах сделали из них человека. Еще два часа дороги ушло на тщательную перепроверку всех бронирований и маршрутов, чтобы успокоить мятущуюся Санину душу. Это тоже внесло свою лепту в отличное настроение. Оба были уверены, что дальше путешествие пройдет без глобальных косяков, а это, как ни крути, радовало!
– Боже, горы! – Женя повернулась и обомлела. – Саня, смотри скорее! Это же Альпы! Прямо тут – перед нами!
– Прямо перед нами линии электропередач, которые портят весь вид на горы, – заметил прагматичный Саня. – Но да, красиво. Правда, меня сейчас больше интересует, где тут можно взять кофе в семь утра.
– Пошли поищем, – предложила Женя. – До центра пятнадцать минут пешком. Можем чемоданы оставить в камере хранения, все равно сюда потом возвращаться – прокат машин в соседнем здании с вокзалом.
– Давай, – тут же согласился Саня.
Кофе нашелся в маленькой булочной на углу, и жизнь стала еще прекрасней.
Инсбрук был очарователен. Ничего общего с Веной – холодной и идеально прекрасной, как Снежная Королева. Этот же городок был словно пряничный: уютный, домашний, теплый, с разноцветными домами, неидеальными улочками и величественными Альпами, которые огромными скалистыми ладонями обнимали город со всех сторон.
– Ого! Это что?
Саня удивленно уставился на крытый балкон, украшенный лепниной, орнаментами и сверкающий так, что глазам было больно.
– Золотая крыша, – объяснила Женя, которая успела заглянуть в путеводитель. – Ее сделали для того, чтобы император мог с шиком выходить на свой балкон и смотреть на рыцарские турниры, которые он любил. И кстати, это не чистое золото. Просто медные лепестки, покрытые позолотой.
– Могли бы и не покрывать, – хмыкнул Саня, ловя Женькин рыжий локон, который переливался на солнце медными всполохами. – Медный цвет еще красивее, как по мне. Глубокий, насыщенный. И не такой пошлый и избитый, как золото.
Женя вдруг смутилась. Тряхнула головой, высвобождая волосы из Саниных рук, и весело затараторила про то, что им надо срочно подняться на Городскую башню, чтобы насладиться видом Инсбрука сверху.
Времени, которое было отведено на этот город, оказалось катастрофически мало. И Саня, и Женя буквально влюбились в Инсбрук и ужасно жалели, что не спланировали здесь ночевку.
– Кто бы знал, что он лучше Вены! – сокрушалась Женька.
– Он не лучше, – поправил ее Саня. – Просто нам больше понравился. Не расстраивайся, Женька, ну откуда мы могли знать? Давай делай свои фотки для инстаграма и пошли в прокат. Пора выдвигаться, иначе мы не успеем в этот немецкий замок, в который ты хотела. Швай
