Сегодня у меня свидание. Завтра я свободна. Там и поболтаем, да?
— Ага, конечно, — отвечаю, выпутываясь из её рук.
— У тебя тот же номер? Ты помнишь мой номер? Я тебе позвоню, или ты мне напишешь сообщение? Я не хочу снова потерять тебя, Рик. Ой, то есть, Энрика. Какое странное имя, но да ладно. Мне плевать, я так скучала по тебе. Ты так внезапно убежала, и я переживала. Так боялась, что ты снова где-то на улице, — она всхлипывает, но её глаза сухие. Чёрт, ненавижу людей. Я вспомнила, почему так ненавижу их. Они все фальшивые и тупые. Но Дейзи помогла мне. Она, одна из немногих, готова была принять меня и впустила в свой дом. Хотя, говоря откровенно, она дура.
— Напиши мне свой номер телефона. Пришлю тебе сообщение, — сдаюсь я. Отплачу ей за то, что она приютила меня.
— Супер. Сейчас. Так… — Она копается в сумочке и достаёт блокнот, наверху которого написано название довольно дорогого ресторана.
— Откуда это у тебя? — интересуюсь я.
— Ох, я же уволилась. Ты не поверишь, нашего менеджера выгнали за сексуальное домогательство. Одна из официанток от него залетела. Вот дура. В общем, мой бывший парень устроил меня в ресторан в качестве официантки. Там просто кладезь богатых кавалеров. Я так рада работать там. Благодаря своей работе, я встретила нового парня, да ещё и пятерых бывших. Никто не может устоять перед моей красотой. Вот, — отвечает она, отрывая лист, и суёт его в один из моих пакетов.
— Я вижу, ты тоже хорошо устроилась. Кто он?
— Хм, никто. Я ни с кем не встречаюсь.
— Это тебе так твои друзья помогли? А свободных друзей у тебя нет?
— До встречи, Дейзи. — Закатываю глаза и быстро выхожу из торгового центра.
Поверить не могу. Побывав во множестве торговых центров, я встретилась с Дейзи именно здесь. Я точно не буду дружить с ней. Мне не нужны друзья, но… всё же теперь я должна поступать правильно, как бы мне этого не хотелось.
Расплачиваюсь с таксистом и иду к дому, но у меня сразу же появляется желание бежать. Просто сорваться и бежать со всех ног, чтобы затем исчезнуть. Я так и делаю. Поворачиваюсь к такси, чтобы спрятаться в машине, надеясь, что меня не увидели, но машина уже уехала.
Чёрт. Паршивый день!
— Энрика, это было довольно глупо.
Кривлюсь и поворачиваюсь к мужчине.
— Надо же, ты вспомнил моё имя и то, как я выгляжу. Это прорыв, если учесть, что однажды ты меня выставил из чёртовой квартиры на мороз ночью, — злобно шиплю я.
— Прости, я ведь не знал, что это ты. Да и ты тоже хороша. Вместо того, чтобы сказать, что ты и есть Энрика, ты подослала ко мне безмозглую девицу, — хмыкает Киф.
— Ты заслужил, — цокая, прохожу мимо него и поднимаюсь по крыльцу. Он идёт за мной.
— Что тебе нужно? — спрашивая, бросаю на него раздражённый взгляд. — Сначала приезжает твой отец, теперь ты. Оставьте уже меня в покое.
— Папа был здесь? Чёрт, я говорил ему, чтобы он не делал этого, — закатывает глаза он. Да, это тот самый мальчик, о котором я рассказывала Слэйну. Мальчик вырос и стал ещё одним болезненным уколом из прошлого.
— Киф, что ты хочешь? Ты приехал, чтобы арестовать меня? — сглатывая, спрашиваю его.
— А у меня есть причины? — прищуривается он.
— Не играй со мной в это дерьмо. Я уверена, что ты в курсе всего.
— Впусти меня в дом, и я расскажу, что здесь делаю.
— Нет.
— Энрика, этот дом часть и моих воспоминаний тоже. Здесь я обрёл возможность выжить. Я боготворил твоего отца. Он был для меня героем, — тихо и горько говорит он.
— Для меня тоже, — с болью шепчу.
Киф показывает взглядом на замок, и мне приходится отпереть дверь, а потом впустить его в дом. Я ставлю пакеты на пол, затем складываю руки на груди, пока он осматривается.
— Ты всё изменила.
— Да, потому что всё сожрала плесень. Она опасна для здоровья. Пришлось.
— Но всё же… здесь осталось кое-что, напоминающее о них. Наверное, стены. — Киф касается стены, и на его губах появляется мягкая улыбка.
— Ты коп, — хмыкаю, оглядывая его, одетого в форму. Конечно, я догадалась, кто он такой, когда Слэйн упомянул о родственнике. Я боялась встретиться с ним, потому что тогда он мог бы испортить весь мой план. Лучше бы он его испортил.
— Да, как твой отец. Он стал для меня примером. А для тебя?
— Нет, я его подвела, — качаю головой и подавленно смотрю на гостиную. — Я не хотела причинять боль Слэйну.
— Я знаю, Энрика. Я помню тебя. И помню, что ты была такой же, как твои родители.
— Но они мертвы. Они все мертвы, а я поступила глупо. Так что ты хочешь? Меня осудят за то, что я сделала? Меня отдадут под суд? Говори, я не убегу. Я приму наказание и обвинения, потому что заслужила это. — Гордо поднимаю подбородок. Не сдамся. Да, я совершила ошибку, но не буду скрываться. С меня хватит. Это утомляет.
— Нет, я приехал не по этому поводу. Мне нужна помощь. Твоя помощь.
— Помощь? — удивляюсь я.
— Да. Каван мне всё рассказал.
— И что? Я в курсе, что этот псих не умеет держать язык за зубами. Ты приехал из-за него? Он выдвинул требования или…
— Нет-нет, Энрика. Каван пытается удержать на плаву то малое, что осталось от компании Слэйна. Он отошёл от дел четыре месяца назад и дал интервью о том, что обанкротился, и ему нельзя доверять, потому что его программы не могут дать полноценную безопасность данных. Это погубило его. Были суды, затем требования вернуть деньги за выполненную работу. Слэйн отдал всё и уехал. Он поселился на два месяца в своём поместье, начал пить и в результате совсем всё забросил. Он страдает, Энрика, — говорит Киф.
Его слова вызывают в моей груди тайфун болезненных эмоций. Я прикрываю глаза на несколько секунд, чтобы прийти в нормальное состояние, но это, видимо, невозможно.
— Я знаю… мне очень жаль. Если бы я могла что-то изменить, то сделала бы это. Я могу дать деньги… у меня есть. Конечно, это не покроет потерю бизнеса для Слэйна, но хотя бы так. Я больше не могу так жить, Киф. Не могу. Я умираю от чувства вины, — шёпотом признаюсь.
— Поэтому всё это дерьмо нужно закончить. Поговори с ним. Приведи его в чувство. Он не вылезает из клуба. Если не бой, то алкоголь. Если не это, то просто сидит и смотрит в одну точку, пока не найдёт себе противника. Он стал хуже, чем Каван. Он уничтожает всё, что попадается у него на пути. Никто не может вернуть Слэйна к нормальной жизни. Его отец пытался. Мы все пытались, потом сдались, и сейчас нам приходится просто смотреть и ждать своего часа, чтобы вовремя оттащить его от противника. Помоги ему, Энрика. — Киф приближается ко мне и касается моей руки. Он обнимает мои пальцы своими.
— Что я могу сделать? Если он узнает, что я в Дублине, это полностью уничтожит его. Он должен пережить это. Я причинила ему боль, Киф. Я знаю, что вы все считаете его бесчувственным, но он другой. Я точно знаю, что ничего не в силах сделать для него. Я боюсь… понимаешь? Боюсь встретиться с ним. Боюсь увидеть то, что я видела в его глазах в тот день. Смерть. Я боюсь… боюсь, Киф, — мотаю головой и вырываю свою руку.
— Я понимаю. Понимаю. Но ты не должна бояться, Энрика. Страх делает тебя уязвимой. Твой отец ничего не боялся.
— И его убили, — с яростью рычу я.
— Да, но он верил в то, что делал. Он не сдавался, а шёл дальше. Он спасал детей. Спас меня. Ты только представь, что было бы, если бы он испугался
