А я… наивная дура… я не могла подумать, что самое престижное и дорогостоящее, пафосное место столицы служит вот таким вот образом своим богатым клиентам…
— Почему раньше тебя ко мне не посылали?
Может, потому что я не та, за которую ты меня принимаешь?!
Отвечает внутренний голос, но я полностью дезориентирована и практически вишу тряпичной куклой в этих сильных руках. Шах прижимает меня к себе, носочки моих туфель едва касаются пола.
Нечеловеческая сила. И вместе с тем его недавняя ярость словно улетучивается. Меня дурманит аромат мужчины, по-другому и не скажешь. Его жар, его напор. Он дезориентирует, подавляет, сшибает всякий намек на сопротивление.
— Вкусная…
Выдает будто удивляясь. Проговаривает что-то на чужом языке, резкое, рваное, словно восхищение, а может, и ругательство, ничего уже не понимаю.
Не успеваю увернуться от алчных жадных губ. Он словно выпивает весь мой воздух, заставляет сердце отбивать в груди бешеный ритм.
Да я вдохнуть не могу от такого напора! Не то чтобы что-то сказать. Мои губы вновь сминают в поцелуе, который похож на ураган. Он возникает стремительно, порывисто и уносит за собой в неизведанные дали. Не понимаю как, но я отвечаю, робко, но отвечаю, ноги слабеют, я цепляюсь ладонями за шею мужчины, чтобы не упасть, чтобы не задохнуться в чувственном порыве.
Отрывается от меня и смотрит так, что у меня душа в пятки уходит.
— Нужно спустить пар. Ты чертовски подходишь…
Смотрит на мои губы, проводит большим пальцем по припухлой нижней, чуть надавливает, прижимает к зубам, а у него мимика меняется у самого, бровь приподнимается словно в удивлении.
— Натуральная…
Говорит глухо и “р” в слове вибрирует, искажается и уже акцент ярче проскальзывает. Он горит желанием и этот порыв передается мне.
— Все под заказ. Как и обещали.
И опять поцелуй, а меня прошибает пониманием, как сильно я подставилась. Все становится на круги своя. Вспоминаю разговор с Зуевой. И до меня доходит ее недосказанность, намеки, которые не поняла по своей наивности.
Секунда и я взмываю вверх в сильных руках. Он несет меня в спальню и только в этот момент сознание проясняется, меня словно водой со льдом окатывают, я дергаюсь в сильнейшей хватке, пытаюсь слезть и чудом не падаю.
Вернее, это не чудо. Это каменные мышцы и сила бизона, которая скрыта в теле кавказца.
— Ашша… С ума сошла!
Сильная хватка на моих ребрах обездвиживает, и я заглядываю в медовые глаза, полыхающие гневом.
Мне показалось, мужчина успокоился?!
Нет! Прямо сейчас я наблюдаю еще более зловещую картину и втягиваю голову в плечи, боясь, что мне просто ее свернут.
— Я уборщица…
Пищу не своим голосом.
— Вы меня перепутали… Или случилась какая-то страшная ошибка.
И бровью не ведет на мой лепет. Только прищуривается сильнее, а я чувствую себя просто букашкой в руках бугая. Если он меня даже отбросит в сторону, как нашкодившего котенка, то все равно переломов не миновать!
— Вы понимаете меня?!
Наконец, не выдерживаю и задаю вопрос, потому что красавец напротив, кажется, застыл изваянием и ничего не прочесть по его лицу. Не понять, о чем он думает, понимает, в конце концов, меня? Может, он русский не слишком хорошо знает. Мало ли.
Черт. Мысли скачут, как пришибленные пони, в голове.
— Нет.
Наконец, произносит спустя долгую минуту молчания.
— Ты здесь. В моем персональном лоундже. Сюда вход закрыт. Нет никакой уборщицы. Есть заказ, оплаченная услуга и исполнитель.
Глава 8
Он говорит так, словно правила сделки озвучивает.
— Я не на эту работу нанималась…
В глазах начинает печь. Мне поблажек давать не будут. Восточный мужчина напротив явно не расположен к болтовне, он нагло притягивает меня к себе и опять накрывает мои губы. Его напор ужасает и потрясает одновременно. Здравая часть меня вопит о неправильности происходящего, а вот женская сущность откликается.
Когда еще мне посчастливится угодить в объятия такого напористого брутала. Да никогда, если смотреть правде в глаза.
Не обращают внимания такие брутальные образчики мужской красоты в сторону простых уборщиц. Стыдно от того, как быстро я подпадаю под его чары, под напор, который не дает и шанса на отказ.
Я и не целовалась толком, а сейчас мне кажется, что меня съедят, просто сожрут, и голова кругом от того, что мужчина всячески демонстрирует, что он от меня голову теряет.
Мой полет прекращается стремительно. Мы падаем на мягкую кровать и на мгновение мужчина отдаляется, смотрит с каким-то странным непонятным блеском в глазах, рассматривает мое лицо.
Проводит большими пальцами по скулам. И я замираю, тону в золоте глаз с расширяющимся зрачком.
Аслан…
Он сказал, его так зовут…
Сейчас незнакомец опасно красив, скулы побелели и кожа на них натянулась. Словно он жаждет, просто до умопомрачения желает меня…
Простую девушку в дешевом платье и с чужим именем на бейдже.
На мгновение кажется, что я под личиной, что ничего страшного произойти не может. Он знает меня как Лиду.
То есть здесь и сейчас в объятиях мужчины одновременно я и не я…
Хрупкое оправдание, но мое сознание за него цепляется. На мгновение, лишь на чертову долю секунды хочется почувствовать, каково это, когда тебя любит подобный мужчина.
Незнакомец из другого мира богатства и власти. Красавец, который ни при каких обстоятельствах не мог бы заметить меня, просто вмешался случай, а точнее, жадный интерес Зуевой, которая побоялась рисковать своей шкурой и решила не подводить такого человека, подставив под удар подвернувшуюся сотрудницу.
Он смотрит мне в душу. Не отпускает взгляда. Хрипловатые нотки в его голосе действуют подобно разрядам тока, когда выдыхает зло:
— Шайтан… что с тобой не так?
Но отвечать мне не дает, пальцы зарываются в мои волосы, натягивают до боли, пока он заставляет откинуть подбородок. В золотистых глазах обещание.
Меня никто не собирается выпускать из своих загребущих рук. В каждом жесте — сила и власть. Умение подчинить.
Он жаждет меня, опять наклоняется и закрывает мой рот поцелуем, обескураживает. Выдыхаю с шумом и замечаю, что мои пальцы уже не отталкивают, сама не понимаю почему, но ощущаю бархатистую густоту коротких чуть вьющихся волос на его затылке.
Отдергиваю руку, словно обжегшись.
Это не я.
Эта разгоряченная девушка и близко не похожа не меня. Я веду себя просто аморально. Разум понимает! Но чувства выходят из-под контроля. Словно кто-то откупорил бутылку с джином, и он вырвался наружу после длительного заточения!
— Верни пальцы на место!
Проговаривает четко. Не совсем понимаю, о чем он.
— Что?!
— Нравится, как ласкала, продолжай.
Шах не дожидается, берет мою руку и сам ведет по своей щеке, заставляет скользить подушечками по колючей щетине.
Мною играют. Забавляются. В то время как я нахожусь на грани ужаса и возбуждения. Осатанелый коктейль из чувств. Противоречивых. Порочных.
Шах резко освобождает меня от приятной тяжести мужского тела, встает, как хищник, быстро, и принимается расстегивать сорочку, при этом даже не моргает, смотрит мне в глаза. Держит зрительный контакт. Цепкий. Как на веревке. Не убежать, а я наблюдаю за тем, как сорочка улетает в сторону, и забываю, как дышать.
Взгляд сам скользит по широкой мускулистой груди мужчины, где на левой стороне написано что-то на арабском. Две строчки.
Еще две строчки написаны на мощных ребрах. Такое тело, как у Шаха, не каждый атлет имеет. Мужчина явно увлекается спортом. Я как завороженная наблюдаю за тем, как бугрятся мышцы на предплечьях, когда принимается вынимать ремень из шлевок, слежу за игрой длинных сильных пальцев и опять взгляд натыкается на серебристый ободок кольца…
Это кольцо… Оно позволяет мне очухаться от странного гипнотического транса, в котором я нахожусь, сердце пропускает удар, я словно просыпаюсь от чувственного дурмана.
