class="p1">— Всё в порядке? — немного отстранившись и заглянув в мои глаза, спросила Натка с тревогой.
— Более-менее, — пожала плечами. — Всё спросили, что хотели, и пока отпустили меня. Что будет дальше, сама не знаю…
— Слушай, а почему так долго? Неужели этот Антон совсем совесть потерял и столько пытал тебя? Или, может, запал и так подкатывает своеобразно?
— Нет, мы с ним ещё на рассвете распрощались. Вообще, кажется, он и не поверил моим сказкам, но зацепиться особо не за что. Просто потом меня еще некий мафиози похитил, точнее «культурно» пригласил побеседовать, — рассказывала подруге об этих злоключениях и сама поражалась, сколько же событий произошло за эти несчастные сутки!
— Боже, они тебя не обижали? Что, вообще, говорил? Угрожал? Он-поди страшный… — в волнении тараторила Натка, искренне переживая за меня.
— По мне, типичный мафиози в замке и с толпой охраны, как мы в фильмах с тобой смотрели. Ден, гадёныш, оказывается его сумку похитил, этого Рамиля, — понизив голос рассказывала ей, параллельно прислушиваясь, не идёт ли кто по коридору, — а Макс, как я поняла из ругательств хозяина дворца, искал документы свои, что тоже в сумке были, помнишь?
— Да, уж… И настрадалась ты, бедненькая. Сколько сторон в этом замешано, и все вокруг тебя и сумки этой вертятся. Спасибо, хоть не тронули, бандюги. Достали девчонку, нет бы Дена искать и с него спрашивать! — возмущалась Натка, пытаясь меня поддержать добрым словом. — Кстати, я перенесла твои записи на завтра, — вздохнув, отчиталась подруга, — и с соседями поговорила, многие даже вошли в положение, но некоторые, не будем показывать пальцем, весь день орали и возмущались.
— Это она со страху, — хмыкнула, без слов поняв, о ком речь. — Что бы я без тебя делала! — надломлено проговорила, снова обнимая Натку. Вышло так, что она оказалась единственным близким человеком. Это очень страшно, когда у тебя никого нет…
Почти год, как я осталась одна… Мамочку забрала онкология. Денег на операцию или на подобающее лечение у нас не было. Вот она и скрывала, молчала до последнего о своем недуге, а потом оказалось уже слишком поздно пытаться что-то исправить. Я тогда рыдала и умоляла Дениса помочь. И, к удивлению, он даже попытался это сделать: кучу денег отвалил на больницу и докторам, но… Потом похороны организовал и оплатил, ведь тогда ещё наши отношения были нормальными, человеческими — как у обычной влюбленной пары. А вот папу я, к сожалению, не помнила. Он просто записан в графе «отец». Перед смертью мама рассказывала, что он был неплохим человеком. Но пьянка сгубила его: нашлись дружки, что активно подливали, в итоге родители рассталась, а после — отца и след простыл. Спился, наверное, и умер давно.
С этого дня за мной следили, даже не скрываясь. Машина с братками постоянно стояла в нашем дворе, из неё велось круглосуточное наблюдение за моей жизнью. Пару раз вызывал к себе Антон Сергеевич, но вынуждено отпускал, не выяснив ничего нового. Я находилась под постоянным колпаком и присмотром, но спустя неделю всё изменилось. Впервые, выглянув в окно утром, я никого не обнаружила, никаких наблюдателей-бандитов. Словно все обо мне забыли и оставили, наконец-то, в покое. Какое же облегчение я тогда испытала…
***
— Алло, Рамиль, — озадаченно проговорил мужчина, отбросив окурок и наблюдая за чёрным ВMV притаившимся в проулке, — тут это… Возле бабы этой Кот крутится.
На том конце провода молчали. Просто человек пытался сдержать ярость, затмевающую его разум. С момента исчезновения Волка всё шло через задницу. Мало того, что Покровский с ментами крутились под ногами. Ещё и этот…
— Чё делать-то? — осторожно спросил звонивший. Ожидание затягивалось.
— Уходите. Просрали мы товар. Санитар леса, сука, явился, — сквозь зубы прошипел Рамиль. Капитулируя.
— Так, а с бабой чё? — с сомнением уточнил мужчина. Взгляд его невольно переместился на окна на втором этаже с каким-то цветком на подоконнике и песочного цвета шторами.
— А ничё! Кот всё равно исполнит задуманное. Подождём. А уж когда он уйдет, спросим с этой сучки по полной, — зло выплюнул Рамиль. Мысленно представляя, как именно разделается с бабой Волка за ложь. Ведь будь она действительно не при делах этот человек не заинтересовался бы ею.
Жара стояла запредельная. Находиться у печки в такую погоду казалось подобным пытке. Но от блинов было уже не отделаться, так как я обещала их подруге на обед. Дожидаясь, пока мое кулинарное творение подрумянится, наивно надеялась не поджариться самой в этом пекле, для чего открыла шире окно и периодически подбегала к нему, хоть немного глотнуть свежего воздуха.
В очередной раз подставляя лицо лёгкому ветерку, я и заприметила на улице бабу Валю, одинокую старушку, похоронившую мужа и единственного сына, к тому же слепую на один глаз и с клюкой. Мы помогали ей всей общагой, чем могли. Но убедить бабулечку не ходить одной в магазин оказалось невозможно. Уж сколько раз её приводили прохожие или привозили на скорой — не счесть, но она втихушку продолжала свои забеги в свет с упрямством, которому позавидовал бы осёл. Аргументируя подобное поведение тем, что иначе совсем закостенеет, перестав двигаться.
Вот и сейчас баба Валя опиралась на руку мужчины и тяжело шла. Осуждающе покачала головой и присмотрелась к её спасителю, высокому, статному, темноволосому, одетому в простой прикид мужчине, но… Знаете, есть такие люди, которые и в дешёвых тряпках, смотрятся на миллион. Как будто не одежда красит их, а они её. В этом добром человеке, сопровождающем бабулечку, чувствовалась уверенность, явно присутствовал стержень. Внешне создавалось впечатление, что он простой, обычный парень с нашего района. Вот только женщина во мне встрепенулась, почувствовав достойного представителя противоположного пола. «Загадочный!» — это слово очень подходило мужчине. Я-то в нашей округе знала практически всех, но его видела впервые.
Запах горелого блина отвлёк от любования незнакомцем, пришлось со всех ног броситься к сковороде.
— Ой, Сашенька, спасибо тебе, — услышала причитания бабы Вали, наливая тесто на раскалённую поверхность. — Совсем никудышная я стала. Если б ни твоя помощь — не дошла бы старушка…
— Ну что вы, Валентина Илларионовна, — приятный бархатистый голос с тёплыми нотками нашёл отклик в моём сердце. Непроизвольно покосилась на вошедших в кухню, стараясь сильно не глазеть на кареглазого. Именно такого цвета оказались его глаза. — Мне было приятно прогуляться с вами.
— Настенька, и ты тут. А я вот в этот раз чуть в магазине не упала. Благо, Сашенька помог, — виновато объяснялась баба Валя, зная, что начну ворчать за столь недальновидный
