— Миша, зачем ты его укусил? Он тоже хочет кушать. Да, Васенька?
— Миха вперёд себя никого не пускает, — Денис появляется в кухне вместе с пакетами. — И не важно, что миски у них разные. Дедовщина, мать его!
В шубе Снегурки чистить картошку не очень удобно, поэтому Денис выдаёт мне свою футболку. Она мне как платье, почти до колен. Только с плеча сползает. Но это уже мелочи. Пока чищу картошку, болтаем ни о чём.
— Бабушка научила меня фирменному рецепту, — с гордостью делюсь я. — Она у меня очень хорошей была.
— А родители где?
— Они в аварии погибли, когда я совсем маленькой была. Я их и не помню почти.
Денис внимательно следит за мной. От его взглядов мне становится как-то неспокойно. В груди непривычно дрожит, а сердце колотится быстрее.
— А жених? — взгляд становится тяжелее и словно проникает под кожу.
— Миша? — на автомате переспрашиваю.
— А у тебя их несколько?
Щёки мгновенно вспыхивают от негодования. За кого он меня принимает?
— Конечно нет, — с немым укором смотрю на Дениса. — У Миши бабушка живёт в той же деревне, а он приезжал на лето. Мы с детства друг друга знаем. Правда, он старше на четыре года.
— А когда свадьба?
— Когда накопим денег, — вздыхаю обречённо. — Миша хочет расписаться и в путешествие поехать...
Только когда мы сможем себе это позволить, не понятно.
— А ты чего хочешь? — вкрадчиво спрашивает Денис и закуривает.
Издевается? Вроде нет. Невольно улыбаюсь и представляю себе идеальную свадьбу.
— Платье такое, как у принцессы. Пышное и со стразами на подоле. Туфельки с блестящими каблуками. И диадема...
— А дальше...
— Жених подхватывает меня на руки и...
Прикрываю глаза, но отчего-то представляю не Мишу, а Дениса, и осекаюсь на полуслове.
— Что?
— Ничего, — недовольно ворчу. — На вот лучше почисть чеснок.
— Слушаюсь и повинуюсь, — Денис тушит окурок и принимается за дело.
И всё вроде бы хорошо, но мне теперь не по себе. Почему я представила не Мишу? Это же не нормально? Теперь я должна ему всё рассказать и извиниться? Или не стоит? Не знаю, что делать, и спросить совета не у кого.
Закусываю от досады губу и закидываю нарезанный картофель в раскалённое на сковороде масло. Неаккуратно дёргаю доску, и масло отлетает мне прямо на руку.
— Ай, — вскрикиваю от боли, а глаза невольно наполняются слезами.
— Что случилось? — Денис мгновенно оказывается рядом.
— Обожглась, — канючу жалостливо и дую на место ожога.
— Дай посмотрю? — он рассматривает покраснение на коже. — Горе луковое.
— Жжётся.
— Ну конечно, иди сюда.
Тащит меня к раковине и суёт кисть под холодную воду. Кожу отпускает, а меня начитает потряхивать. Денис слишком близко. Обнимает меня всю, со всех сторон. Спиной чувствую его мощную грудь, а виском щёку. Застываю в его ручищах и боюсь пошевелиться. Почти не дышу. Уже забываю, что я там обожгла и где, потому что горю вся. И щёки в первую очередь. Так разве должно быть?
В дверь очень настырно звонят, но мы словно не слышим. Секунда, две, три. Горячее дыхание Дениса касается моего виска, и мурашки водопадом проносятся по коже.
Трель звонка не утихает.
— Кто там такой оборзевший? — рычит Денис и всё же выпускает меня из плена.
Уходит, а я, наконец, начинаю дышать. Истерично пытаясь вернуться в нормальное состояние, но не получается. Я какая-то зачарованная, оглушённая собственными эмоциями.
— Ты ещё кто?
— Дед Мороз, — испуганно блеет Миша. — К вам вчера моя Снегурка приходила...
Глава 12 Денис
Меня коробит всё, начиная со слова «моя» и заканчивая тем, что он всё же припёрся сюда. Тот самый Миша, который ещё не отошёл с жёсткого бодуна. Даже мятная жвачка не спасает его от запаха перегара. Хочется вынести этого Мишу за пределы моего подъезда, но пацан протягивает мне коробку со сладким подарком. На красной ленточке открытка, вероятно с адресом. Не знаю как, но это его спасает.
Беру за рукав куртки, втягиваю парня в прихожую и запираю дверь. Чувствую, как тёзка этого недоМороза идёт проверять, кого принесло на его территорию. Встаёт рядом со мной, вздыбливая колючки. Миша нервно улыбается милой зверушке, а ёж начинает агрессивно фыркать и тарахтеть, вибрируя всем тельцем. Это предупреждение от моего друга: «Не подходи!».
Лениво из кухни вываливается рыжий шарообразный после ужина Вася. С пренебрежением смотрит на нашего незваного гостя и с явно читающимся сожалением на его ботинки. Будь они не на ногах хозяина, Вася так же лениво сделал бы в них лужу и с видом «там уже было разлито» свалил бы на диван, поближе к телевизору.
Жених Снегурки, как и свойственно большинству людей, наклоняется, тянет руку к своему тёзке. Мой Миха не из робких. Фыркнув в последний раз, он подаётся вперёд и хватает пацана за палец.
— Ай, чёрт! — дёрнув рукой, вскрикивает «Дед Мороз».
— Ну всё, теперь тебе придётся делать прививку от бешенства, — усмехаюсь я. — У старой срок уже истёк, а новую я ему ещё не вколол. А ежи, они знаешь какие?
— К-какие? - глаза у пацана рублей по пять становятся.
— Сами редко болеют этой неприятной, неизлечимой болячкой. Зато перенося-а-ат... Только в путь!
— Твою... — Миша испуганно смотрит на свой палец. — Так он же не прокусил.
— Ну дай бог, дай бог, — скалюсь я. — Это мне? — тяну руку к яркому подарку.
— А где Настя? — кивнув, Миша таки отдаёт мне коробку.
— Банде отдал, — отвечаю на полном серьёзе. — Расчленили, часть уже сожрали, остальное в морозилке. Показать? — понижаю голос до шёпота, чтобы Снегурка не услышала.
И очень вовремя!
Самостоятельно заклеив раненый пальчик, сказочная девочка появляется из кухни. В моей футболке! У бедного Миши начинает дёргаться глаз, а Настенька с улыбкой подходит и обнимает этого недоделка за шею. Мне достаётся лишь полюбоваться на то, как в этот момент задирается на ней футболка и тут же, неожиданно для себя, хочется если не сломать, то вывихнуть руку её жениху.
— Ты всё же меня искал, — щебечет Настя.
— Конечно, любимая. Весь город оббегал, в полицию звонил, в больницы, в морги, пока не вспомнил про адрес на подарке, — льёт ей в уши это тело. — Почему ты в чужой футболке? Он держит тебя насильно? — стреляет в меня гневным взглядом, почувствовав свою силу под прикрытием хрупкой девочки.
Нам с колючим Михой эта ситуация не нравится ещё сильнее. И если мне пока никто не давал права лезть в чужие отношения, я ведь не Коновалов, то у ежа такого запрета быть не может. А свою территорию он охраняет на пятёрочку. Правда, в этот раз укусить гада не получается. Ботинки Миха жевать отказался, а выше залезать уже опасно — можно улететь в стену. Идёт обратно ко мне, уши свои маленькие опустил, расстроился.
— Не грусти, братишка, — тихо шепчу ему, пока Настя продолжает мурлыкать жениху о том, как беспокоилась, и оправдываться за футболку.
— Денис, скажи ему, пожалуйста, — доносится до меня.
— Так вы ещё и на «ты»?! — в Мише играет не ревность, возмущение.
А может, я чего-то не понимаю, и моя ревность была бы сродни атомному взрыву в подобной ситуации. Потому что женщина моя, а футболка на ней чужая, и теперь, как ни крути, на нежной коже останется запах грубоватого повседневного мужского парфюма. Считай, пометил!
— Денис, ну пожалуйста, — сложив ладошки в умоляющем жесте, снова просит Настя.
— Что сказать-то? — хмуро смотрю на неё.
— Мы с тобой ни-ни, — её щёки розовеют.
Ещё один признак того, что Миша этот — дебил. Девочка слово «секс» произнести не может, а он её обвиняет в том, что она тут с другим...
— И вы меня, — снова перескакивает на «вы», — не трогали и не домогались. Миша, он мне помог! — топает ножкой красивая, чистая девочка. — А я ему картошки обещала пожарить. Фирменной, как у бабушки. Это обычная благодарность, доброе дело.
— А мне ты давно уже не жарила, — выделяет последнее слово специально для меня. Почему-то хочется заржать.
