Все садятся к столу. Пьём вместе чай, они разговаривают на какие-то свои темы, а я не лезу. Просто слушаю и улыбаюсь. Хорошо с ними. Словно всю жизнь знакомы. Даже не думала, что в полиции работают такие люди. Зря Миша на них наговаривал.
— А может, себе оставим эту фею? — хмыкает Шаман.
— Ага, есть домовые, а у нас «отделная» будет, — смеётся Егор.
— Своих-то мало? — строго осаживает Денис, а я ловлю себя на мысли, что мне нравится, как он за меня заступается. Есть в этом что-то такое, необычное. Как в сказках.
— Не рычи, дай помечтать, — скалится Шаман.
Допиваю чай и отставляю чашку в сторону. Сидеть можно и до вечера, а отдел сам себя не украсит.
— Так, пора за дело! — решительно поднимаюсь на ноги и иду за материалом.
— За какое? — переглядываются ребята, а я тихонько хихикаю. Такие они смешные и настоящие.
— Снежинки, — шепчет Денис.
— Я не умею, — качает головой Илья.
— Я тоже, — поддакивает Егор.
— Ничего, я научу, — расплываюсь в улыбке. Сдаваться — это не про нас.
Оперативники подыгрывают. Рассаживаю их по местам и каждому выдаю лист бумаги и ножницы. Ржут, но поддаются, а я чувствую себя очень важной.
Терпеливо объясняю, как вырезать и где, а они послушно повторяют. Смешные такие, сосредоточенные.
— Чё затихли, ироды? — в кабинет без стука входит начальник. Тот, что приходил в допросную.
Окидывает всех нас хмурым взглядом, но вскоре тот превращается в недоумённый.
— Чё тут происходит?
— Ой, а мы вот снежинки вырезаем, — быстро нахожусь я. — Вы тоже хотите помочь?
— Нет, — отшатывается он.
— Давай, Стас, — поддерживает меня кто-то из ребят
— Ну пожалуйста, хоть одну, — складываю руки в молитвенном жесте. — Это же для вашего отдела.
Он послушно берёт ножницы и бумагу и начинает вырезать. Не спрашивает и не комментирует. Молча орудует ножницами, а остальные притихли и наблюдают за ним.
— Вы чё, пизданулись? — наконец рявкает Стас. — Сюр какой-то...
Подмигивает мне, отдаёт своё художество и уходит. Разворачиваю и улыбаюсь, красивая снежинка получилась и необычная.
— Закругляйтесь, — Илья первый заканчивает. — Нам ещё развесить всё и ёлку нарядить.
— И костюмы из вещдоков забрать, — Денис поднимется на ноги и разминает шею.
— Ну иди тогда. Мы к ёлке, а Снегурка снежинки прилепит.
— Справишься? — Денис смотрит хмуро и ждёт, а у меня сердце заходится от волнения.
— Да, — радостно улыбаюсь. — Только скотч нужен.
Выходим все из кабинета и расходимся кто куда. Прислушиваясь к звукам за спиной, жду, когда вернётся Денис. Не терпится увидеть его в шубе Деда Мороза. Прикусив язык, аккуратно клею на стены снежинки и улыбаюсь. Всё-таки здорово они всё это придумали.
— Так-так, вот и мой подарок, — за спиной раздаётся вкрадчивый мужской голос. — Здравствуй, Снегурочка. Где же твой Дед Мороз?
Глава 10 Денис
До сих пор не верится, что эта сказочная девочка подбила весь отдел на вырезание снежинок. Здоровые мужики, которые уже давно срослись с табельным, легко втрамбовывают рожей в снег всякую нечисть, прониклись и подхватили атмосферу праздника. Шаман побил свой рекорд по улыбкам, Илюха по-доброму ухмыляется каким-то своим мыслям, а Егор снимает пару коротких видео про то, как мы наряжаем ёлку, и отправляет жене.
— Тут вроде всё, — Илья делает пару шагов в сторону и внимательно рассматривает, что мы наворотили.
— Кабинет остался, — Егор подхватывает с табуретки коробку с остатками украшений.
— Чё, Дэн, стихи учить будешь? — толкает меня в плечо Шаман.
Собираюсь ответить, но чеку внутри дёргает от представшей перед нами картинки. Впихнув в руки Егора пакет с мишурой, иду прямиком к побледневшей Снегурке.
— Дэн, не пыли только, — шипит мне переставший веселиться Шаман.
— Я не ваша, я своя собственная, — Настя фыркает на Коновалова.
— Будешь выкабениваться, закрою тебя на пятнадцать суток в камеру. С голодными мужиками! — рявкает мразь.
— Товарищ подполковник, — повысив голос, встаю перед ним, недобро глядя на грубые пальцы, обхватившие запястье хрупкой Снегурки, — разрешите обратиться.
Меня аж выворачивает всего от необходимости общаться с ним так.
— Не разрешаю, Морозов, — холодно смотрит на меня. — Иди, куда шёл.
— Ты бы отпустил девочку, подполковник, — понижаю тон, чтобы нас больше никто не услышал. — Пока я руку тебе не сломал. В прошлый раз мало было?
— Я сгною тебя, Морозов, — рычит Коновалов, отпуская Снегурку и потирая переносицу, пытаясь смахнуть фантомные ощущения от того, как мой кулак ломает ему нос.
— Кишка у тебя тонка, товарищ подполковник. Только и можешь, что девочек за руки хватать, — оттесняю Настю к себе за спину.
— Одной девочке очень даже понравилось, как и за что я её хватал, — усмехается Коновалов.
— Слышишь, ты...!!! — дёргаю его за лацканы форменного кителя.
— Не надо, — пищит Снегурка, — невообразимым образом втискиваясь в зону «военных» действий. Кладёт ладошку мне на грудь и умоляюще смотрит в глаза. — Денис, пожалуйста, не надо. Такое настроение у всех хорошее. И мы с вами кабинет ещё не украсили. И слова какие-то надо набросать. Не надо, — тараторит она.
— Ммм... — тянет Коновалов, — я снова чуть не трахнул твою бабу!
— Убью! — рыкнув, заношу кулак и торможу его в сантиметре от лица подпола. Вся рука до самого плеча дрожит от напряжения. Спина горит, зубы скрипят.
— Трус, — ухмыляется Коновалов.
— Руки об тебя пачкать сейчас не хочется, — отвечаю ему. — Но мы не договорили.
— Конечно не договорили, Морозов. Это ты пока в капитаны упал, но я тебя отсюда совсем вышибу!
— Смотри не надорвись.
Обнимаю Настю за плечи и увожу за собой. Её трясёт, испугалась малышка. Меня, сссука, тоже трясёт! Правда, от того, что адреналин так и не получил выход и теперь курсирует по венам.
— Чего он хотел от тебя? — спрашиваю у Снегурки.
— Да ничего, — опускает голову.
— Настя! — бешусь, но тут же выдыхаю. — Извини.
— Всё нормально, — вздыхает она. — Это день такой. Тяжёлый.
— Наверное...
Завожу её в кабинет. Все мужики разом оборачиваются и вопросительно смотрят на нас. Демонстрирую им чистые костяшки, выдыхают и возвращаются к своим делам. На столе костюмы разложены. Мне уже по хрен, если честно, кем наряжаться. Хоть зайцем. В зал бы сейчас, по груше помолотить, представляя себе рожу Коновала!
Но маленькая девочка что-то делает со мной такое, волшебное. Свою потрёпанную за последние сутки шубку меняет на ту, что вынули из вещдоков. Заплетает растрёпанные волосы в косу. Я наблюдаю, а внутри всё успокаивается.
— Я готова, — улыбается Настя.
Офигеть, она отходчивая. Живая, искренняя. Как жить-то дальше будет в жестокой реальности, а? Не сказка же, блядь, вокруг! Мудаки одни. Всех не переловить и не пересажать, к сожалению. Да и смертную казнь у нас отменили. Некоторых стоило бы на электрический стул...
Настя протягивает мне шубу Деда Мороза. Ржу. С такими мыслями да в такой костюм. Но я накосячил, согласен. Стас без дела не казнит.
Парни угорают ровно до тех пор, пока нас не дёргают встречать делегацию. И маленькая в сравнении со мной Настя смело берёт меня за руку, спрятанную в красной варежке. Крепко её сжимает и уверенно выходит из кабинета.
Я понятия не имею, что делать, как себя вести. Она сама, очаровательно улыбаясь, приветствует гостей, поздравляет их с наступающим праздником и выдаёт пожелание в стихах. Начальство впечатляется, оттаивает и косится на меня.
— С наступающим, товарищ полковник, — выдаю я.
У представителя Главка дёргается уголок губ, а Настя снова крепко сжимает мою руку.
— Спасибо, милая Снегурка, — благодарит девочку, когда она заканчивает свою речь. — И Деду Морозу тоже, — тянет мне руку. Сняв варежку, пожимаю крепкую ладонь, и мы сваливаем, оставляя Стаса разгребать дальше.
