со сломанными ребрами, когда не была изнасилованной лишь потому, что от страха обмочилась под себя.
Так что стоять с вытянутой рукой и ловить попутку в такое время точно не стоит. Надо вызвать такси и не забыть позвонить Свете, пока они с Шаховым не кинулись на мои поиски хорошо хоть Максим в лагере.
С трудом закончив разговор с негодующей подругой, пообещав что все ей потом объясню, наконец отрываю ттелефон от уха.
И тут передо мной останавливается огромный, бронированный, черный джип.
По коже бегут колкие мурашки, а во рту пересыхает.
Сама не замечаю, как начинаю пятиться.
Моя система безопасности воет сиреной, потому что знает, еще одной попытки насилия на сегодня я просто не выдержу. Да что за день то такой?
Бронированное стекло опускается, синхронно открывается пассажирская дверь и я слышу голос, который мне уже никогда не забыть.
— Садись в машину.
Втянув с шумом воздух, качаю головой, поражаясь самой себе.
— В машину. — приказывает тоном не терпящим возражений.
— Спасибо. Я уже такси вызвала. — бросаю дрожащим сопрано.
— Села я сказал. — рычит.
Ничего не поделаешь БЕЖАТЬ это не с ним. Но и вперёд не сяду.
С минуту настраиваюсь на этот вояж, топчась у двери. И проигнорировав любезное предложение хозяина машины, самостоятельно устраиваюсь на заднем сидении.
Представляю как жалко и по-идиотски я сейчас выгляжу.
Все это время в салоне автомобиля стоит звенящая тишина.
— И с хуя ты так блядски вырядилась? — вдруг огорошив, заявляет мне претензию это порождение сатаны. Его голос фонит сталью и злостью.
— Что? — не верю своим ушам. И злюсь в ответ. Не иначе, как сказывается пережитое потрясение.
— А вам какое дело? Да Вам прям не угодить. То на мужика похожа, то на шлюху. И я вообще-то, нормально одета.
Не знаю, зачем я оправдываюсь. Звучит до смешного жалко.
— Да не уже ли? — хищно облизнувшись, уточняет он, как бы играючи.
А я молчу, стараюсь запереть своих внутренних демонов и не поддаваться на его провокации.
— Если на жопу натягивать такую хуету, то не стоит удивляться когда тебя рано или поздно в эту жопу отымеют.
— А вам всё моя жопа покоя не дает? — не могу удержаться от колкости, хотя саму лихорадит, а пальцы на ногах судорогой сводит от страха. Понимаю, что от этого ненормального можно ожидать, чего угодно, и лучше лишний раз не нарываться, но это сильнее меня.
— С огнем играешь девочка. Неймется? — с искаженной от ярости рожей продолжает свои нравоучения.
— Тебя только что блядь, чуть не трахнули.
Тоже мне преподобный Даниил столпник.
— А разве с утра вы не тоже самое хотели сделать? Так какая разница. С чего такая забота?
Молчит, не отвечает, только дыхание выдает то состояние в котором он сейчас прибывает и я с твердой уверенностью могу заявить что ничего хорошего оно мне не сулит. Ну кто меня постоянно за язык тянет? До этой секунды все мое мандраже мне просто спускали, а теперь чувствую время истекло.
Мгновение.
Мой вскрик. И его дикий голодный взгляд. Сильные руки вцепляются в мои плечи и он просто тащит меня через салон на переднее сиденье, и я оказываюсь лицом к лицу к зверю, на его коленях, с широко разведенными ногами.
Я просто сижу на нём верхом и сквозь преграду лишь только наших брюк и моих трусиков упираюсь самым сокровенным в мужскую эрогированную каменную плоть. От воспоминаний реальных размеров этой штуковины подо мной горло перехватывает спазм, дышать становиться нечем. Дикий ужас обжигает внутренности, но прежде, чем я успеваю дернуться, чтобы сбежать, он резко обхватывает мою шею и пригвождает сидеть на месте.
От паники начинаю задыхаться и вцепившись ногтями в его руку, удерживающую меня пытаюсь освободиться.
— Перестань дергаться, если не хочешь быть перекинутой через сидение и выебаной в машине. — шепчет хрипло. А на его виске напряжённой змейкой пульсирует вена.
Считаю до десяти… и с огромным трудом разжимаю свои побелевшие конечности, крепко впившиеся в руку мужчины.
Захват на моей шее тут же слабеет, а потом и вовсе не ощущается. Даря мне чувство мнимой свободы.
— Поблагодарить за спасение, не хочешь? — слышу его низкий, приобревший хрипловатую бархатистость голос. А мозолистые пальцы теперь играют со мной, очерчивая контур линий моих губ.
— Уже. — выпаливаю залпом, не подумав. И отвожу смущенный взгляд от мужской, завораживающе натренированной, с гладкой смуглой кожей, впечатляюще огромной груди, в распахнутой рубашке. От нервов не знаю куда деть свои руки и глаза.
— Да? — Заставляет прикусить меня кусочек моей собственной плоти. Забавляясь как хищный зверь со своей добычей.
— И когда же? — В недоумении приподнимает бровь.
— Авансом с утра. — произношу еле слышно и тут же жалею об этом. От воспоминаний, кровь бросается в лицо, а сердце начинает колотиться сумасшедшей птицей.
— Ну ты там на двойное мочилово еще не насосала. — Усмехается и проходиться своим горячим языком по моей губе.
Я не двигаюсь, но меня колотит как припадочную от страха и новых, неизвестных мне давече ощущений. А он впивается в меня таким диким, голодным взглядом, что кажется, даже если сейчас случится конец света он все равно продолжит жрать меня им.
Мгновение.
И захват его жестких пальцев фиксирует мою голову, а через секунду он обрушивает свою зверинную пасть на мой девственный рот, и я узнаю как его губы чувствуются на моих собственных.
Сладковатый аромат дорогого парфюма с терпким запахом крепкого мужского тела и привкусом элитного алкоголя окутывает меня.
Поцелуй дикий, агрессивный, заставляет задохнуться от безумия зверя, который словно гасит ИМ свой лютый голод и бешеную злость, выбивая из меня стоны и всхлипы, почти носилуя мой рот своим языком. И я буквально теряюсь от его мощи и напора.
Низ живота скручивает в горячий, острый узел. По коже бегут колкие мурашки, а в крови гуляет что-то такое шальное и сумасшедшее что в пору наведаться в дурку. То что со мной сейчас творится, точно, вне всякой логики и разума. Цунами разрушительной силы сметающее все и всяк на своем пути, переворачивающее весь мой мир.
Уши закладывает от его дикого животного рычания, а потом он резко отрывает меня от себя. И я как очумелая, с приоткрытым ртом рвано глотаю воздух приходя в чувства.
Всхлипываю от отчаяния и стыда за свою немыслемую реакцию, и от понимая насколько развратно выгляжу в эти секунды.
Раскрасневшаяся, с возбужденным, ошалелым взглядом, сижу, оседлав постороннего мужчину и упираюсь самым сокравенным через бестыже промокшие трусики
