сбавляя скорости, мимо охранной будки и ворот гимназии. Мелькает отчаянная мысль: «Может, подать им сигнал? Спасите-помогите? Только что они сделают, когда даже заместитель директора перед этими детишками пресмыкается?».
Пока я соображаю, мы уже мчимся по трассе и отнюдь не в сторону города. За нами хвостом едет еще одна машина — серебристый мерс. Видимо, там остальные мои однокласснички. Как же мне все это не нравится!
Черт, надо же было так попасть! Так глупо и бездарно…
Куда он меня везет? Зачем? Явно не для простого разговора. Что он собирается сделать? Завезти в лес и там бросить? Поиздеваться? Наверняка. Только бы никакого насилия…
Я стараюсь не поддаваться панике, но, конечно же, внутри просто умираю от страха. Как могу, утешаю себя. Убить — они меня не убьют. Даже для них это слишком. И потом, все-таки этот Стас не настолько отбитый отморозок, как та же Соня. Он ведь ее остановил, когда она унижала рыжую. Значит, не все так плохо?
Однако его вид не внушает никакого доверия. Все, что я в нем вижу сейчас, — это злой, безбашенный азарт. Опасный и даже какой-то нездоровый. Впрочем, нормальный человек разве станет силой увозить кого-то?
На меня тошнотворной волной опять накатывает страх. Даже ладони взмокли.
В окно со свистом врывается ветер, развивает его волосы.
— Куда ты меня везешь? — спрашиваю я.
Он не реагирует. Никак.
Я оглядываюсь — мерс по-прежнему следует за нами, только немного отстает.
— Куда мы едем? — повторяю свой вопрос чуть громче.
И снова — ноль реакции.
— Меня будут искать.
Но мои слова для него пустой звук. Он вдруг произносит: «Алиса, включи Lil Beit Dopamine». И тут же экран плеера вспыхивает голубым, и салон буквально взрывается от громкой музыки. Энергичный и жесткий рок долбит по ушам и мозгам, я даже зажмуриваюсь. Всё это меня окончательно деморализует.
Не размыкая век, я мысленно внушаю себе: «Главное, не паниковать. Не показывать им, что мне страшно. И как только окажемся на месте — надо попытаться отправить Дэну мои координаты…».
Останавливается этот ненормальный так же внезапно и резко. Я едва не ударяюсь головой о лобовое стекло.
Он же выключает свою ужасную музыку и разворачивается ко мне.
— Приехали, — произносит с мерзкой ухмылкой.
Я не двигаюсь. Что будет, если я откажусь выходить? Скорее всего, он обойдет машину, откроет дверцу и вытащит меня наружу силой. Но пока он идет, у меня будет несколько секунд достать телефон из сумки. И, может, даже набрать Дэна. Что-то подсказывает, если я попытаюсь это сделать при нем, он просто отберет у меня телефон.
— Что зависла? Понравилось? Сейчас будет еще веселее. Выкатывайся.
Теперь я на его слова не реагирую. Несколько секунд он выжидающе смотрит. Как раз подъезжают и его дружки. Выходят из мерса. Останавливаются перед капотом, смеются и что-то показывают ему жестами. Давай же, выйди к ним!
— Э! Отомри уже, — обращается он ко мне. — Давай, выметайся.
Я не шевелюсь.
Вздохнув, он говорит:
— Что ж, придется помочь.
Наконец он выходит из машины. К счастью, на миг останавливается возле своих дружков. Я молниеносно достаю телефон, открываю мессенджер и сбрасываю свое местоположение Денису. Правда, написать уже ничего не успеваю. Этот ненормальный распахивает дверцу с моей стороны и, как я и думала, отбирает мой сотовый. Взглянув на экран, выключает его и прячет в задний карман джинсов.
— Кому звоним? Не стоит. Все уже в сборе, — ухмыляется он. А потом хватает меня за руку и выволакивает из машины. Трое его дружков, подхихикивая, наблюдают за этим.
Я оглядываюсь по сторонам. Мы остановились возле какого-то дома, обнесенного высоким глухим забором. Я вижу лишь черепичную крышу и окно мансарды. Кто-то из них здесь живет?
Это, судя по всему, какой-то коттеджный поселок. И, наверное, еще строящийся. Потому что вокруг — ни души. Тихо и пустынно. Даже некого позвать на помощь…
Держа за руку чуть повыше локтя, Стас тянет меня за собой. Подходит к калитке с электронным замком, набирает какую-то комбинацию, и стальная дверь открывается. Следом за нами входят и его дружки.
— Отпусти. Я сама пойду, — прошу я, но он, по-моему, еще крепче стискивает руку.
Дорожка от ворот до крыльца выложена плиткой. Но остальная земля совершенно не ухожена. Там и сям валяется строительный мусор.
Вдруг слева раздается грозный рык. Я вздрагиваю. Это, оказывается, собака. Огромный белый алабай. Он в загоне за металлической решеткой, но все равно очень страшно. Он так яростно наскакивает, что решетка трясётся, да и вся клетка ходит ходуном. И так свирепо лает, что, кажется, жаждет растерзать меня на куски.
Стас не обращает на пса никакого внимания, волочет меня дальше.
Мы обходим красивый, но еще явно не жилой коттедж и оказываемся на заднем дворе. Хотя двор — это не самое подходящее слово.
За домом здесь целое поле. Огромное, края не видно. Только вдали какие-то кустарники.
Стас останавливается и наконец отпускает мою руку, чуть толкнув меня вперед.
Сзади к нам подходят двое. Третьего почему-то нет.
— Что, будем считать, сезон охоты открыт? — спрашивает один из них.
Они смеются, а у меня холод ползет вдоль позвоночника. Охоты? Что это значит, черт побери? Это они на меня собрались охотиться? Меня начинает потряхивать.
Я стою перед своими новыми одноклассниками, глядя на них исподлобья, и лихорадочно соображаю: что делать? Бежать? Куда?
Стас окидывает меня оценивающим и, вместе с тем, презрительным взглядом, словно я — какая-нибудь рабыня на невольничьем рынке. Затем бросает с небрежной ухмылкой остальным:
— А она ничего, да? Так еще интереснее. Охота будет жаркой…
Потом наклоняется ко мне и, обжигая ухо дыханием, шепчет:
— Ты даже не представляешь себе, глупая зверушка, куда ты попала. Тебя ждет много неприятных сюрпризов, если ты не свалишь из нашей гимназии в самое ближайшее время.
«Тебя — тоже, — заглушая страх, думаю я. — Только бы выбраться от них как-нибудь… Дэн, пожалуйста, найди меня! Скорее!».
Глупо, конечно, уповать на Дэна. Даже если он каким-то чудом примчится сюда в скором времени, что маловероятно, то сквозь ограду все равно не проникнет. Да и как он узнает, куда надо проникать.
Черт! Как же страшно…
— Надеюсь, ты быстро бегаешь, — с кривой улыбкой произносит Стас.
— Я вообще бегать не собираюсь, — заявляю ему, изо всех сил стараясь казаться спокойной.
— Тебе же хуже.
Хочу сказать ему: «Еще посмотрим, кому будет хуже…», но слова застревают в горле, как и безмолвный крик ужаса.
За их спинами я
