же превратилось в удивленное. Мне пришлось приложить некоторое усилие, чтобы она не поняла,
насколько я поражен и счастлив видеть ее в моей
куртке. Она не выбросила куртку на помойку и не стремилась вернуть. То, как она – куртка, явно большего размера, наброшена на ее хрупкие плечи, заставляло мою кровь кипеть. Она выглядит в ней идеально: тонкая талия, длинные ноги, напряженный взгляд и спадающая прядь наполняли ее образ чем-то магическим. Это оказало сногсшибательный эффект, все внутренности сразу стянулись узлом и опускались все ниже и ниже к моему паху. Я сжал кулаки и попытался хоть немного сдержать эту горячую волну, которая плавила провода в мозгу, заставляя думать лишь об одном.
Матерь Божья, какая она красивая. Хочу ее и больше никого.
– Как куртка? Не холодно? – я уже не боролся с идиотскими фразами, которые то и дело срывались с моих губ. – Тебе идет.
– Как видишь, я выношу в ней мусор, – она хмыкнула, и, о боги, это что? Румянец? Или у меня окончательно снесло крышу? Я нервным жестом откинул козырек кепки назад и снял с себя капюшон. – Не мешай мне, пожалуйста. Сегодня к нам опять пришел придирчивый клиент. Он требует приносить ему текилу каждые пять минут. Не хочу опоздать.
– Можешь оставить себе, – я будто отвечал на вопросы, которые она не задавала. – Можешь оставить ее себе, я хочу, чтобы она осталась у тебя. Даже если проиграю спор и буду вынужден исчезнуть.
Но я не проиграю.
Да и вряд ли исчезну.
Она игнорировала меня, пока выбрасывала мусор. Я порывался ей помочь, но решил не рисковать. Джи могла меня послать к черту окончательно. И пусть она сколько хочет упрямится, я же вижу, если девушка сомневается, дать или не дать шанс. В моей жизни было достаточно отказов, и судебных предписаний о преследовании в моей истории не значится. Однако, черт, я так сильно хочу впечатлить ее, хочу, чтобы она сдалась, и заполучить все ее внимание, хочу сводить ее на свидание и просто-напросто хочу ее. Я поправил кепку уже в который раз и пожалел, что вообще надел ее. Голова и без нее будто стянута обручем. Джи продолжала игнорировать меня. Она направилась в сторону бара, и я не придумал ничего умнее, чем последовать за ней.
– Теодор!
– Тео, зови меня Тео…
Она стояла на последней ступеньке и уже взялась за ручку двери, а я на предпоследней ступеньке и тоже схватился за ручку двери. Разница в росте у нас в сравнении с другими девушками была не такая заметная, однако я все равно навис над ней. В тусклом свете фонаря момент получился возбуждающе интимным. Лампочка моргала и словно посылала мне знаки азбукой Морзе: «Действуй, действуй, действуй!» Она смотрела на меня без толики страха или привычной ей раздраженности. И до меня наконец-то дошло, не только я здесь занимался наглым разглядыванием. Джи, моя дорогая Джи тоже беспардонно изучала меня. По пояснице и выше побежали мурашки. Моя правая рука уперлась в дверь, не давая ее открыть, чтобы продлить эти прекрасные секунды. Я закусил губу и напряг мышцы живота, борясь с возбуждением. Мой большой палец совершенно случайно накрывал половину ее ладони, и тепло ее кожи, подобно яду, отравляло меня. Я наклонился вперед, следуя какому-то животному инстинкту, и лишь капля человеческого рассудка заставляла держать мои руки подальше от нее.
Но мое терпение не безгранично.
– Тео, пусти, мне нужно работать. – Я усмехнулся. Глупая. Я же тебя совсем не держу. Иди, раз хочешь.
– В чем твоя проблема, Джи, – я уже по привычке растягиваю «и». – Что тебе не нравится? То, что я так близко или, наоборот, далеко? Джи, сходи со мной на свидание. Дай мне одно свидание. Ты все равно не успеешь принести…
– Мне понадобится на это тридцать секунд, они уже заранее разлиты, – она усмехнулась и несильно толкнула меня в грудь, увеличивая расстояние между нами.
По моей грудной клетке побежал разряд.
Что она со мной делает?
– Удачи, Тео, на следующей игре. – Она взяла меня за ладонь и отодрала ее от дверной ручки.
Мерцал свет, мое сердце билось в конвульсиях от переполняющих эмоций. Все, я на сегодня все. Какой спор? Она вообще о чем? Какая игра?
– Пойду принесу тебе шот вовремя и… – она дернула ручку, но дверь не подалась. – Так… Какого черта? – она начала дергать ручку и колотить в дверь. – Она закрыта! Твою мать! Она закрыта! – она повернулась ко мне. – Тео, это все сделал чертов Стейси! Так не считается! Не считается, я не опоздала! Я…
Мои часы зазвонили, доказывая всем нам обратное.
Она опоздала.
Она опоздала!
Я засмеялся и снял с себя чертову кепку. Взъерошенные волосы упали по бокам, и Джи перестала кричать, вероятно, залюбовавшись. Смотри, детка, это все для тебя. Я посмотрел на дверную ручку. А этот Стейси неплохой парень! Надо будет и ему оставить чаевые! Я наклонил голову, Джи притянула руки к своей груди, и я замечаю мое сегодняшнее наваждение, ее выбившуюся прядь. Нарочито медленно, под ее удивленным взглядом, я аккуратно заправил ее за ухо и почти невесомо провел внешней стороной ладони по ее щеке и быстрым жестом надел ей на голову кепку. Так образ крутой девчонки завершен на сто процентов: черная кожаная куртка не по размеру, топик, короткая юбка и колготки в сетку. Ах, точно, надо будет подарить ей байк. Я вложил в ее ладони пачку денег для оплаты шотов, ВИП-стола и честно заработанные чаевые и спустился с лестницы под ритмичное мерцание фонаря. Я знаю, она смотрела мне вслед, и не осталось ничего другого, как немного развернуться к ней с самой обворожительной улыбкой, подмигнуть и сказать:
– Завтра в семь, на стадионе.
– Джи, да не волнуйся ты так! – Брит орала мне в трубку, а точнее, в наушники, пока я шла к нашему стадиону. Я уже почти оглохла за те двадцать минут, пока разговаривала с ней. – Все будет хорошо! Я так рада, что ты решилась! Теодор, я уверена, клевый парень с кубиками на прессе, огромными руками, широкими плечами, сильными ногами, большим…
– Да, да, да, Брит, я поняла, ты гуглила его полуголые фотки, – я покачала головой и улыбнулась. – Это мое первое свидание за последние два года. И нельзя сказать, что я сама на него согласилась. Была, так сказать, вынуждена, – я ворчу, чтобы хоть как-то восстановить свою гордость после вчерашнего проигрыша.
