Что же случилось? У них все было хорошо вроде, все замечательно. Миша каждый день к ним приезжал, проведывал, зная, как Катя любит сладкое, тайком ее баловал, и хотя она ворчала и отнекивалась, он продолжал ее соблазнять различными вкусностями.
- Ну тут же кормят, Миш, - пыталась отшутиться и избежать очередного кремового и посыпанного пудрой соблазна. - И даже очень хорошо.
- Я знаю. Но ты же их любишь. Учти, назад не повезу.
Она вздыхала жалостливо, делала печальные глаза, но сопротивляться тому, что и так хочешь, очень и очень трудно. А Подольский о ее слабостях знал и ими умело пользовался. Манипулятор.
Зачем она о пончиках вспомнила? Да ни зачем, собственно, на ум просто пришли. В голове такой кавардак был, а внутри все сжималось в ожидании чего-то нехорошего.
Катя на кровати помялась, ноги под себя поджала и, скрестив руки на груди, постаралась невозмутимо отреагировать.
- О чем?
Мишка за мочку себя дернул, затылок почесал и опасливо на нее глаза вскинул.
- Я...черт, Кать!
От громкого, неожиданного окрика она дернулась. Больно нижнюю губу прикусила, отвернулась, рассматривая светлые обои и абстрактную картину в синей раме. Ожидание чаще всего хуже самого произошедшего. Катя это как никогда остро ощущала.
Мишка рывком поднялся и начал мерить шагами светлую палату. На нее не смотрел, думал о чем-то своем, а если и косился на Катю, то тут же испуганно, как будто мог быть пойман, отворачивался и досадливо вздыхал. О чем бы он ни хотел поговорить, хорошим это вряд ли можно назвать.
Наконец, бегать мужчина перестал. Сел на край кровати, заставив Катерину немного испуганно отодвинуться, и криво улыбнулся.
- Прости. Нервничаю.
- Я уже поняла, - она исподлобья на него посмотрела и поближе подтянула колени к груди. Жалко, что кровать у нее односпальная. - Да хватит тебе. Говори как есть.
- Кать, я тут с одним врачом разговаривал...
- Что-то с Кириллом? - испуганно прижала руку к груди Катя и затаила дыхание.
Мишка замахал на нее руками.
- Нет. Не перебивай.
Она послушно замолчала, но мысленно искала причину, зачем, если не из-за Кири, Мишка к врачу ходил? Что-то со здоровьем у него? Придирчивым взглядом его окинула. Да нет, внешне Мишка не изменился совсем, даже поправился чуток.
- В общем, я говорил с одним врачом. Мне его порекомендовали, сказали, хороший специалист.
- Что за специалист?
Почему-то Подольскому было трудно с ней разговаривать. О чем бы то ни было.
- Миш! - настойчиво окликнула его Катерина и протянула руку, коснувшись плеча. - Что все-таки случилось?
- Ничего не случилось.
- Тогда зачем врач?
- Кать, а ты про Эку слышала?
Катя замерла, неосознанно сжав пальцами тонкую ткань его рубашки. Почти ногтями впилась в кожу, а даже если и впилась, то Миша вряд ли это заметил.
- Эко, - глубоко вздохнув, так что голова закружилась, поправила она.
- Да. Слышала?
- Ну так. Тебе-то зачем?
- А почему раньше не попробовала?
- Ты себе как это представляешь? - вспылила Катя.
Как у него просто. Захотела - попробовала, не захотела - не стала. Это не на горке покататься. От его наплевательского отношения и даже пренебрежения Катерина вспыхнула, как сухая ветка на солнце, руку от теплой кожи отдернула и нахохлилась. Разговаривать стало противно и неприятно.
Подольский непонимающе моргнул.
- Я просто спросил. Почему ты кричишь?
- Я не кричу, - упрямо качнув головой, заспорила девушка.
- Что я такого сказал? Я пытаюсь понять...
- Что ты понять хочешь? Ты думаешь, это так просто? Как в магазин сходить?!
Его спокойствие и невозмутимость, всегда Кате нравившиеся, сейчас нехило раздражали. Какое он право имеет о таких вещах говорить вот так, как будто они ничего не знают.
- Какая разница, что я думаю? - терпеть ее крик он, похоже, был не намерен. - Я тебя нормально спросил. Что ты на ровном месте завелась?
Они бы еще долго спорили и препирались, и неизвестно, что бы из этого вышло, но в палату забежал раскрасневшийся растрепанный Кирилл. Увидев Мишку, он радостно заголосил, кинулся к мужчине на шею и постарался все внимание перетянуть на себя. Катя только этого и ждала. Дерганым движением широкие штаны расправила, поднялась и поспешила покинуть палату. Ей нужно было успокоиться и взять себя в руки.
На подобные разговоры она всегда реагировала излишне остро. Глупо, наверное, но в душе по-прежнему жила острая, чуть со временем притупившаяся, но все равно сильная обида. Со времен юности, когда жила с Митькой. Это не передать словами. Тяжело жить, постоянно ощущая на себе жалость - мерзкую, снисходительную и унижающую, дающую понять, что ты не такой, что ты какой-то ущербный и неправильный. Постоянно жить с переглядывающимися взглядами, шелестевшими шепотками за спиной. Понимать, что все, сделанное для тебя - всего лишь одолжение, избежать которого невозможно. Зато можно позже, намного позже тыкать в сделанное когда-то одолжение носом, мысленно приговаривая: для тебя, для тебя все было.
И сегодняшний разговор с Мишей всколыхнул старые, только собиравшиеся зарубцеваться обиды, которые так больно жгли сердце. Может быть, она и погорячилась с такой реакцией, но ей все, касавшееся темы ее бесплодия, теперь казалось насмешкой, издевательством и одолжением. Вот и Подольский со своим развязным "а че ты раньше не попробовала?" Катю привел в ярость. Это не игрушка и не прихоть. Во всяком случае, для нее.
Она постаралась клокотавший внутри стыд и злость обуздать, успокоиться, хотя вся тряслась от напряжения. Надо в палату вернуться, поговорить как-то - живо было в памяти ее "я хотела как лучше". В этом случае лучше будет, если она Мише все объяснит, чтобы он прочувствовал всю важность и больше Катю не трогал.
Девушка глубоко задышала, вроде бы успокаиваясь, хотя бы внешне, и от большого окна отвернулась. Геннадий Семенович к ней сразу побежал, будто караулил и ждал, пока она обернется.
- Катерина Павловна, случилось что-то? - широко улыбаясь, мужчина подхватил ее за локоть и ненавязчиво повел в сторону палат. - Вы давно здесь стоите. Устали? Или вам что-то нужно?
- Нет, не нужно. Я просто решила размяться. Не могу все время в палате сидеть.
- Понимаю, - сочувствующе кивнул он, как будто действительно понимал. Хотя за те деньги, что Мишка заплатил, доктор должен был, наверное, в красках все представлять. - У нас на первом этаже тренажерный зал есть и бассейн на третьем. Если хотите...
- Не сегодня, - мягко прервала она предложения врача. Проснувшийся в мужчине делец и торгаш Кате сейчас нужен был в последнюю очередь. - Но спасибо за предложение.
