— Похоже, я во второй раз недооценил тебя, — с усмешкой произносит он, по-прежнему избегая моего взгляда. — Я думал, что после госпиталя ты не сразу догадаешься об этом.
— И каким образом это должно повлиять на него?! — недоумеваю я.
— Вообще-то, мы похитили тебя и Селену в первую очередь для того, чтобы сорвать отбор, тем самым выводя из равновесия Фредерика, а, чтобы окончательно его сломить — прихватили и Шарлотту. И, опережая все твои вопросы по этому поводу… Скажи мне, тебе, как участнице, нравится участвовать во всем этом цирке? Ведь все уже прекрасно знают, что кронпринцу еще до самого начала отбораподбирают кандидатку и пора бы уже убрать эту нелепую традицию с подбором невест, шагая в ногу со временем. Но нет, Фредерик принимает решение запустить отбор, отвлекая внимание общественности от своих проделок в стране. История всегда пишется кровью и ни одна революция еще не избежала ее. И даже не пытайся сейчас доказать мне обратное.
— Какая революция? — возмущаюсь я, эмоционально вскидывая руки вверх. — Мы что, в восемнадцатом веке?!
— Власть, а в частности, такие как Фредерик, понимают только силу, — убедительно произносит он, крепче сжимая руль. — Я с самого начала осознавал, что никакими мирными митингами и акциями его не запугать. Думаешь, на митингах были одни здоровые парни? Ошибаешься, Лилибет. Большинство протестующих — это бывшие сотрудники королевской семьи, которые в той или иной степени пострадали от его эмоциональных приступов и которых знаю лично я. И это не просто здоровые гвардейцы, среди них есть хрупкие горничные, прачки, повара, лакеи, садовники и просто все, кто так или иначе работал в королевских резиденциях.
Я сглатываю горький комок, застревающий в горле.
— Король знает, чем ты занимаешься в свободное от дворца время? — с сомнением спрашиваю я, заранее предугадывая ответ.
— Полагаешь, если бы он знал, кто предводитель повстанцев, то сейчас я находился бы с тобой? — отвечает он, сухо смеясь.
— Хорошо, какова ваша главная цель? — наконец задаю вопрос спустя некоторое время.
— Главная цель? По-моему, она буквально лежит на поверхности, — ухмыляется принц. — Убить короля.
Душа на мгновение летит вниз и меня обдает холодным потом.
— Что? Ты серьезно сейчас?! — удивляюсь я, глядя на него ошарашенным взглядом. — Он же воспитал тебя как родного сына!
— По-твоему, я шучу? — ухмыляется принц. — Да, воспитал, да я ему благодарен за то, что не бросил меня как сделал это биологический отец. Но воспитал как? Не у тебя одной на теле есть многолетние шрамы… — сообщает он, делая небольшую паузу. — Ты пойми, принцесса, чтобы устранить короля от власти — нужно его уничтожить. Других способов история не знает, а как я уже сказал, она пишется кровью.
Как только парень упоминает шрамы на теле, в моей голове выстраивается цепочка событий, исходя из которых я предполагаю, что Адриану, как и мне, немало доставалось в детстве от своего дяди. Получается, Кристиану тоже?..
Остается загадкой лишь мотив Адриана. Для чего ему это все: он свергает короля из благородных побуждения ради всеобщего блага или это личная месть за искалеченное детство? Почему-то я склоняюсь к последнему…
— Ну, хорошо, убьете вы его, а дальше что?! — недоуменно произношу я, вздрагивая от собственных слов. — И почему ты еще раньше не сделал этого, ты ведь самый приближенный к королю из всех мятежников?
Адриан устало откидывает голову на мягкую спинку сидения, громко выдыхая воздух из легких.
— А дальше — Кристиан станет законным и, надеюсь, адекватным королем с отменной внешней и великолепной внутренней политикой, — убедительно отвечает принц. — А что касается Фредерика, не все так просто. Если ты думаешь, что так просто убивая его — я хочу подставить свой зад, то очень сильно ошибаешься. На этот случай у нас уже припасен один безупречный план.
— То есть, ты не претендуешь на престол?! — эмоционально отзываюсь я, продолжая приходить в себя от большого количества полученной информации. — А как же монархия устарела, нужно срочно менять систему правления…
Адриан ухмыляется, аккуратно паркуясь возле обыкновенного, ничем не примечательного многоквартирного трёхэтажного дома. Заглушая двигатель автомобиля, он разворачивается ко мне лицом, впервые за все время заглядывая мне в глаза.
— Тут уже мнения оппозиции разделяется: кто-то хочет искоренить монархию и истребить королевскую семью, а у кого-то самоцелью стоит сперва наперво устранить Фредерика от власти и с чего ты решила, что мне нужна еще одна головная боль? Да и притом, чтобы стать законным королем нужно либо отречение Кристиана и Шарлотты, либо их смерть, — сообщает он, продолжая разглядывать мое лицо. — В остальных случаях я по-прежнему остаюсь единственным претендентом на престол по мужской линии или, как говорят в нашей семье — запасным королем.
— Но ведь Кристиан догадывается о твоих планах! — восклицаю я, сама от себя того не ожидая. — Он станет королем, а ты сядешь, ты же это понимаешь?
— Ключевое слово догадывается и кроме как догадок у него на меня ничего нет. Ты лучше о своей шкуре заботься, а не о моей, принцесса, — смеется он с широкой улыбкой на лице и как только я хочу возразить, что совсем не забочусь о нем, он перебивает мои мысли. — Нам пора, — твердо проговаривает он, выходя из автомобиля.
— Куда мы приехали на этот раз? — устало говорю, следуя за принцем в подъезд.
Он с воодушевлением открывает дверь квартиры на первом этаже и, сохраняя свойственную ему ухмылку на лице, пропускает меня вовнутрь.
— Добро пожаловать в главную штаб-квартиру сопротивления, — торжественно заявляет он, когда я ступаю в прихожую небольших размеров.
Глава 29
Амалиенборг
Активно стуча каблуками, герцогиня Норрланд быстрым шагом плывет по дворцу Амалиенборг с одной только целью — отыскать наследника. Пару раз мимо нее пробегают знакомые ей горничные, которые работают здесь чуть ли не пол века, отдавая всю свою жизнь нуждам королевской семьи. Когда они по привычке кланяются, девушка коротко кивает в ответ, пытаясь мысленно вспомнить их имена, но в очередной раз приходит к мысли о том, что ее память напрочь отказывается их запоминать.
Лакей радушно приветствует герцогиню возле очередного кабинета, открывая массивную дверь и пропуская ее в помещение. Стук каблуков о многолетний паркет оповещает о визите девушки, и не приветствуя кузена, она спокойно усаживается в мягкое кожаное кресло цвета темного дерева напротив юноши. Он уже битый час продолжает сидеть в одном положении за массивным столом отца, сделанным итальянскими мастерами по индивидуальному заказу и приходящимся ему ровесником.
— Я никого не принимаю, — безразлично бросает он приглушенным голосом, не удосуживаясь взглянуть на свою гостью.
— Не стоит прятаться за стенами дворца, от этого слухов будет еще больше, — спокойно проговаривает Изабелла, разглядывая лицо наследника. — Что с тобой стало? Когда ты в последний раз смотрел в зеркало?
За последние несколько дней он заметно исхудал и обзавелся бессонными синяками под глазами — следствие стресса и недосыпа. На подбородке просвечивается едва заметная трехдневная щетина, а растрепанные волосы цвета пшеничного поля лелеют о тех временах, когда их аккуратно укладывали.
— Что ты хочешь от меня? — тихо спрашивает он, пытаясь скрыть нотки раздражения в голосе.
— Я хочу, чтобы ты в ближайшее время обратился к общественности и опроверг все слухи, которые с каждым днем как снежный ком наваливаются на нашу семью, — настойчиво проговаривает Изабелла, локтями опираясь об письменный стол короля. — А пока ты ведешь себя как идиот, который совсем не понимает, какая ответственность на него возложена.
Кристиан прячет лицо в ладони, подавляя глухой смешок.
— Если бы ты знала, как мне плевать на слухи…
— Крис! Черт возьми! — восклицает герцогиня, резко вскакивая на ноги. — Оглянись вокруг! Отбор сорван, участницы похищены, сегодня-завтра наступит революция! Я не верю, что ты вообще не понимаешь, что происходит вокруг тебя!
